Ремесло древней Руси
Шрифт:
В нем мы находим сочетание плетенки и спиралей. Характер плетения напоминает плетеные решетки, дополненные в XV в. на одном из новгородских сионов XII в.
Врата и кресты дают нам образцы тонкого искусства обработки дерева. Интересно отметить, что мастера-резчики подражали изделиям из бронзы и серебра, повторяя те же мотивы.
Кроме плотничного и резного дела, несомненно, существовало бондарное и токарное ремесло, были специалисты по изготовлению ладей и других деревянных изделий [1445] .
1445
См., напр., «Якимко токарь» (НПК, т. V, стр. 163). В Русе мы встречаем «колника», т. е. колесника (НПК, т. V, стр. 194); в Ивангороде есть специалист «учанник», судостроитель (НПК, т. IV).
Сведения о бочках многочисленны. См., напр., Новгородскую летопись 1358 г.
Богатый материал по плотничному делу и по обработке дерева дали раскопки А.В. Арциховского в Новгороде.
Выработка льняных и шерстяных тканей в основном была делом деревни и отчасти вотчинного двора, но нельзя забывать и город, в котором существовали холщевники (ткачи
Сведения наши по этому разделу ремесла крайне ограничены.
Позднее, в XVI в., в Новгороде было много ремесленников, связанных с ткачеством [1447] .
1446
НПК, т. V, стр. 207: «Ивашко-холщевник, да сусед его Кузьма»; там же — Трофим епанечник.
1447
По подсчетам А.В. Арциховского («Новгородские ремесла». — «Новгородский исторический сборник», 1939, вып. 6) — 149 льняников, 72 холщевника, 41 суконник, 6 сукновалов, 4 стригольника, 3 бердника. Всего 275 мастеров, занятых в текстильном производстве.
Спор вызывает здесь термин «стригольники». В них видели и духовных лиц, простригавших тонзуру («гуменце»), и парикмахеров, и стригалей сукна. Последнее представляется наиболее вероятным. В пользу этого говорит указание на еретика Карпа, что он был «художеством стригольник». Так можно сказать только о человеке, для которого стригольничество является основным занятием, его профессией.
Следовательно, версия о церковном происхождении стригольничества должна быть оставлена.
Кроме новгородских документов, стригольники знакомы и московским: в «Переписной книге города Москвы 1638 г.» (М., 1881, стр. 124) указан на земле церкви Фрола и Лавра двор и «вдовы Анны Гавриловской жены стригольникова…» Это еще раз убеждает нас в том, что «прострижение гуменце» здесь ни при чем.
Можно предполагать, что такое развитие ткачество получило не вдруг, что в XIV–XV вв. в городах тоже были ткачи, изготавливавшие льняные и шерстяные ткани.
Около XIV в. вместо прежнего веретена в городах появилась прялка [1448] .
Конструкция ткацкого стана остается по-прежнему неизвестной. Возможно, что он принял в это время горизонтальную форму, победившую к XIV в. в Западной Европе более примитивную форму вертикальную [1449] .
1448
В раскопках А.В. Арциховского в Новгороде, в слое XIV в., была найдена костяная спица с изображением петуха и с отверстием для нити. Такие спицы применялись на прялках вплоть до недавнего времени.
В Западной Европе прялки появляются в XIII в. — См.: Е.Ч. Скржинская. Техника эпохи западноевропейского средневековья. — «Очерки истории техники докапиталистических формаций», М., 1936, стр. 305.
1449
Е.А. Цейтлин. Очерки истории текстильной техники, М.-Л., 1940, стр. 63. — В XI в. в передовой текстильной стране — Италии — бытовал еще станок с вертикальной ткацкой рамой. Точное время появления горизонтальной системы, просуществовавшей до XX в., неизвестно. — См.: Е.Ч. Скржинская. Ук. соч., стр. 309–310.
Древнейшей датированной тканью изучаемого периода являются омофор и епитрахиль архиепископа Моисея (ум. 1362) [1450] .
Ткань в обоих случаях очень тонкого рисунка в несколько «нитов». Епитрахиль расшита фигурами ангелов в пятилопастных киотцах.
Орнаментация ткани производилась разнообразной вышивкой цветными шелковыми и шерстяными нитями и золотом.
Художественное шитье известно по ряду прекрасных памятников, изготовленных в теремах княгинь и в монастырях [1451] .
1450
Н.В. Покровский. Описание Софийской ризницы. — «Труды XV Археол. съезда, 1914», т. I, табл. XIX.
1451
Н.Н. Соболев. Очерки по истории украшения тканей, М.-Л., 1938, стр. 386; Н.М. Щекотов. Древнерусское шитье. — «София», 1914, № 1, январь; В.Н. Щепкин. Памятники золотого шитья начала XV в., М., 1893.
Работа В.Н. Щепкина, интересная своими тонкими наблюдениями и остроумными догадками, посвящена шитой пелене, выполненной в Суздале Аграфеною, женою Константина, около 1410–1413 гг. Дата осталась недописанной: «знаменщик», набрасывавший контуры рисунка и надписи, нарисовал лишь начальные цифры и оставил место для других, которые нужно было поставить по окончании длительной работы вышивальницы.
Пелена (или «воздух») была скопирована с сербского оригинала и иллюстрировала апокрифический, так называемый первоевангельский цикл.
С того же оригинала в Переяславле Залесском была «назнаменована» в 1486 г. вторая пелена «замышлением… княжны Анны». Работа длилась целый год.
Как показывает «воздух» 1466 г., художники предварительно рисовали красками рисунок, который впоследствии расшивался нитками в цвет краски. Сохранившийся «воздух» расписан медовыми красками по шелковой материи, тогда как надпись гласит: «Ле 6974 княгини Олена вышила сии воздух…» Елена была женой верейского князя Михаила Андреевича (1430–1485), попавшего в опалу при Иване III (см. А.С. Орлов. Библиография…, стр. 128). Возможно, что нити вышивки обветшали и их спороли с пелены, которую судьба закинула в маленькую провинциальную церковь на Украине.
Все памятники древнерусского шитья говорят нам не о ремесленном, а о вотчинном изготовлении их.
Существование специалистов-красильников тканей устанавливается по наличию «Красильницкой улки» в 1385 г. [1452] Украшение тканей производством набойки,
С этого времени набойка широко применяется для имитации сложных узоров дорогих импортных тканей.
Многие высокоценные ткани русские горожане покупали у иноземных купцов: сукна, скарлат, бархат шли через Новгород и Псков из стран Западной Европы; шелковые ткани закупались в Крыму, Малой Азии и Закавказье.
1452
Новгородская IV летопись 1385 г.
1453
Н.Н. Соболев. Очерки…, стр. 383 и 389.
Для нас представляют интерес сведения о том, что тогдашняя Русь была не только покупательницей чужих тканей, но выступала и в качестве экспортера тканей собственного производства.
В середине XIV в., по словам Шейх-ал-Эддина, в индийском городе Дели были в большой моде «льняные одежды из Руси» [1454] .
Говоря о богатствах Самарканда, стекавшихся к нему со всех сторон, Клавихо (1404) сообщает: «Город изобилует разными товарами, которые привозятся в него из других стран: из Руси и Татарии приходят кожи и полотна, из Китая — шелковые ткани…» (курсив наш. — Б.Р.) [1455] .
1454
В.В. Святловский. Примитивно-торговое государство как форма быта, СПб., 1914, стр. 226.
1455
Рюи Гонзалес де Клавихо. Жизнь и деяния Великого Тамерлана. — ИОРЯС, 1881, т. XXVIII, стр. 329.
Вполне возможно, что этот экспорт в страны Востока, где была развита своя текстильная промышленность и где, следовательно, покупатель был взыскателен, обеспечивался работой русских городских ткачей-холщевиков, а не деревенским холстом.
Искусство денежников, «серебряных ливцов», очень близко к ювелирному; нередко мы можем проследить руку одного мастера и на монетах, и на ювелирных изделиях [1456] . Но по ряду признаков денежников следует отделить от ювелиров.
1456
Напр., изображение охотничьих сцен на рогатине Бориса Александровича и на монетах этого же князя и его предшественника Ивана Михайловича. — А.В. Орешников. Русские монеты до 1547 г., М., 1896, табл. II, рис. 46–53.
Между прочим, наличие охотничьих сцен, аналогичных изображениям на рогатине, на монетах не только Бориса Александровича, но и его деда, говорит в пользу датировки рогатины первыми годами княжения Бориса.
До появления собственной русской чеканки монет мастерам-резчикам приходилось изготавливать печати, в которых они обнаруживали подчас незаурядное мастерство [1457] .
Во второй половине XIV в., впервые после трехсотлетнего перерыва, монеты своей чеканки появляются на Руси в ряде княжеств, а в XV в. монеты чеканились уже более чем в двадцати различных городах: почти каждый князь располагал своим монетным двором [1458] .
1457
Н.П. Лихачев. Материалы для истории византийской и русской сфрагистики, Л., 1928.
1458
Монетные дворы в XIV–XV вв. были в следующих городах: Москве, Серпухове, Боровске, Верее, Можайске, Коломне, Дмитрове, Галиче, Рязани, Пронске, Спасске, Ростове, Ярославле, Пскове, Новгороде, Новом Торге, Суздале, Нижнем-Новгороде, Твери, Кашине, Городке, Микулине, Смоленске, Чернигове.
А.В. Орешников. Ук. соч.; А.А. Ильин. Классификация русских удельных монет, вып. 1, Л., 1940.
Появление чеканки стоит в тесной связи с общим подъемом экономики, наблюдаемом в последние десятилетия XIV в.
Монеты чеканились из серебра и изредка из меди. Чеканка производилась, по всей вероятности, холодным способом путем расплющивания проволоки [1459] .
Пуансоны для монет были круглые, но в переходное время, когда бытовали еще серебряные слитки, существовали прямоугольные и фигурные пуансоны, применявшиеся только для слитков [1460] .
1459
В.К. Трутовский. Нумизматика, вып. 1. Введение в общую нумизматику, М., 1908, стр. 23.
Хорошее представление о таком расплющивании дают овально-щитковые височные кольца. — А.В. Орешников. Ук. соч., табл. XVII, рис. 791 (следы проволоки).
1460
Н.И. Булычов. Заметка о клейменых слитках. — ИАК, СПб., 1906, вып. 18, табл. I. Пуансоны прямоугольные, треугольные, крестовидные, в форме розетки.
Рисунок резали на матрице вглубь; поэтому все монеты имеют рельефные изображения. Очень ценны изображения денежников на самих монетах. У тверских монетных мастеров существовала традиция изображать самих себя на оборотной стороне монет.
Наиболее часто встречаются эти своеобразные автопортреты на монетах Бориса Александровича (1425–1471), но есть они и на других монетах [1461] . Денежники сидят на низких табуретах, за спиной у них расположены какие-то угольники; на головах — широкополые шляпы или зубчатые венцы; одежда обычно короткая. Наибольший интерес представляет изображение инструментов мастера.
1461
А.В. Орешников. Ук. соч., табл. II, рис. 60–67; табл. V, рис. 190.