Республика Ночь
Шрифт:
Клацнув зубами, Принц Крови смачно откусил утиной печенки.
– Да ты че, совсем дурак, что ли? – прямолинейно спросил он. – Разве есть в этом мире вампир да в здравом уме, который кровеносную станцию не возьмет? В политику идут натуральные упыри, замшелые от древнего зла, вегетарианцам здесь не место. Если ты априори не готов вариться в дворцовых интригах, сосать кровь из конкурентов даже во сне, с таким тухлым настроением тебя и статистом в провинциальный театр не возьмут.
– Я, по-твоему, дурак? – строго хлюпнув кровью, поинтересовался Маркиз.
Бросив трубочку на скатерть, Принц с проворством нырнул под стол. Доппельзаугер, однако, не бросился вслед за ним. Минимум скушанной крови расслабил Маркиза, его одолевала вязкая пятиминутная дремота. Вытерев щеку пиджаком одной из жертв, доппельзаугер подвинул к себе золотое блюдо: на нем, разбросав печенку, вяло ворочался лысый упырь – с синевой на бритых щеках, в смокинге английского покроя. Кровь не шла, и доппельзаугер хлопнул лысого по брюху. Когда из трубочки неохотно закапала жидкость, Маркиз смешал ее в коктейль с березовым соком.
– Вылезай давай, – устало пробурчал он. – Надо допить. Меня мама еще с детства приучила, пока от охотников за вампирами в пещерах прятались. – Ненавижу, когда даром пропадает кровь. Но определенно ты наглеешь. Ничего, кризис закончится, я погляжу: кто из нас станет Маркизом, кто Принцем Крови, а вот кто поедет инспектировать серебряные рудники.
…Принц Крови вылез из-под стола в легком смущении. Помня быструю реакцию доппельзаугера, болотный вампир предпочитал держаться подальше.
Выжав досуха, как прачка белье, дряблые вены пожилого упыря с поэтической бородкой клинышком, он по-хозяйски налил себе чашку кофе.
– А что выяснилось с людьми? – нюхая аромат, без надежды спросил Принц: к госсекретам его не подпускали на дальность полета серебряной пули.
Маркиз, взявшись за десерт (сгущенная кровь с молоком), задумался.
– Специалисты сыска землю роют, – сообщил он, проливая на клык густую и темную сгущенку. – Но пока – никаких следов вообще. Подозрительно. На полицию надежд мало: там нет хороших специалистов. Они только и умеют, что проверять «<печати зла» у брахмаракшасов и куанг-ши – трясут с них баб-ло за незаконное пребывание в Московии. Вдобавок пьют как лошади. Один дурак вообще в супермаркет дневной явился и давай серебряными пулями шмалять направо и налево – крови со спиртом перебрал, крыша съехала. Да и как заставить спецслужбы ловить мифических существ? Вызываю архимага департамента полиции, делюсь информацией: мол, атаку на лабораторию совершили люди. Он на меня т а к посмотрел… И, самое грустное, я его понимаю. Представь, если к человеку поступит шифровка: «<Атомная бомба захвачена группой леших под командой Бабы Яги».
Заслушавшись, Принц Крови едва не упал в блюдо с оппозицией.
– Сурово, – кивнул он большой головой. – Вот я и боюсь: как говаривала моя бабушка, принеся на ужин сочного дровосека, «ото еще хрящики, а косточки впереди будут». Вчера по спецсвязи мне позвонил Мастер Ужаса, порадовал несказанно: они в Вашингтоне уже ВСЕ знают… Спутник-шпион зафиксировал нападение на базу в Подмосковье. Их напугало, что модифицированный чеснок оказался в когтях неизвестных упырей. Союзу графств везде чудятся альгули. Еле успокоил. Расстались вроде мило, я обещал, что контейнеры с чесноком не пересекут границы. Однако в ту же ночь их ракеты были нацелены на Москву. Не удивлюсь, если ты в ответ прикажешь перенацелить комплексы «Сильвер» в Санкт-Петербурге.
Маркиз ничего не ответил – он с урчаньем терзал жилы бледного запорожца: упыря средних лет, с кудрявыми волосами и мешками под глазами. Этого оппозиционера ему обычно подавали не с печенкой, а с яблоками. Кровь, впрочем, давно закончилась – сочилась сукровица.
– Я читал Библию, – затуманенным, полуголодным голосом продолжил Принц Крови. – Хвала электронному формату, теперь можно вникать в идеологически вредную литературу, не боясь облучения. Нашел там интересную вещь. Глупые люди верили: однажды придет конец света. И я задумался: а что такое Апокалипсис для вампиров? Тяжело размышлять, когда ты мертвый, но в то же время – живой. Мысли о гибели не приходят. Зачем? И так понятно, что ты и сейночью будешь кровь пить, и завтра, и через миллион лет. А тут – бац, и всех вурдалаков накрывает серебряная пыль или дождь из сока модифицированного чеснока. Тоска скрутила…
Золотые блюда зазвенели – Маркиз отпихнул стол ногой.
– Твоя точка зрения никого не интересует, – весьма невежливо ответил доппельзаугер. – Если я вдруг захочу ее знать, то спрошу тебя… однако толпа вампиров в Кремле и соседних подземельях считает мое мнение единственно правильным. Усвоил? По поводу же людей – я тут подумал… а не надо паниковать. С логической точки зрения, похищение гранул чеснока неприятно и вызывает основательную тревогу. Но, акцентируя внимание на разгроме лаборатории, мы упускаем сенсационный факт. Это ж какой способ появился отвлечь вампиров от экономических проблем, покруче свиного гриппа! А то мы замучились этим свиньям в кормушки табак сыпать, чтобы чихали. Газеты захлебнутся. Обрати внимание: оказывается, люди десятилетиями жили среди нас, шифруясь непонятным образом, да еще и умудрялись размножаться! Даже бизнесмены ничего не заметили. А ведь, учитывая повальное бессмертие упырей, средний контракт на работу в офисе заключается на сто лет. Рассмотрим вопрос трезво. Да, люди похитили средство массового уничтожения вампиров. Так почему розовощекие твари до сих пор его не применили? Вывод: они хотят доли в кровяном бизнесе. Скоро на нас выйдет посредник – представитель людей, а вот уж тогда…
…Стол с золотыми блюдами резко подпрыгнул – подземелье заходило ходуном, содрогаясь в медвежьем танце. С потолка струйками посыпался песок, мешаясь с кусочками облицовочной плитки, дружно лопнули черные лампочки на люстрах. Обескровленная оппозиция зашевелилась, сбрасывая печенку. Соратники не успели опомниться, как последовали два новых удара: в точности один за другим. Стол раскололся пополам. «Кальян» рухнул на пол – трубочки бессильно вытянулись, подобно вялым каракатицам, из прозрачных щупалец растекались остатки сукровицы. В разных концах города поочередно дрогнули, рассыпаясь в прах, – здание Кровяной биржи, павильон блокбастеров «УпырьСтегпа», храм Дракулы Великомученика на «<Красноартерьской». Над грудами развалин поднялось молочно-белое облако чесночного спрея. На асфальте темными негативами проявились тени тысяч прохожих, испарившихся после соприкосновения с гранулами белого ужаса. Эффект каждой капли был сравним со взрывом гранаты – поначалу многие подумали, что в центре города сдетонировал поезд, груженный святой водой. Раненых было еще больше – катаясь от боли, подминая кучи пепла, вампиры с изъеденной чесноком кожей молили о спасении. Дома вокруг заполыхали – жаркое пламя рванулось к небу столбом. Кареты «скорой помощи», чьи бока украшала красная пентаграмма, не имели пакетов с плазмой. Санитары, рыдая от бессилия, подставляли упырям собственные вены. Огонь ревел, поднимаясь сплошной стеной: целые кварталы вампирских гнезд сыпались, становясь пеплом, в воздух, заслонив луну, взлетели перепуганные стаи летучих мышей. Старики в бархатных камзолах, узнав чеснок по зловещему запаху, в страхе распластались на земле, громко взывая к силам Ада. В этот момент из клубов жирного черного дыма, окутавшего горящие руины Кровяной биржи, показалась сутулая фигура – ее костюм тлел, а волосы обгорели. Матерясь, она срывала одежду, рассыпая светящиеся угольки. Вампиры падали ниц, девушки истово целовали нательную пентаграмму. Тлеющее существо представлялось мессией зла, явившимся в
Москву из самого Ада. Ибо кто другой, как не сам Влад Драку-ла, смог бы уцелеть в эпицентре взрыва?
…Однако вампир Ерофеич (а это был именно он) не особо задавался мыслью, отчего ему удалось не расплавиться вместе с другими брокерами. Чесночная бомба в зале торгов на Кровяной бирже рванула в ту секунду, когда Ерофеич, отойдя за угол, наливал в походную стопку свой личный коктейль: 1 /1 о крови и спирт по вкусу. Любой профессор-биолог запросто объяснил бы Ерофеичу суть его спасения: вечное присутствие изрядного процента водки в крови старика-вампира нейтрализовало действие гранул чеснока. Но профессора рядом не оказалось: дед очумело оглядывался и щупал когтями лохмотья клетчатой жилетки – не стараясь вникнуть в смысл происходящего.
…Больше всего на свете Ерофеича сейчас беспокоило отсутствие стопки.
Глава IX. Ликантропия (Карцер с дверью из серебра, дом носферату)
…Милена дала мне напиться крови из своих жил. Этого хватило, чтобы головокружение прекратилось. Правда, эффект серебряной двери тоже никуда не исчез: не покидает ощущение, будто жаришься на сковородке. Зубкова и вовсе стала идеально белой, словно провела месяц в морозарии, – в ее венах было чуть-чуть жидкости, да и ту я высосал за пару глотков. На Ми-лену действуют миазмы серебра, но она делает вид, что ей все пофиг.