Репит
Шрифт:
— Только в одном?
— Верно.
— Но… как это может помочь?
Детектив тихо прочищает горло.
— Теперь у нас есть веские основания считать, что на вас напал кто-то другой.
— Черт.
— Расследование продолжается. Кто-то все еще может сообщить информацию, касающуюся вашего дела. — Его улыбка совсем не успокаивает. — Я просто хотел, чтобы вы знали.
— Значит, я была права: это личное. Нападение, потом моя машина и витрина здесь…
— Не стоит делать поспешные выводы. Доказательств, что все это связано, нет. Мы уже допрашивали ваших друзей
— Спасибо. — Детектив отворачивается, но я окликаю его. — Вообще-то есть один парень… Может быть, он совсем не при чем, но… Его зовут Тим. Он живет в нашем доме.
— Я займусь им.
Я киваю и натянуто улыбаюсь.
Надежда — забавная штука. В значительной степени она зависит от того сможешь ли ты заставить себя поверить, что все будет хорошо. У меня плохо выходит. Мешают мысли, что кто-то так сильно ненавидит меня, что раскроил бутылкой череп. В принципе я и раньше подозревала, что не была случайной жертвой, но после разговора с детективом все труднее игнорировать очевидное и делать счастливое лицо.
Я становлюсь дерганной, появляются проблемы со сном. Даже выходной, проведенный вдвоем с Эдом — мы долго валяемся в постели, потом гуляем по Портлендскому музею искусств и перекусываем пончиками — не возвращает внутренний покой. Эд терпит неделю, потом отправляет меня к врачу. Доктор Патель прописывает таблетки — одни помогают заснуть, другие успокаивают, — а также рекомендует попробовать другие немедикаментозные методы. Если и это не поможет, то мне прямая дорога к психиатру.
Просто потрясающе!
Я принимаю таблетки, стараюсь не нервничать и наполняю страничку в Instagram позитивом: обложками любимых книг, видео с Гордоном, и фотографиями больших пальцев ног Эда. Бог знает, почему они меня так забавляют. У меня теперь два подписчика: Эд и Лейф, а для всех остальных мой аккаунт закрыт по настоянию все тех же братьев Ларсон. Я не пропускаю ни одного урока самообороны — словно от этого зависит моя жизнь. Эд предлагает как-нибудь попробовать заняться йогой, научиться медитации, но мне нравится, что у нас есть несколько вечеров просто для себя — поваляться у телевизора или заняться сексом.
Смотреть фильмы — все еще одно из моих любимейших занятий, даже если доктор велел избегать стресса. Мои новые фавориты «Пропащие ребята» и «Робокоп». Эд попытался разбавить экшен с помощью «Когда Гарри встретил Салли» и «Пляжи», но на них я реву белугой. Это счастливые слезы в первом случае, и душераздирающие рыдания во втором. Даже утром мои глаза все еще красные. Хорошо выплакаться — своего рода катарсис, почти очищающий, но Эд, однако, со мной не согласен. Нескончаемый поток слез его огорчил, а Лейф вообще сбежал на свидание с Шеннон. Так что мы вернулись к просмотру боевиков.
Раньше меня иногда раздражала опека Эда и Френсис, но это ничто по сравнению
· — Привет, — говорит знакомый голос. — Бери сумку и пошли.
Вечер субботы, и я только что закончила помогать маленькой покупательнице и ее маме найти книги о слонах.
— Тесса. Что ты здесь делаешь?
Айрис за прилавком сияет.
— Твоя подруга пришла забрать тебя. Так чудесно, верно?
Было бы грубо сказать «нет», зато честно.
— Мы приведем в порядок твою прическу и купим что-нибудь приличное из одежды. — Тесса окидывает красноречивым взглядом мои футболку и джинсы.
На мне футболка с цитатой из «Джейн Эйр» — любимой книги этой неделе.
— У меня есть право голоса? — раздраженно спрашиваю я.
Тесса вздыхает.
— Не будь такой трудной. Эду с Лейфом нужно кое-что сделать. Я здесь, чтобы оказать им услугу, и потом, давай честно: твоя стрижка была миленькой, но теперь, когда волосы отросли, выглядит так себе.
— Раньше было лучше, — поддакивает Айрис.
Я машинально ерошу волосы. Наверно они правы.
— Обещаю быть милой. — Тесса скрещивает руки на груди. — Кто знает, может мне даже понравится.
— Хорошо. — Я не отпрашиваюсь у Айрис, очевидно же, что они с Тесс сговорились.
Я почти привыкла к тому, что мою жизнь организуют другие. Это безумие. Напряжение от такой жизни, от ожидания следующей атаки сводит с ума. Таблетки притупляют это чувство, но я принимаю их только по крайней необходимости.
На улице Тесса держится рядом и внимательно глядит по сторонам, как будто что-то может случиться в любой момент. Эд хорошо ее проинструктировал. Наверное, я должна быть благодарна за такую заботу, но для меня это бремя. К тому же полное отсутствие свободы угнетает. И все же я стараюсь расслабиться. Никто не посмеет напасть на меня в присутствии Тессы. Элегантность — ее суперсила.
Салон находится всего в нескольких кварталах от книжного. У стилиста, великолепной латиноамериканки по имени Маргарита, волшебные пальцы — прям как у Эда. Она моет мне голову, массируя кожу головы, и мое паршивое настроение улетучивается. Эта женщина может делать со мной все, что захочет. Я податливая глина в ее руках.
Маргарита усаживает меня в кресло перед зеркалом, похлопывает по плечу и скользит взглядом по челке.
— Она должна остаться, чтобы прикрывать шрам, — инструктирую я.