Репрессированные командиры на службе в РККА
Шрифт:
Опыт боевых действий в Дагестане очень многому научил А.И. Тодорского. Анализируя ход и исход этих боев, начдив А.И. Тодорский сделал для себя некоторые важные выводы. В частности, что действовать в горах надо сильной боевой колонной без распыления сил на отдельные участки и при наличии усиленной разведки и охранения; что лобовой удар в горных условиях, как правило, успеха не приносит и поэтому столь необходимо умелое применение маневра, обходов и охватов, а также горной артиллерии; нужна устойчивая связь между различными боевыми участками и их постоянное взаимодействие; для поддержания должного боевого настроя войск необходимо ежедневно добиваться хоть маленького, но успеха.
Что
С апреля 1921 г. А.И. Тодорский командует 1-м Кавказским корпусом, а с июня того же года – Карабахско-Зангезурской группой войск. С сентября 1921 г. – заместитель народного комиссара по военным и морским делам Азербайджанской ССР. С июля 1922 г. – командир 2-й Кавказской стрелковой дивизии. В начале декабря того же года на съезде Советов Закавказья Александр Иванович был избран в состав Закавказского ЦИК и делегатом на 1-й Всероссийский съезд Советов. 30 декабря 1922 г. он вместе с другими делегатами голосовал за принятие Декларации и Договора об образовании СССР.
Из воспоминаний Анатолия Тодорского: «После съезда Александр, получивший кратковременный отпуск, и Рузя вместе с Ладушкой побывали у родителей. Не так много воды утекло с тех пор, как брат ушел отсюда, чтобы начать новую жизнь. И пяти лет не прошло. А сколько за это время произошло перемен! Но Деледино осталось таким же, тут как будто ничего не изменилось – все так же серьезно и сосредоточенно готовился к заутрене отец, все так же призывно звонили колокола старой церкви. И Александр решился на серьезный разговор с отцом: попросил его оставить службу, снять с себя сан, объяснил, что его сыновьям – красным командирам, коммунистам не пристало сидеть за одним столом со служителем культа. Отец ответил тогда: «Подумаю…» Но спустя короткое время написал ему: «Болею и очень болею, что между мной, отцом, и вами, моими сыновьями, встала стена. Очень тяжело сознавать, что вы все живы, а видеть вас не могу. Пробить брешь в этой стене мне одному тяжело: может быть, и справлюсь, но не скоро. Если вы так же любите, как я вас, если и у вас такое же желание видеть меня, как у меня, то давайте вместе будем ронять эту стену… Помогите мне… тогда я ухожу в заштат – в этом я даю вам слово…»
Отец сложил сан священника и стал работать счетоводом в кооперативе. Они с мамой переехали в новый дом, купленный на деньги, собранные сыновьями. Теперь сыновья могли свободно приезжать к родителям. И в этом я вижу одну из важных моральных побед Александра…» [30]
С мая 1923 г. А.И. Тодорский – командир 2-й Туркестанской стрелковой дивизии, принимает участие в борьбе с басмаческими бандами. С ноября того же года – помощник командующего войсками Туркестанского фронта, с января 1924 г. – член Реввоенсовета этого фронта. С марта 1924 г. – командующий Ферганской группой войск одновременно с исполнением обязанностей командира 2-й Туркестанской стрелковой дивизии.
Генерал-лейтенант в отставке Я.Д. Чанышев, активный участник борьбы с басмачеством в Средней Азии, бывший военный комиссар 1-й Приволжской татарской стрелковой бригады, вспоминает: «С именем Тодорского связаны не только разгром и полная ликвидация басмаческих банд в Ферганской долине, но и такая яркая страница гражданской войны, истории славной Красной Армии, как борьба за установление советской власти в Средней Азии. Нелегко дался этот последний бой с коварным врагом. В жаркой битве, где плечом к плечу с русскими сражались узбеки и таджики, киргизы и туркмены, рождалось великое кровное братство народов.
…Борьба эта имела особый и сложный характер. Драться приходилось не только с вооруженным явным врагом, война была объявлена вековечной национальной розни. Тому, на чем держалась власть великодержавной России, баев, ханов, эмиров. Нужно было завоевывать не столько вражеские укрепления, сколько души людей. В Красной Армии население видело прежде всего русских. Дехкане еще помнили владычество царских генералов и, обманутые муллами, уходили к басмачам, считая, что сражаются против русского господства.
…Война, развязанная контрреволюционерами Туркестана, получавшими поддержку из-за границы, разорила Фергану. Дехкане покидали поля, ставшие ареной боев. Хлопковые заводы горели и подвергались разграблению… В результате на фабриках Москвы, Иванова, Ярославля остановились ткацкие станки. Наступил хлопковый голод… Поэтому восстановление хлопкового хозяйства стало одной из первоочередных государственных задач. В этих условиях назрела необходимость принять самые энергичные меры к ликвидации басмачества…
…Тодорский… быстро изучил особенности незнакомого края, обряды и обычаи, постиг душу и характер жителей Востока. Не зная языка, он тем не менее усвоил своеобразие узбекской речи, ее размеренность, ритмичность. И пользовался этим, общаясь с местными жителями. «Большой начальник, большой человек» – шла молва о Тодорском по Ферганской долине.
Приняв командование (Ферганской группой войск. – Н.Ч.), он прежде всего установил в частях жесткий порядок, регламентировавший взаимоотношения с местными жителями. За каждый фунт зерна, за каждую лепешку требовалось немедленно и точно расплачиваться. Политико-воспитательная работа была направлена на то, чтобы искоренить случаи произвола, чтобы каждый боец или командир мог по собственной инициативе прийти на помощь дехканину. Боевой задачей стали не только вылазки, не только преследование нападающих банд, а прежде всего охрана жизни дехкан, их жилищ и плодов труда. В особенно ненадежных кишлаках были расквартированы гарнизоны, приведенные в полную боеготовность.
Усилены были также гарнизоны в волостных центрах, на железнодорожных станциях, на хлопковых заводах. Их поддерживали так называемые «летучие» кавалерийские отряды. При гарнизонах создавались ревкомы, куда избирались люди, пользующиеся авторитетом у местных жителей. Формировались отряды милиции…
Басмачество потерпело прежде всего политическое поражение потому, что потеряло поддержку в народной среде, оказалось перед лицом могучей объединенной силы – Красной Армии и трудового народа. Конечно, это пришло не само собой. Огромная работа предшествовала тому, чтобы круто изменить настроение масс, привлечь их на свою сторону. Полная согласованность и единство в действиях военных и гражданских властей, а также партийных органов стали залогом успешного завершения этого дела. В создании такого единства была заслуга руководства Ферганской группы войск и прежде всего ее командующего.