Репрессированные командиры на службе в РККА
Шрифт:
Уже первые бои в горах показали, в том числе и А.И. Тодорскому, что война в горах – дело очень сложное. Оказалось, что большинство командиров слабо знают местность, не могут эффективно использовать артиллерию вне дорог.
На следующий день наступление 41-й бригады вновь повторилось, но опять неудачно. Ожесточенные бои за овладение указанными аулами продолжались вплоть до 25 января 1921 г. По согласованию с А.И. Тодорским и его штабом командование 14-й стрелковой дивизии направляет на помощь Н.Г. Егорову 42-ю бригаду (командир Н. Васильев) в составе трех полков.
Вместе с частями 14-й стрелковой дивизии отважно действовал партизанский отряд под командованием Османова. Его бойцы сражались
Январь 1921 г. запомнился А.И. Тодорскому на всю жизнь. Части 14-й дивизии неоднократно под сильным ружейным огнем приближались к Гергебилю, но всякий раз отбрасывались, и бойцы целыми сутками находились на морозе. Остро встали вопросы горячего питания, теплого обмундирования, обогрева личного состава. В горных условиях обмундирование и обувь изнашивались чрезвычайно быстро. Что от них оставалось после пары недель лазания в горах, Александр Иванович видел своим глазами: от шинели оставались одни лохмотья, а красноармейские ботинки превращались в некое подобие лаптей. Все это стало для него на продолжительное время первостепенной проблемой.
Конечно, командование группы принимало необходимые меры по облегчению бытовых условий красноармейцев. Но его возможности в этом плане были весьма невелики. Постепенное удаление частей в глубь гор значительно усугубляло положение. Снабжение продовольствием и боеприпасами постоянно нарушалось действиями противника. Обозы нередко подвергались нападению отрядов мятежников, которые, хорошо зная местность, устраивали засады. Трудности еще более усугублялись недостатком кислорода: район Хунзаха находился на высоте почти двух тысяч метров над уровнем моря.
Суровая зима, большое количество снега в горах, сильные метели и морозы – все это заставляло усиленно искать выход из создавшегося положения. Командование группы всячески поддерживало инициативные почины красноармейцев. Постепенно бойцы приспособились и научились делать укрытия в виде примитивных землянок. Питались они, как правило, чуреками и фруктовыми консервами.
В конце января войскам под командованием А.И. Тодорского удалось создать перелом в боевой обстановке. Учтя уроки предыдущих неудачных боев, после тщательной подготовки 41-я и 42-я бригады 25 января пошли на решительный штурм аулов Аймаки и Гергебиль. Последний был взят под утро следующего дня. Противник упорно защищал каждую саклю и их приходилось брать с боем. Ожесточенное сопротивление оказали мятежники, засевшие в мечети.
В первых рядах атакующих находились командиры, военные комиссары, коммунисты и комсомольцы. Вспоминая эти события, А.И. Тодорский писал: «Доблесть отличала всех наших бойцов. Подвиги носили массовый характер. Впереди всегда были коммунисты и комсомольцы, за ними беззаветно шла вся масса бойцов». Они же несли и самые большие потери от огня противника. В Дагестанской группе за время боевых действий пали смертью храбрых 73 политработника [24].
27 января 124-й стрелковый полк, преодолевая сильнейшее сопротивление противника, штурмом овладел аулом Аймаки. В то же время части 40-й бригады, содействуя успеху 41-й бригады под Гергебилем, успешно продвигались в направлении Хунзаха и 28 января, сняв 52-дневную осаду крепости, освободили ее гарнизон. Освобожденные части 32-й дивизии впоследствии приняли активное участие в наступлении на мятежников.
А.И. Тодорский, имевший большой боевой опыт, всегда понимал роль артиллерии в различных видах боя. Применять ее в горах приходилось в крайне трудных условиях. Одной из главных причин, ограничивших
Эти неимоверно трудные усилия почти всегда компенсировались: стоило показаться на горе орудию, как моральное и боевое состояние противника резко падало. Прозванные горцами «зеленой арбой», пушки всегда имели большое влияние на ход и исход боя.
После снятия осады с крепости Хунзах А.И. Тодорский побывал там. Руководители его обороны комбриг Илья Ковалев, военком Иосиф Немерзелли поведали А.И. Тодорскому и П.К. Штейгеру о трудностях 52-дневной осады. При этом присутствовал начальник всех партизанских сил Дагестана Нажмутдин Самурский. Самая большая трудность состояла в том, что продовольствия с самого начала было недостаточно и норму пришлось урезать до минимума. Горячая пища готовилась один раз в день. К концу второй недели осады продукты были на исходе. Иногда удавалось во время вылазок из крепости достать в соседних аулах некоторое количество зерна. Хлеб выпекался наполовину с соломой. Но даже при таком способе выпечки его все равно не хватало. Крупы и соли не было совсем. На мясо шли истощенные лошади. У многих бойцов от такого питания начались желудочные болезни. Вдобавок ко всему среди осажденных стал распространяться тиф, усилившийся при острой нужде в медикаментах. В день освобождения Хунзаха из всех раненых и больных три четверти составляли сыпнотифозные.
Но вместе с тем все командиры и политработники, прибывшие в крепость, единодушно отметили бодрое настроение осажденных. Это объяснялось тем, что комбриг Ковалев организовал активную оборону, которая предполагала периодические вылазки в сторону окрестных аулов с целью разведки, а также добывания продовольствия и фуража. Настроение осажденного гарнизона резко поднялось после того, как над крепостью пролетел самолет, посланный командованием группы. Он сбросил записку с сообщением о движении им навстречу частей 14-й стрелковой дивизии и приказом продержаться до их прибытия. Этот приказ гарнизон Хунзаха выполнил.
После взятия аула Гергебиль и снятия осады с крепости Хунзах части Дагестанской группы войск под командованием А.И. Тодорского продолжали и далее теснить противника. Ожесточенный бой произошел за аул Араканы. С рассветом 13 февраля 40-я и 41-я бригады одновременно перешли в наступление. В течение почти суток шел непрерывный бой с широким применением ручных гранат. Только к ночи аул Араканы был взят штурмом. С его падением была предрешена и участь аула Гимры, как главного гнезда мятежников.
Затем наступила очередь и аула Гецо, родины руководителя восстания имама Н. Гоцинского. Противник несколько раз пробовал в этом районе перейти в контратаки, но успеха не имел. Обманутые офицерами и ханами горцы все более убеждались в пагубности курса их верхушки и постепенно стали поворачивать свое оружие против классового врага, все более активно помогать красноармейцам и красным партизанам. Ярким примером тому служит резолюция съезда бедноты Гунибского округа от 8 марта 1921 г. о поддержке советской власти. В нем говорилось: