Реликт вне зоны обитания
Шрифт:
Еще знала, что, несмотря на скрытность и недоверие корпораций между собой иногда производились обмены подобными активами на аналогичные, в целях повышения разнообразия. Правда, в таких обменах участвовали не завезенные из заповедников в силу контрактных ограничений, а их потомство.
Меня и раньше данные факты мотивировали держать голову ниже травы, но вот новые подробности о «селекции», обменах, мотивации подопечных к сотрудничеству очень сильно взбодрили, чтобы вдохновиться и получить новое ускорение на поиск выхода отсюда.
Но вот когда мой новый
Его работа касалась области управления человеческим поведением, разумеется. И он с упоением рассказывал про поставленные эксперименты, полученный результаты, открывающиеся перспективы, а мне хотелось дать ему в глаз. Правда, рассказывал он только потому, что я вроде как проявляла интерес, активно задавая «глупые» вопросы.
Но вот тогда же и я в первый раз выпала из образа, уточнив, а мы сейчас точно об экспериментах на людях говорим. Меня тогда правда даже не поняли, в чем причина моего недовольства. И тут же заметили, что он вот вообще только поведением занимается в отличие от некоторых коллег.
Правда, увидев выражение моего лица, тут же уточнил, что не нужно быть такой впечатлительной. Ничего предполагающего серьезного ущерба с дорогостоящими активами делать не могут по определению.
И вот тогда я поняла, что для того, чтобы отсюда выбраться, готова на любые сомнительные варианты!
Правда между попыткой вылететь нелегальным рейсом, и предложением Кирика выбрала последнее. В этом случае, если оправдались бы худшие ожидания, я бы теряла всего лишь деньги, причем только те, что уже были заработаны.
Но к счастью, опасения насчет механика-конструктора не подтвердились. Наоборот, встреча с ним и его семьей оказалась одним из моим самых крупных везений тут.
Кстати, с тем спецом по питомникам я общение прекратила достаточно быстро. Пришлось познакомить его с подругой из смежного блока. И когда у них что-то завязалось, и он вроде как отстал от меня, я выдохнула с облегчением.
Информация, которой он делился, с одной стороны была полезной, ибо давала более четкую картину происходящего. Но с другой стороны, я просто не была уверена, что, если продолжу слушать его радостные рассуждения о достаточно мерзких вещах, не сделаю какую-нибудь глупость.
Поведенщик-исследователь повторял много раз, что все, кого туда привезли из заповедников, на это согласились добровольно, причем согласились со всеми нюансами. Продали себя в обмен на роскошную и сытую жизнь в полной безопасности. Так что едва ли им есть повод жаловаться.
Замечание, про рожденных уже внутри, он, правда, старательно игнорировал. Заметил лишь, что едва ли они способны выжить самостоятельно вне тепличных условий.
Но учитывая, как я сама оказалась в этих краях, нюансы своего устройства на работу даже в качестве спеца, насчет его заявления, что все точно добровольно, у меня все же были вопросы.
И совесть мою насчет того, что даже не рассматриваю вариант, чтобы хоть как-то помочь этим людям, конечно
Ведь в чем я реально могла им помочь, если смотреть на вещи объективно? Этот разговорчивый спец был моим максимумом, который я смогла осилить, чтобы к этим питомникам подобраться за все время нахождения тут. Ибо они были одним из самых закрытых и охраняемых учреждений. И я не считала себя самой умной и прозорливой, которая способна всех спасти.
И вообще, как узнать, кто из них реально хочет, чтобы его спасали, а кого действительно все устраивает?
Если смотреть на ситуацию максимально цинично, единственное, что я могла сделать, это попробовать пробраться внутрь питомника на разведку.
Вот только было у меня обоснованное подозрение, что даже если бы у меня это получилось, обратно выйти мне бы уже, скорее всего, не дали.
Глава 4
Зайдя на борт своего корабля, я обнаружила огромную дыру в полу прямо у входа. Сейчас ее латали два автобота-механика. Неделю назад, когда я была здесь в последний раз, этой дыры точно не было.
А это означало очень неприятную вещь! Подпространственный двигатель, об успешном приобретении которого и сообщил мне сегодня Кирик, когда звонил, вовсе не на сто процентов моему кораблю подходил.
Остальные компоненты, даже собранные от разных моделей, можно было как-то между собой подружить, даже если изначально они были не совсем совместимы. Но вот основная часть, в том числе ядро энергосистемы и суб-двигатель должны были быть спроектированы как единое целое, без вариантов.
Энергосистема как раз относилось к модели корабля, которая легла в основу моего гибрида, и к которой наращивали всё остальное. И если бы двигатель был реально подходящий, то встать он должен был без всяких танцев с бубном, и уж точно без новых врезок.
Части корабля тоже были био-конструктами. Правда полностью корабль как единое целое выращивали не часто. Это считалось не очень удобным и не рентабельным, а, следовательно, не целесообразным.
Обычно формировали готовые модули-агрегаты. Что-то мелкое часто печатали на технологических био-принтерах. А потом собирали это все на прочный металлический каркас. Правда, поверх последнего предварительно тоже наращивался защитный кожух, который при повреждениях даже умел восстанавливать и себя, и каркас, словно скелет живого организма.
Такой конструктор было проще компоновать под конкретные цели, которые могли даже в процессе строительства меняться. Ну, и модернизировать, заменяя отдельные модули на что-то более продвинутое, тоже было проще.
А корабли тут летали весьма долгий промежуток времени! Некоторые крупные военные ударные крейсеры могли похвастаться участием в событиях чуть ли не тысячелетней давности. При этом за прошедшие годы от изначального наполнения в них разве что каркас да часть обшивки и оставались. Остальное заменялось с течением времени чуть ли не полностью.