Репортаж не для печати
Шрифт:
В переполненном баре по-прежнему царило оживление и единственное свободное место оказалось за моим столиком.
– Под каким созвездием вы родились? – вежливо осведомился я.
Она чуть заметно улыбнулась, обнажив стройный ряд жемчужных зубов.
– Под созвездием Козерога.
– Женщинам, рожденным под этим знаком, нельзя ни в чем отказывать. Иначе они сами всего добьются, – с этими словами я привстал и подвинул ей стул.
В ожидании заказа подлетел официант. Передо
– Вы не обидитесь, если я угощу вас чем-нибудь? Она изучающе посмотрела на меня.
– Это не в моих правилах. Я моментально парировал:
– Согласно восточному гороскопу, сегодняшний день сулит удачу родившимся под знаком Козерога, если они не обращают внимания ни на какие правила. Кроме того, у меня День Добрых Дел. Итак, чего бы вам хотелось?
Мгновение поколебавшись, и, видимо решив, что я не похож на Джека-потрошителя, она сказала:
– Пожалуй, только кофе.
Осторожно лавируя меду столиками, официант, смотревший на мою прекрасную незнакомку влюбленными глазами, нехотя удалился.
Да-а, ну и работа у этих парней. Я видел, что ему больше всего на свете хотелось поменяться со мной местами.
Ну, уж нет.
Я подумал, что самое время узнать ее имя.
– Как вас зовут?
– Мишель.
Не часто бывает, когда имя полностью гармонирует с внешним обликом человека. Но это был именно тот редкий случай.
– Вам очень идет это имя, Мишель, – искренне признался я.
Она снова не смогла сдержать улыбки.
– Вы всем девушкам говорите такие слова?
– Только тем, кто мне нравится.
Ее взгляд упал на листок бумаги, испещренный моими пометками, и по-прежнему лежавший на столе.
– Вы что-то чертите?
– План расположения стальных сейфов, набитых золотом форта Нокс. Собираюсь ограбить его через пару дней. Вы прочтете обо мне во всех центральных газетах. На первых полосах.
Мишель уже серьезно посмотрела на меня.
– Что-то вы мало похожи на грабителя.
– У меня дар перевоплощения. Если серьезно, то я журналист.
– В самом деле?
– Да.
– И чем занимаетесь?
– Раскапываю различные интересные истории. Как археолог.
Официант снова принес мне пиво. Перед Мишель он поставил чашку кофе с таким изяществом, как-будто преподносил ей ларец с драгоценными камнями. Наверное, с подобным чувством собственного достоинства Антоний складывал завоеванные в сражениях сокровища к ногам Клеопатры. Затем он с видимым сожалением удалился.
– Какую же последнюю историю вы раскопали?
– Я снял фильм о прокуроре Гаррисоне. Жил такой смелый и честный человек
– Тот, который заявил, что убийство Кеннеди является делом рук не одиночки, а группы заговорщиков?
– Да.
– Я читала его книгу, в которой он обвинил комиссию Уоррена, проводившую расследование, в фальсификации и лжи.
– Никогда не думал, что молодые американки увлекаются политикой.
– Я закончила юридический факультет. Работаю адвокатом, – сказала она, поднося чашку к губам.
– Случайно не в Каир летите? – осведомился я.
В ее глазах запрыгал насмешливый лучик.
– Гораздо ближе. В Лос-Анджелес. Встреча с клиентом.
Честно говоря, я предпочел, чтобы она летела на встречу со мной. Или же на худой конец с клиенткой. Всем своим видом я выражал глубокое сожаление. Пауза затягивалась.
– Значит, вы работаете на телевидении, – сказала Мишель, уже с интересом разглядывая меня.
– В телекомпании Си-Эн-Эн.
– Мне кажется, я вспоминаю… Да, действительно, я видела репортажи с вашим участием. По-моему, с войны…
– Операция «Буря в пустыне». Когда Ирак оккупировал Кувейт.
– В нашем офисе не выключали телевизоры, когда Си-Эн-Эн показывало бомбардировки Багдада.
Я уловил нотки восхищения в ее голосе и чуть укоризненно произнес:
– Война отвратительна, Мишель. Любая. Даже та, которая ведет к повышению рейтинга компании.
«Единственный вид боевых действий, который можно признать, – подумал я, – это любовь. Поединок между мужчиной и женщиной. В котором кто-то одерживает победу».
– Я не беру пленных. – Сдержанно сказала Мишель. Она будто читала мои мысли.
Я допил пиво и, обведя глазами бар, успел заметить устремленный на меня взгляд человека, сидевшего за столиком, в самом углу. Он сделал вид, что уткнулся в газету, и я не успел разглядеть его лица. Раздался мелодичный сигнал, и по громкоговорителю объявили о начале регистрации пассажиров рейса Нью-Йорк – Каир.
Я молча посмотрел на Мишель.
– Ваш рейс, – мягко напомнила она.
– Мишель, я знаю, что буду жалеть, если расстанусь с вами, не попросив ваш номер телефона.
– Я не даю свои координаты людям, с которыми познакомилась четверть часа назад, – сказала она, положив локти на стол.
Я сделал знак официанту, потребовав счет.
– Но, Мишель, вы уже нарушили сегодня свои правила. Сделайте это во второй раз.
Она неожиданно согласилась. Я записал телефон. Скосив глаза в сторону, я уже не увидел мужчины с газетой. За столиком сидели два пожилых человека – очевидно муж и жена, использующие выход на пенсию для путешествий по всему миру.