Реликтовая популяция. Книга 3
Шрифт:
До его появления на улице царили тишина и спокойствие. Мавши шеренгой стояли на страже, за ними – приплюснутые в неподвижности «жуки» и как будто, если это только не показалось Камрату, появились и третьи участники, которые, похоже очищали территорию от останков сожжённых «жуков» и оторванных конечностей мавш. Вот они-то одни и создавали некоторое движение, подобие оживления рядом с домом. Но с появлением Камрата моментально всё изменилось. Роботы разом дёрнулись, мавши словно прибавили в росте, а их противники двинулись в атаку, тем самым, заставив Камрата отступить, чтобы не разжигать новую схватку.
Выход на улицу явно оставался закрытым.
Камрат потёр лоб, тряхнул головой. Надо будет что-то предпринимать иное, но только не сейчас.
А сейчас – спать, спать…
Спали долго, как будто не хотели того и оттягивали момент, когда придётся придумывать и искать, чтобы разрешить проблему осады, и выбираться из неё. Потом с ленцой поднимались, но спокойный сон придал силы, правда, к сожалению, не прибавил уверенности. И это стало понятно, как только Камрат поделился своими наблюдениями.
Однако, ни идей, ни подсказок не находилось. Специально подготовленная команда для достижения Скалы Перехода не имела ни знаний о возникшей на их пути и вокруг них ситуации, ни представлений, как из неё выбраться. Это могло означать только то, что команда должна была сама выпутываться из того положения, в которое попала.
– Есть один, – нарушил долгую паузу молчания Малион в невесёлом обмене мнениями, – обследовать этот дом и искать из него другой выход. Лучше с другой стороны.
– Толкался я тут уже в стены, – уныло поведал Зливан. – Без ответа, будто за ними ничего нет.
– Я их даже потыкал мечом, – сказал Сулон.
– Не ты один, – заявил Рувон. – Я тоже… И тоже без толку.
– Наши уколы на них подействовать не могут, – опершись о стену рукой, сказал Малион. – Ими управляют, а сами они бесчувственны.
– Тогда давайте прорубим выход мечами, – предложил Зливан.
– Ну да, – Ольдим исказил лицо и в упор посмотрел на предводителя молодых дурбов. – Их прорубать до зимы придётся. Если они, конечно, не ответят тебе тем же самым.
– Ничего с домом делать не надо. А надо… – Камрат подождал, когда все обратят внимание на его слова, – попросить уважаемого Сестерция вникнуть в механизм управления домом, как он это блестяще сумел, общаясь с моблами…
– Не попросить, а заставить, – жёстко сказал Свим. – Его просить, время терять. А, Сестерций?
– Нет, именно попросить, – настоял на своём Камрат. – Если он воспримет нашу просьбу, то, думаю, справиться с ней лучше.
– Ничего он здесь не узнает, – махнул рукой Ольдим. – Моблы для всех, а эти дома…
– Ну почему же? В конце концов, древние старались, как можно упростить общение со своими созданиями.
Сестерция же, чтобы он приступил к обследованию дома, просить было не надо. Всю ночь он, даже не желая того, находился в общении со всеми системами, управляющими домом. Ольдим правильно отметил – сложность этих систем на порядок превосходила устройство моблов. Но ко времени подъёма команды, торн уже кое-что знал, но, во-первых, – не всё, и во-вторых, – он нашёл только один выход – уйти в подземелье, что могло связывать все строения города в качестве, как ему показалось, клоаки. И ему претила сама мысль спускать в неё.
Поэтому он не вмешивался в обсуждение и ждал, не найдётся ли у кого-нибудь нечто более привлекательное, чем дорога под землёй.
Не нашлось. И вот назвали его имя…
И вновь в нём вспыхнуло его недоумение. Оно всё чаще посещало его. Почему он, настоящий торн, попал в компанию чисто биологических разумных не по своей, оказывается, воле, а в качестве кем-то избранного существа? Ведь теперь ведомые Камратом люди и путры во всём отличались от него.
Когда-то команда Свима приняла его, но это был свободный выбор свободного торна. Он мог в любой момент уйти к другим людям или другим разумным, как он до того состоял в банде опритов. Свим и малыш встали на его защиту, и, хотя Свим иногда помыкал им, но всегда относился с уважением и доверял ему. А к малышу он просто привязался. Его поражало в нём всё: и умение владеть мечами, и любознательность, и не высокомерное покровительство человека торнам, а равенство. Вот он, уже не малыш, а его отношение к нему остались прежними.
Но кто его заставил помимо него самого, его, по сути, воли идти к Скале Перехода?
Пояснения, смутные, конечно, Камрата и Малиона, предположения Харана, намёки Знающих, не могли дать вразумительного ответа о его роли в команде, его предопределённости в ней, как говорит Харан, а теперь все повторяют за ним это слово.
К тому же, он, как торн, потомок разумных существ первозданных Великим Биологом и как избранный пусть кем-то неведомым для него, должен был бы возглавлять экспедицию к Скале Перехода, а отнюдь не Камрат. Нет, он не ревновал Камрату, не завидовал ему и не тешил себя быть способным руководить людьми, но удивлялся своему единственному включению в команду и незнанию своей в ней предопределённости. Не для управления же моблами, этими инженерными пустышками!
Когда Камрат говорил о возможной уникальности каждого, кто идёт с ним, поскольку каждый, по всей вероятности, являлся носителем каких-то ещё не проявившихся знаний, то это могло относиться только к людям и путрам, но только не к нему. Он тщетно искал в себе какие-то неизвестные ещё ему знания и не находил. Да и если бы кто-то посягнул вмешаться в его мозг со стороны, он об этом узнал сразу бы.
Все свои действия он всегда сверял со знаниями, вложенными в него ещё в инкубаторе, и с приобретёнными потом знаниями из жизненного опыта. То есть принимал решения сам, не чувствуя каких-либо намёков на подталкивание от кого бы то ни было.
И всё-таки случилось так – он избранный!
Кем, кода и, главное, зачем? Ведь кто-то к его избранию приложил руку или навёл кого-то на эту мысль. Не Хлен же, нарушивший договор. И не встреча с Жаристой…
– Сестерций, ты сможешь сделать… понять, как управляется этот дом? – Камрат напрямую обратился к торну.
Красноватая аура окутала комп Сестерция. Как бы ему не хотелось спускаться в подземелье, но он не мог не ответить Камрату, а, ответив, сказать не правду.
Не вдаваясь в подробности, он сказал:
– Я уже понял… Отсюда можно уйти другим путём, если спуститься вниз, под землю.
– Вот! – обрадовался Малион.
– Примето нам мало было, – проворчал Ольдим. – И насиделись под землёй и находились досыта.
– Но это выход.
– Куда?
– Да хоть куда. Или ты сбираешься здесь сидеть? Взаперти?
– Сестерций! – Камрат хотел спросить торна вопросом Ольдима, но сообразил, что тот не мог знать, что находится за пределами дома, и тут же получил ответ, так как всё-таки обратился к Сестерцию.