Ресурс Антихриста
Шрифт:
— В комнате у меня бардак, — сказала она, закрывая за ним дверь. — Пойдемте на кухню.
На кухне она предложила ему табуретку, а сама взялась за чайник:
— Знаете что, начнем с кофе. Я без кофе по утрам не могу, голова не соображает и вообще… Не возражаете?
— Кофе так кофе, — отозвался Верховцев, отметив про себя, что этот напиток становится как бы непременным атрибутом при его общении с дамами по делу Каретникова.
Пока Илона готовила кофе, они обменялись несколькими ничего не значащими
— Так вы, говорите, не из полиции?
— Не из полиции, — сказал Верховцев. — Десять лет работал в милиции, но когда ее переименовали в полицию, а отделы зашифровали цифрами, я стал больше не нужен.
Сделав глоток кофе, Страутмане взяла сигарету, Олег поднес огонек.
— Понятно. Значит, и вы стали не нужны? — сделав затяжку, спросила она.
— Что вы имеете в виду? — уточнил Верховцев.
— Только то, что сказала, — невесело промолвила Страутмане, рассеянно глядя на кончик тлеющей сигареты. — Я, после пропажи своих шефов из «Пикадора», тоже стала сразу никому не нужна — ни подругам, ни хорошим знакомым. Все кувырком полетело.
— Я как раз об этом, Илона, и пришел с вами поговорить, — сказал Верховцев, доставая свою записную книжку. — Чтобы не было недомолвок, скажу откровенно — делом фирмы «Пикадор» я занимаюсь в связи с розыском господина Каретникова Валерия Дмитриевича его женой. А так как из некоторых документов мне удалось установить причастность Каретникова к деятельности «Пикадора», я не исключаю, что его исчезновение может быть связано именно с этим фактом. Поэтому, чтоб не ходить вокруг да около, расскажите, пожалуйста, как можно подробней о вашей фирме, особенно о последних днях ее работы, и, главное…
— Ничего я не буду рассказывать, — неожиданно прервала его Страутмане. — Простите, как вас величать?
— Олег Евгеньевич. Давайте просто — Олег.
— Так вот, Олег, Я уже столько раз обо всем этом рассказывала, столько бумаг исписала, что в сто пятый раз повторяться на эту тему мне осточертело. Нет желания. Никакого! Если хотите, будем так: задавайте вопросы, вопрос-ответ, вопрос-ответ… Это еще куда ни шло.
— Понял, — принимая ее условия, ответил Верховцев. — Будь по-вашему, попробуем в режиме телеграфа, идет?
— Идет, — кивнула Илона.
— Тогда в бой! Когда вы в последний раз видели господина Каретникова?
— Девятого июня.
— А президента «Пикадора» Таланова?
— Второго.
— Июня?
— Да. Второго июня.
— До исчезновения этих двух лиц, были ли с их стороны разговоры или хотя бы намеки на возможное прекращение деятельности фирмы?
— Ни разу.
— Илона, у вас не отложилось в памяти, какого числа Каретников появился в Риге?
— Вы хотите знать дату возвращения с того, последнего рейса? — в свою очередь осведомилась Страутмане.
— Вот именно, если не затруднит.
— Погодите, погодите… — она наморщила лоб и зашевелила губами. — Время все-таки прошло… Да, точно! Пришел он пятого, а прилетел за день до этого, накануне, четвертого.
Верховцев сделал пометочку в записной книжке и поднял голову:
— Выходит, что со дня появления Каретникова в «Пикадоре» и вплоть до его исчезновения, в фирме они с Талановым так и не встретились?
— Вы правильно говорите.
— А вне фирмы у них были встречи, не знаете?
Илона встала, открыла окно и снова села за стол.
— Понимаете, Каретников все надеялся встретиться с Игорем в фирме, приезжал, звонил, но Игорь в «Пикадоре» так и не появился. И по домашнему адресу не получилось — Таланов свою квартиру, как оказалось, продал. Я, кстати, об этом тоже не знала.
— А вас он предупредил о своем возможном отсутствии и местонахождении?
— Кто, Таланов?
— Таланов.
— Предупредил, а что толку.
— Не понял…
— Ничего определенного сказано не было. Сказал, что собирается в командировку в Германию, но точную дату не назвал; забрал всю основную документацию, сказал на время поработать, но так ее и не вернул…
— Кроме того, снял со счета фирмы практически все деньги, — напомнил Верховцев. — Так?
— Да.
— У вас не сложилось впечатление, что ваши шефы просто-напросто смылись за границу с деньгами вкладчиков, как это сделали многие их коллеги по бизнесу из других фирм?
Страутмане, нахмурясь, погасила сигарету.
— Я это исключаю.
— Почему?
— Игорь на такое не способен.
— Эх, Илона, одному богу известно, кто на что из нас способен. Порой не знаешь, чего ждать от самого себя, а уж куда там прогнозировать поступки других, — рассуждая вслух, произнес Верховцев, водя мизинцем по ободку своей чашки.
— И все же я повторюсь, — настаивала Страутмане, — все что угодно, только не это.
— То же самое мне говорила Юрченко, жена Каретникова, — сказал Верховцев. — Ну, ее-то я могу понять, их с Каретниковым связывает брак, пусть гражданский, но все же…
— Мы с Игорем тоже были не чужими, — печально вымолвила Илона. — Поэтому я могу судить о нем не только как бывший секретарь фирмы, но и как близкий ему человек.
— Он ваш любовник? — напрямую спросил Верховцев.
Олег намеренно избежал слова «был», помня ту негативную реакцию Марины Юрченко в разговоре о Каретникове в прошедшем времени.
— Я думаю, это не совсем точно, — чуть помедлив, ответила Страутмане. — Сейчас это слово не в моде и даже подзабытое, но я считала Игоря своим женихом. Да-да, не смейтесь, женихом.