Рэми и Remmi
Шрифт:
Оглядела одежду, сплошь усеянную шерстью. Мда. И черт с ней.
– Можно сказать и так, не обращай внимания. Пойдем?
– Пойдем!
Хорошо еще, что мне не пришлось катить коляску. Нет, я все понимаю, но это было бы уже слишком. И без того мне сильно неловко перед этим парнем за свою нормальность, за то, чего он, так или иначе, лишен.
Но Олег и сам прекрасно справился, ловко что-то нажимая на подлокотниках.
– Так чем ты занимаешься? Не пластической
Я кисло поморщилась:
– Хуже. Я иллюстратор.
– Ого! Что рисуешь?
– Честно? Всякую чушь, до которой у других руки не доходят.
– Не отчаивайся, тебя еще оценят!
Дожили, господи! Он меня успокаивает? Он?!
– Да меня это как-то мало волнует, если честно.
– Значит, тебе повезло с характером, - вздохнул Олег.
– А у меня вот вечно руки опускаются, если что-то не выходит.
– Что не выходит-то?
Парень весь как-то порозовел и засмущался. Ого, интересно!
– Да это ладно... неважно...
– Нет уж, договаривай раз начал!
– Я, в общем, это... романы пишу. Ну, пытаюсь, по крайней мере. Выходит не очень.
Черт, еще один с творческими заворотами на мою голову... Вот есть в этом мире нормальные люди, а?
От таких мыслей мой тон явно приобрел обреченные нотки:
– Если хочешь - могу помочь.
– Правда?
– просиял парень, за своим восторгом не обратив на них внимания.
– А чем?
– У меня довольно большой опыт работы редактором и корректором. Подрабатывала до недавнего времени.
– Ух, ты! Здорово, спасибо!
– Да не за что. У меня полно свободного времени.
Ну да, прямо таки полно... Не знаю отчего меня так уж волнует благополучие этого парня, но факт остается фактом - волнует. И не слабо, раз уж в мозгах родилась эта идея... Эх, мало мне забот в жизни...
Тут только я заметила, что все это время когда мы потихоньку шли вдоль набережной, бежевая красавица Toyota катилась следом (по дороге естественно) и чуть позади. Водитель сидел с таким профессионально-невозмутимым лицом, что навел меня на мысли - кто станет ехать черепашьим ходом и при этом делать вид, что так и надо? Вряд ли какой-нибудь согласившийся подвезти друг.
– Олег, а это кто там?
– некультурно ткнула пальцем в машину.
Парень обернулся, следя, куда я показываю, и пожал плечами.
– Водитель. А что такого?
Мама дорогая! С кем я связалась, если у них водители обычное дело? Ой, бли-ин...
– Да нет, ничего. Просто непривычно. Я стараюсь не общаться с теми, чей доход сильно превышает мой.
– Почему?
– опешил Олег. На его лице ясно можно было отследить классическую мысль "Все девушки любят деньги". Нет уж, парень, далеко, далеко не все...
– Потому что своя голова на плечах есть.
– И потому что слишком уж хорошо
– Закроем эту тему, хорошо?
– Хорошо... А ты расскажешь что-нибудь про Рэма?
– Конечно. Вот, слушай...
В общем и целом, вечер прошел хорошо. Мы еще погуляли, непринужденно болтая и смеясь, потом зашли в какую-то кафешку, в которую Рэма пустили только потому, что сочли специально обученным поводырем-нянькой, или как там они называются, для инвалидов. Олега все это безумно веселило, он заразительно смеялся любому поводу.
На удивление светлый человечек.
Уже ближе к полуночи бессловесный водитель по настоянию Олега довез нас с Рэмом до дома. На прощание Олег записал на моей руке номер своей аськи и электронный адрес, и проникновенно глядя в глаза, спросил:
– Напишешь?
Разумеется, я согласилась. О чем тут говорить, после поездки на машине моей мечты я согласилась бы, наверное, на что угодно!
Вдохновленная, я всю ночь творила и выполнила к полудню почти весь недельный план работы. Страшная сила все-таки - вдохновение!
Так что я выгуляла Рэма, вымыла крысью клетку и уже собиралась ложиться спать, как проклятое сознание потянулось проверить почту. И среди полутонны рекламы и спама обнаружила письмо от того, кого желала видеть в этой жизни в предпоследнюю очередь.
Письмо гласило:
Дорогая дочь!
Мы с тобой давно не виделись, и я соскучился. Как раз окончилась моя последняя выставка, ты должна помнить, та где "Цемент" и я сильно огорчен, что ты на нее так и не приехала.
Но ничего страшного, я ведь знаю, что ты, как и я, вся в работе.
Поэтому предлагаю тебе приехать в Париж на недельку-другую - у меня как раз в конце месяца появится свободное время, прежде чем я опять уйду в работу с головой.
Ответь обязательно.
Отец.
– Да, ладно?!!
– я в ярости пнула системный блок так, что бедная техника отключилась. Экран монитора погас, скрывая от меня письмо, но было поздно.
– Чертов идиот! Кретин! Имбецил! Десять месяцев от него ни слуху, ни духу, и слава богу, а тут - объявился! Ненавижу!!!
Рэм, заскулив, юркнул под стол, крыса презрительно шевельнула усами и скрылась в гамачке, оставив снаружи лишь хвост, словно осуждающий: истеричка.
– Да, истеричка! Да! Нет ну, а чего вы хотели? Чего вы хотели, я вас спрашиваю?!
Истошно завопил мобильник.
– Да!
– рявкнула в трубку.
– Здравствуйте, это Илья Васильевич Ле...
– Пошел на ***, долбанный *******! Еще раз позвонишь, клянусь папиным мольбертом, отрежу тебе яйца без наркоза, прокручу через мясорубку, а из фарша пирог тебе на День Кастрации сделаю, усек, олень рождественский?!