Рене по прозвищу Резвый
Шрифт:
— Эй, Резвый, да ты что? — Лесопилка отлепился от борта, на который опирался, и встал прямо. — Из-за Хвоста решил со мной поссориться?
— Я с тобой не ссорюсь. Только и Хвоста в обиду не дам. Он уже доказал, что человек надежный, а тебя в деле я еще не видел. Ты уж не обижайся, Хьюго, — добавил он фразу, которую Лесопилка уже не раз употребил по отношению к нему.
Тот только руками развел от такой наглости.
— Ну ты даешь, Резвый! Убить тебя, что ли? Теперь я понимаю, почему на тебя Белтроп вызверился.
— Попробуй, —
— Да, умеешь ты уговаривать, — недовольно скривился Лесопилка. — Ладно, прощу тебя на первый раз. В конце концов, плевать мне на Хвоста. Хочешь возиться с ним — твое дело. Главное, чтобы нашим общим делам это не помешало.
— Да каким боком это может нам помешать? Не трогай его, и я никогда не пойду против тебя. Оно мне надо?
— Ладно, Резвый, договорились. Вот только ты мне объясни, старому дураку, — задумчиво осматривая юного капитана с головы до ног, медленно проговорил он, — почему получается так, что всегда выходит по-твоему? Я уже начинаю чувствовать себя одним из твоих матросов…
Рене убрал руку с сабли и в недоумении уставился на Лесопилку. О чем это он?
— Эх, Хьюго, — покачал он головой, так и не поняв, что тот имел в виду, — если бы все выходило по-моему, я давно уже был бы дома. Я ответил на твой вопрос? А насчет моих матросов… Если это шутка, то я не понял, в каком месте смеяться.
За разговором они не заметили, как подошел Грешник.
— Зачем звал, Резвый? — спросил он.
— Дело есть, Марк, — повернулся к нему Рене. — Скажи, ты помнишь, как мы с тобой обсуждали, что неплохо было бы скинуть Ансервилля и забрать у него кораблик?
Грешник искоса взглянул на Лесопилку и нехотя кивнул.
— Было дело.
— Ну и как? Ты предпринял что-нибудь?
— Послушай, Резвый, — не выдержал Грешник. Схватил своего капитана за плечо, силой оттащил в сторону. — Что-то не пойму я тебя! — злобно зашептал он ему в лицо. — Ты что, решил меня под монастырь подвести? Зачем при чужом человеке такие вещи обсуждать? Ты знаешь, что за это бывает?
— Не дури, Грешник! — Рене резким движением вырвался из его хватки. — Я потом все объясню! Лучше делай, что я говорю. А Лесопилка в доле, можешь не смущаться.
— Вот как? — с сомнением протянул тот. — Ну ладно, тогда поговорим.
За последующие десять минут Грешник представил полный отчет о происходящем на «Одиссее». По его словам, там все уже было готово к бунту, осталось только поднести спичку, и порох вспыхнет.
— Ну вот сегодня ночью и поднесем, — решил Рене. — Хьюго, ты как?
— Да по мне чем скорее, тем лучше.
— Что, хочется побыстрее получить новый корабль? — понимающе оскалился Грешник.
— Марк! — строго одернул его Рене, предпочитая задавить ссору в зародыше, чем потом расхлебывать последствия. — От нас в помощь Хьюго надо будет выделить полсотни ребят. Ты у нас занимался организацией бунта, давай займись и всем остальным. Покомандуй захватом с нашей стороны!
Грешник, так и не взявший в толк, почему «Одиссей» после абордажа должен достаться именно Лесопилке, угрюмо кивнул.
Они еще некоторое время обсуждали предстоящий абордаж, а потом Лесопилка откланялся и направился к левому борту, возле которого шла прицепленная к «Афине» абордажными крюками «Касатка». Крикнул своим, чтобы подтягивали, те с дружным «Раз-два, взяли!» налегли на тросы, и вскоре борта двух кораблей соединились. Лесопилка легко перепрыгнул к себе, матросы из команды Рене отсоединили крюки, и «Касатка» ушла в сторону.
В плечо Рене сразу после этого впились костлявые пальцы Грешника.
— Ну а теперь, капитан ты наш сопливый, ты мне расскажешь, какого черта тебе приспичило отдать «Одиссей» Лесопилке после того, как мы уже почти все сделали?
— Марк, — задумчиво посмотрел на него Рене, — помнишь, я обещал команде, что убью любого, кто назовет меня сопляком?
— Что-то не припоминаю такого, — ухмыльнулся Грешник.
— А, это я на «Отваге» обещал, — хлопнул себя по лбу Рене. — Черт, надо и здесь не забыть! А тебе, Марк, я лично это обещаю, понял?
— Понял, — кивнул Грешник, еще сильнее сжимая плечо Рене. — Только если ты сейчас не ответишь на мой вопрос, Резвый, я тебе шею сверну!
— Ладно, объясняю, — сжалился над ним Рене. — Я отдаю Лесопилке «Одиссей» по трем причинам. Первая — он пообещал не бросать нас до самой Коста-Синистры, даже если Белтроп будет наступать нам на пятки. А ты сам понимаешь, иметь во врагах Белтропа захочет не каждый.
— Это хорошо! — одобрил Грешник. — Признаться, я боялся, что они с Ансервиллем оба нас кинут, когда увидят мановар Белтропа.
— Они бы, может, и кинули, но Лесопилке очень хочется корабль Ансервилля, а сам он не справится. За нашу помощь он заплатит своей. А вот почему Ансервилль еще не удрал, я, честно говоря, не понимаю.
— А чего тут непонятного? — хмыкнул Грешник. — Подождет до ночи, тогда и свалит. Только мы-то ждать не будем! — Он потер руки в предвкушении. Абордаж они с Лесопилкой назначили на то время, когда начнет темнеть, чтобы Белтропу не было видно, что происходит. — А вторая причина?
— Вторая в том, что Лесопилка отдает нам свою «Касатку».