Репрессированные командиры на службе в РККА
Шрифт:
А.И. Тодорский внимательно следил за такими сигналами, изучал и анализировал их. Много материалов на этот счет давала «Красноармейская правда». Так, в августе 1928 г. Александр Иванович с большим интересом ознакомился с размышлениями командира батальона 12-го стрелкового полка Г. Веселова. Глубокие и содержательные, напечатанные под заголовком «Кого выпускать командиром?», они положили начало широкой дискуссии о качестве подготовки младшего командира в полковой школе. В частности, комбат Веселов самокритично признавал: «Мы, начальствующий состав, зачастую виним младшего командира в его недостаточной подготовке по военным и политическим вопросам. По-моему, винить надо не младшего командира, а самого себя… Во время выпуска экзаменационная комиссия старается выпустить для полка побольше командиров, не обращая должного внимания на качество выпускаемых. Прежде чем назвать курсанта командиром, нужно его всесторонне прощупать: подготовлен ли он для занятия должности командира отделения или помкомвзвода…» [41]
Оживленные отклики и письма, вызванные статьей Веселова, Тодорский подробно анализировал. В них содержалось много ценных предложений по повышению качества подготовки младшего командира как в школе, так и в подразделении после выпуска из нее. Например, командир взвода Шкляров утверждал, что при хорошем инструктаже со стороны среднего начсостава практически любой курсант полковой школы может успешно провести занятие с отделением. Другой автор (командир роты) предлагал прочно закрепить в программе подготовки курсантов школы стажировку в подразделениях полка продолжительностью от одного до нескольких месяцев.
Обеспокоенный состоянием дел с подготовкой курсантов полковых школ, серьезными претензиями в их адрес, Александр Иванович, получив одобрение со стороны командующего войсками округа, осенью 1928 г. решил лично ознакомиться с работой некоторых из них. С этой целью он посетил Минский, Витебский и Могилевский гарнизоны. Находясь в Витебске и его окрестностях, Тодорский неизменно стремился найти возможность побывать в частях прославленной 27-й Омской стрелковой дивизии.
В те годы должностные лица округа при своих поездках в части, соединения и учреждения не окружали себя многочисленной «свитой». Как правило, в полки той или иной дивизии проверяющего из округа сопровождал ее командир и начальник политотдела. В данном случае в этом качестве выступали М.С. Филипповский и В.Е. Зайцев. Естественно, при этом присутствовало и командование полка (командир, его помощник по политчасти и начальник штаба). К ним присоединился и командир 4-го стрелкового корпуса И.С. Кутяков, в состав которого входила дивизия. Комкором Кутяков еще был молодым (всего полгода), и его желание поглубже вникнуть в жизнь и быт подчиненных ему частей было А.И. Тодорскому вполне понятно. К тому же Кутякову хотелось быть достойным преемником своего предшественника Яна Фабрициуса, авторитет которого среди личного состава корпуса был непререкаемым. И хотя по количеству орденов Красного Знамени он обогнал Фабрициуса (у того их было четыре, а у Кутякова пять: четыре на груди и пятый на эфесе шашки – Почетного революционного оружия), но до его авторитета Ивану Семеновичу надо было еще расти и расти. К чести Кутякова, он это хорошо понимал.
Вместе с указанными лицами А.И. Тодорский прибыл в одну из полковых школ дивизии. У входа в здание их встретил стройный, подтянутый командир. Его открытое, со здоровым деревенским румянцем лицо выражало энергию и волю. Назвавшись Катуковым, он четко доложил прибывшему начальнику, что курсанты вверенной ему полковой школы занимаются согласно расписанию занятий. Услышав фамилию начальника школы, Александр Иванович с улыбкой повернулся к командиру корпуса:
– Да вы почти однофамильцы! Разница в каких-то двух буквах, – заметил он. – Если такое небольшое различие и в его служебном росте по сравнению с вашим окажется, то будет очень даже неплохо.
Иван Семенович Кутяков не возражал против такого развития событий.
– Ну что же, давайте посмотрим, чем занимаются ваши подчиненные, – пожимая сильную руку Катукова, согласился с его предложением зайти в учебные классы Тодорский. – Но сначала хотя бы кратко расскажите о себе, о прохождении службы.
– Катуков у нас один из перспективных и грамотных командиров, – вступил в разговор начальник политотдела Зайцев, доселе молчавший. – Всего шесть лет назад окончил Могилевские курсы краскомов, а уже год как успешно руководит школой. К тому же успел и полевую академию – курсы «Выстрел» пройти за это время. Наш пострел везде поспел!
Катуков, слушая слова Зайцева, смущенно улыбался. Чувствовалось, что похвала старшего начальника ему была приятна. И в то же время Александр Иванович видел, что только служебная этика и природная скромность не позволяют Катукову что-либо возразить начальнику политотдела. Заметив смущение молодого командира, Тодорский поспешил ему на помощь:
– Да, курсы «Выстрел» – отличная школа. Побольше бы наших командиров рот и батальонов, а то и полков пропустить через них. Нагрузка там большая была? – обратился он к Катукову.
– Так точно, товарищ помощник командующего, большая! Приходилось заниматься по десять – двенадцать часов в сутки. Ведь далеко не каждый из нас имел сколь-нибудь основательную общеобразовательную подготовку. В лучшем случае три-четыре класса церковноприходской школы.
Тодорский и его спутники внимательно слушали начальника полковой школы.
– Но зато у вас бесценная сокровищница боевого опыта Гражданской войны. Сколько вы успели повоевать? – спросил Тодорский у Катукова.
– В Красной Армии с девятнадцатого года. Пошел добровольно. Дрался с белополяками, бандами Булак-Балаховича и другими врагами советской власти.
В ходе дальнейшего разговора Александр Иванович с большим удовлетворением отметил, что суждения начальника школы отличаются зрелостью, глубокой озабоченностью состоянием дел с подготовкой младшего комсостава, пониманием его роли в войсках, пытливыми поисками путей повышения качества работы с курсантами. Поговорка Катукова «Каковы младшие командиры – таковы и красноармейцы» понравилась и запомнилась ему.
– Наверное, к этому следует добавить и другое: каковы средние командиры, таков у них и младший комсостав, – заметил А.И. Тодорский, понимающе переглянувшись с Кутяковым, Филипповским и Зайцевым.
Осмотр школы, беседы с курсантами и их наставниками оставили у А.И. Тодорского, И.С. Кутякова и командования дивизии хорошее впечатление. Высказав начальнику школы, руководству полка и дивизии некоторые практические рекомендации, Александр Иванович от лица службы и от себя лично сердечно поблагодарил Михаила Ефимовича Катукова за проявленное усердие и добросовестное исполнение своих обязанностей.
Пророчество А.И. Тодорского в отношении служебного роста М.Е. Катукова сбылось с лихвой. Пройдет несколько лет, и он по собственной просьбе будет переведен в только что зарождавшиеся танковые войска. В предвоенный период Катуков занимал ряд штабных должностей, командовал танковой бригадой и дивизией. В годы Великой Отечественной войны, в которой А.И. Тодорскому не пришлось участвовать, войска 1-й гвардейской танковой армии под руководством дважды Героя Советского Союза генерал-полковника М.Е. Катукова успешно громили фашистские полчища. Они постоянно находились на острие главного удара ряда фронтов, заслужив уважение и признательность советского народа.
После знакомства с работой полковых школ, обстоятельных бесед с командирами и политработниками частей и подразделений, А.И. Тодорский поделился своими мыслями и соображениями с командующим войсками округа А.И. Егоровым, членом РВС и начальником политического управления С.Н. Кожевниковым, начальником штаба округа А.М. Перемытовым. Командующий и член РВС потребовали установить в частях твердый календарный план занятий с младшим комсоставом, а каждый случай срыва или переноса этих занятий рассматривать как чрезвычайное происшествие. Ставилась задача обеспечить высокое качество и эффективность проводимых занятий, инициативу и активность младших командиров на базе дальнейшего совершенствования учебно-материальной базы в частях и соединениях округа.