Репетиция конца света
Шрифт:
Она мгновенно вообразила фривольную заметку в бульварной «Жизни» или в не менее бульварном «Перекрестке», касающуюся некоторых подробностей частной жизни местной знаменитости, писательницы-детективщицы по имени... Информация получена из вполне достоверного источника, а именно варяга-стебаря по имени...
Да ну, чушь какая. Ни означенный варяг, ни Катерина не имеют представления о том, кто такая Алена. Может, она вообще назвала вымышленное имя и на самом деле ее зовут Галина, или Маргарита, или Нина, или Люба...
Алена невольно передернулась. С тех пор, как она познакомилась с делом угонщиков иномарок, имя Люба приобрело для нее зловещий оттенок – почти с трупными пятнами. Особенно жутко все время помнить, что эта самая Люба каким-то немыслимым образом ускользнула-таки от правосудия и теперь живет где-то. Добро, если умотала в дальнее зарубежье или хотя бы в ближнее. А если тут, в Нижнем, ошивается? И люди, которые живут рядом с ней, даже не представляют, кто она...
Надо скорей закончить роман, в котором Люба предстает в качестве главной злодейки, – и освободиться от власти этого имени.
Хорошая мысль. Главное, своевременная! Пока Алена толком не знает не только когда возьмется за роман, но и как и скоро ли выберется отсюда. А выбираться самое время. Не ночевать же здесь! Она с усилием подавила зевок.
– Кстати, Алена, – проговорила в это мгновение Катерина, – а почему бы вам не переночевать здесь? Да что я такого сказала, что вы на меня так вдруг уставились? Здесь никого нет, только вы да я. Все сотрудники уже отбыли восвояси и появятся только завтра в девять утра. И то это будет уборщица, которая нас не побеспокоит. Вы можете отдыхать сколько захотите, а потом отправитесь домой по светлому дню, когда все страхи развеются и даже образ вашего жуткого преследователя покажется не столь уж пугающим.
– Не поняла, – пробормотала Алена, изрядно ошарашенная этим предложением. – Как же это я останусь одна в вашем... в вашей... – Она хотела сказать: «В вашем заведении», но это показалось неудобным. Ляпнуть: «В вашей конторе» было вовсе невозможно. – В вашем... ну, здесь? Как я останусь одна?
– О моя красавица, – промолвила Катерина мягким голосом – таким мягким, что у Алены мурашки по спине побежали, – да неужели ты думаешь, что я оставлю тебя здесь одну?.. Нет, нет! – Она покачала головой, и Алене показалось, что в глубине ее темных глаз зажглись крошечные гипнотизирующие огоньки. – Я хочу остаться с тобой. Я хочу тебя...
Любая женщина рождается на свет божий с двумя навыками, самой природой привитыми ей: привлекать к себе мужчину – и отвергать его. По мере течения жизни она в большей или меньшей степени развивает эти свои умения. Но какой бы изощренной кокеткой или занудной недотрогой ни была женщина, она совершенно теряется, когда с нескромным предложением к ней подкатывает не мужчина, а другая женщина.
Алена вроде бы была дама искушенная и вполне взрослая, умела владеть собой в самых разнообразных ситуациях, но тут растерялась, как дурочка. А ведь поведение Катерины ее должно было насторожить еще раньше, когда та столь интимно расстегивала ей сапоги, хвалила красоту ее ножек и предлагала для развлечения девочку!
Алену так и передернуло от отвращения. Честное слово, сейчас даже общение с загадочным преследователем выглядело детским пустячком по сравнению с тем, что ей предлагала Катерина. Там хоть был шанс ускользнуть. Этот же взгляд гипнотизировал, а шевеление алчных лиловых губ внушало какой-то животный, брезгливый ужас.
Че-ерт... Что же теперь делать?
Да ничего особенного. Улыбнуться дружески и сказать... что? А что-нибудь вроде: «Сударыня, выраженные вами чувства чрезвычайны лестны для меня, но недостоин я вас, грешный...» В смысле, «недостойна я вас, грешная...». Или выразиться изысканно, как в романе «Таис Афинская»: «Увы, я не трибада [3] , смятением однополой любви меня не одарила богиня...»
3
Трибад а – то же, что лесбиянка.
– Катерина, вы меня извините, но я безнадежно нормальна, – сказала она с извиняющейся улыбкой. – И не надо мне расписывать, какие мужики сволочи и какие чудесные мы, женщины. Я тоже считаю, что мы, женщины, высшие существа и надежда человечества, а мужчины – сволочи самые натуральные, однако я готова с этим смириться и употреблять этих сволочей по прямому их назначению. В койке. Поэтому давайте закроем тему, ладно? Я сейчас лучше пойду и...
– Никуда ты не пойдешь! – решительно воскликнула Катерина. – Никуда не пойдешь! Я тебя просто не пущу.
– Ну и как вы себе это представляете? – высокомерно глянула на нее Алена. – Под пистолетом станете принуждать?
– Это мысль, – бледно усмехнулась Катерина, опуская руку в карман. – Только пистолет тут вряд ли понадобится. Тебе все равно некуда деваться. Если сделаешь то, что я хочу, у тебя еще есть какой-то шанс уйти отсюда просто не ведомой никому Аленой. Если начнешь дергаться... не бойся, насиловать не стану. Но завтра в «Жизни» или в какой-нибудь такой же желтушной газетенке появится не слабая заметочка о скандале, который учинила некая Елена Дмитриевна Ярушкина в частном публичном доме. И о ее нетрадиционных пристрастиях будет расписано – ты уж мне поверь! – со всеми мыслимыми и немыслимыми подробностями!
Она выхватила из кармана какую-то смятую бумажку, развернула и показала Алене на расстоянии, достаточном, чтобы можно было рассмотреть черно-белую фотографию и прочесть текст:
«ФИО – Ярушкина Елена Дмитриевна.
Кружок: бальные танцы.
Руководитель: Перлов В.М.
Дни занятий: среда, четверг, суббота с 17 до 21 часа».
– Да это же мой пропуск! – изумленно пробормотала Алена. – Я его потеряла! Как он к вам попал?
– Этот парень в косухе тут им махал-размахивал да и обронил, пока его Влад выпроваживал, – пояснила Катерина, однако взгляд ее при этом воровато вильнул, и Алене показалось, что опасная дамочка чего-то недоговаривает. К примеру, что сама освободила карманы вышеназванной косухи от избыточной тяжести... А что? С нее вполне станется!
– Вы можете обращаться в какую угодно газетенку, – проговорила Алена, стараясь держаться максимально стойко, – но пропуск – еще не доказательство, что я была здесь. Мало ли где я могла его потерять! В конце концов, у меня его могли просто стащить из кармана. Как вы стащили его у этого придурка из кармана косухи.
Взгляд Катерина снова вильнул, и Алена поняла, что ее догадка верна.
– Это первое, – продолжала она, загнув палец и пытаясь воздействовать на Катерину тем, что самой Алене всегда помогало лучше всего: элементарной логикой. – А второе вот что: информация о моих так называемых нетрадиционных пристрастиях, о каком-то там скандале и прочем будет не более чем «уткой» – причем клеветнической «уткой», – до тех пор, пока не будет назван сам публичный дом и не приведено хоть одно конкретное доказательство моего здесь пребывания. А ведь сейчас пресса стала осторожной, уже не печатает что попало, одни только голословные измышления. Вы недавно сказали, что не можете допустить даже подобия скандала. А вообразите, что я подаю в суд на газету, которая опубликовала эти порочащие сведения? И выиграю процесс, потому что заметка окажется ничем не подтвержденной. Ну в самом деле, кто будет меня обличать? Где свидетели? Вы, что ли? – Она хмыкнула со всем возможным презрением. – Я не очень хорошо знаю ваш бизнес, но не сомневаюсь: ваши боссы и постоянные клиенты вас за это просто по стенке размажут. Это же прикроет лавочку однозначно! Влад начнет описывать складочки и родинки на моем теле? Тоже о-очень сомневаюсь: после такого скандала его никто и никогда не пригласит выступать ни в одном клубе. Ведь всегда и везде есть свои маленькие тайны, болтунов не любят. Очень не любят! Таксиста вы разыщете? И он сообщит, что я назвала точный адрес вашего борделя? Это довод, конечно, однако я могу сказать, что просто-напросто перепутала адрес. Пыталась-де найти свою массажистку, чтобы договориться с ней о следующем сеансе, да забыла номер дома и квартиры. Кстати, массажистка моя и в самом деле тут через квартал живет... Видите, какие заморочки... Так стоит ли игра свеч? Стоит ли вся эта суета, и скандалы, и трата огромных денег, и разборки с вашими боссами – сомнительного удовольствия, которого вы внезапно взалкали? Надо полагать, у вас тут полным-полно девочек-профессионалок, готовых на все. Не лучше ли обратиться к ним?