Республика Ночь
Шрифт:
Мне плохо. Проклятое серебро. Голова, будто на сковородке. Плюс ко всему, похоже, таки началась ломка: я умираю, как хочу крови. Клыки бесцельно царапают вспухший язык. Стащив рубашку, я натягиваю ее себе на голову, словно куфию1 альгу-ля, пытаясь защититься от вредоносного действия серебряных частиц. Это настоящий бред. Милена хоть отдает себе отчет, какую чушь она несет? Сто процентов, девушка чокнулась. Это ясно даже из ее поступков: насколько легко и бездумно она отдала револьвер молчаливому.
– Почему ты не выстрелила в Амелина? – сиплю я. – Ведь у тебя в барабане целых три пули… надо было взять козла в заложники, попытаться уйти…
Из красной пелены раздается жалобное сопение.
– Я не могу, – отвечает Милена, и в ее голосе звенят слезы. – Я же вампир. У кого поднимется рука на прародителя, через чье тело жажда крови явилась в наш мир? И во мне, и в тебе есть частичка Амелина. ДНК этого существа – в твоих венах. Его зовут вовсе не Амелин. Это старший сын вавилонского царя Навуходоносора II… царевич Амель-Мардук.
…Серебряный жар взрывается в голове, превратив ее в преисподнюю.
Глава VIII. Вкушение из вен (Глубоко в кремлевском подземелье)
…Широкий «боярский» стол из орехового дерева в обеденной комнате Кремля плотно облегало черное полотнище с красным профилем Дракулы. Фарфоровые гжельские кости от обшивки престижных гробов, звеня, болтались по краям скатерти. Посреди стола находилось стеклянное приспособление, чем-то похожее на большой арабский кальян. Низ у него был пузатый, как у коньячной бутылки, а верх, напротив, – узкий и вытянутый. Из «<брюха» кальяна в разные стороны расходилась дюжина витых, змеевидных трубочек: любая из них заканчивалась тонкой иглой. Каждая игла, в свою очередь, торчала из вены жертвенного упыря – всего их насчитывалось двенадцать, облаченных в строгие черные костюмы, словно они явились на собственные похороны. Нудно благоухая ароматами лучших парижских бальзамов, жертвы лежали на золотых подносах, обложенные свежей, истекающей каплями крови утиной печенью. Их воротнички были белы до идеальности, а галстуки – безукоризненны, веки закрытых глаз судорожно подрагивали. Часы из зеленого алебастра пробили обеденное время. Вальяжно утопая в мягкости пышных кресел, Маркиз вкупе с тихим Принцем по графику кушали кровь из вампирской оппозиции.
– Честно говоря, сегодня не очень, – заметил Маркиз, не скрывая досады. – Ты не находишь, что какая-то худосочная оппозиция пошла? Вот раньше были – просто звери, да? Ты на него только посмотрел, а он уже бросается: ну кабан натурально, кровь с молоком. А эти чего? Не упыри, а тюльпаны.
Принц Крови причмокнул губами – венозная жидкость устремилась вверх по трубочке, прикрепленной к локтю 45-летнего мужчины: его лицо опухло от пребывания в мо-розарии (косметическом устройстве, отбеливающем мертвую кожу). Тот конвульсивно дернул щекой, но не пришел в сознание.
– Ты ж их сам такими сделал, – простодушно заметил Принц, облизав палец. – Жаловался, что построению суверенного вампиризма мешают. Сначала переливаний заграничной крови лишил, а местную-то кто даст? Тебя все бизнесмены боятся: вот они и захирели, бедолаги. Конечно, чего тут есть? Второй час сосу, а кровь струится еле-еле. Чувствую, голодными уйдем…
Маркиз вдохнул воздух из трубочки: щеки втянулись внутрь. Он пытался угоститься из артерии упитанного существа, по виду – экс-премьера, однако кровь из оппозиционера так и не пошла. Упырь со следами морозария сонно перевернулся, подмяв под себя куски печенки. Из кармана пиджака торчала газета с заголовком: «Борис Бладсакер хочет назначения графом Сочи!».
Принц Крови прикрыл глаза, высасывая гемоглобин из Бладсакера. Ему везло.
– А действительно… давай его назначим, – предложил он, сплюнув сукровицу. – Подумай, в сущности, чего мы теряем? Этот тупой олень угробится на строительстве объектов для Зимних вампирских игр. Там же ужас сколько всего надо воздвигать. Ледяные пещеры по чемпионату бега от охотников с серебряными пулями. Бассейн для фигурного плавания в крови. Да и кровь требуется дорогая, лучше всего от чернобурок – ты знаешь спортсменок, они в порошковую не полезут. Ну, и гонки на санях, запряженных летучими мышами: очень важная вещь, там крутые финансовые ставки делаются. Азарт огромный – даже альгули из Аравии и Эмиратов скопом приезжают.
– На чемпионате бега все золотые медали получит армия Грузии, – оскалил клыки Маркиз. – В остальном же – не имею желания. Этот Бладсакер меня так хаял в своих кампаниях… даже ч е л о в е к о м называл, представляешь?
– Да не может быть… – поперхнулся трубочкой Принц Крови.
– Уууууу, – протянул доппельзаугер, словно волк при виде луны. – Это еще далеко не все. Бладсакер потом имел наглость рекламный клип залить на youtube… я изображен в виде ангела – неслыханное хамство. Короче, не верю я ему… он ничем не лучше меня! Если завтра к власти придут люди, наш Бладсакер первый будет орать, что всегда был скрытым человеком, под-кладывал в Кремле на обедах в суп серебро и спал с Библией под подушкой. Ты видел лозунг его партии? «Вампирская свобода». Я тебя умоляю, кто в Московии вообще имеет понятие о свободе? В здешних пещерах все издавна держалось только на авторитете вампирских кланов. Свобода – фальшивый лозунг, придуманный для удобства сосать кровь.
…Принц Крови задумался над ответом. Сменив трубочку, он натужно опустошал вену коренастого, низкорослого вампира с бородавкой на лысой голове. Кожа существа носила пугающе красноватый оттенок, словно оно только что вернулось с посиделок в сауне. На лацкане пиджака была приколота булавка с золотым серпом и надписью: «Тьма, вампировластие, сосиализм». Синяя вена издала всхлип, уподобляясь сломанной флейте.
– Ты непоследователен, – заметил Принц Крови, гладя покрытую синяками руку. – Для чего барона Черных назначил графом Вятского замка? А уж он-то против тебя кланы как поднимал… как ярился… говорил: вампиры мы иль не вампиры, что терпим власть безродного доппельзаугера? Мол, весь его успех лишь в кровяном буме, а сам он на поверку чистый человек. И в волка уже восемь лет не обращался, в Дракулу не верит, а заместо крови пиво пьет. Мы барона только белым пиаром замочили: нашли в родословной, что дядя был священником. ТВ такой отличный скандал устроило! А теперь пожалуйста – упырь Черных купается в славе, Маркиз оказал ему великую милость, пожаловав в вечное сосание Вятское графство. Стыдно же, блядь…
Маркиз передвинулся к вурдалаку восточной внешности, с горбатым носом, его костюм был раскрашен шахматной клеткой. Потеребив «кальян», тайный властитель Московии с трудом высосал из упыря пару капелек крови.
– У клана носферату есть поговорка, – ухмыльнулся доп-пельзаугер. – Если у тебя нет глаза, выцарапай его у другого. Почему ты так не поступишь? Возможно, наличие третьего ока поможет тебе увидеть мою цель. Мне не жаль подарить Черных графский титул. Он от графства оставит рожки да ножки, а мне только того и надо. Ты в курсе, кого он позвал в помощники? Марианну Хейдар. Ее папа прославился тем, что за один-единственный год выпил кровь из всех старушек, инженеров, научных работников и армейских офицеров, вместе взятых. Смекаешь? Вот девица им шухер-то наведет.
– Ужас какой. – Принц Крови пошел красными пятнами. – Да, клан Хейдар – один из самых крутых в стране: они кровь как лимонад кушают. Одно я тебе скажу, великий Маркиз, разве тебе хоть чуточку не жалко вятских упырей?
– А, – отмахнулся доппельзаугер. – Чего их жалеть-то? У меня рейтинг падает: вот пусть прямо на них и упадет. Кроме того, это психологический тест для вурдалачьей психологии. Я проверяю – если предложить вампирам, желающим меня порвать, графский титул, бесплатную кровеносную станцию, бабло и служебных летучих мышей… интересно, хоть кто-нибудь откажется?