Ретроградный меркурий

Рам Янка

– Вань, я сама разобью. Обещаю.

– Мне неприятно, что кто-то решает где и как ты проводишь ночи.

– Многие люди работают в ночную смену, это не трагедия.

– Мне неприятно…

Накаляюсь еще сильнее, поднимаясь на локтях.

– Оо!
– дёргается мой глаз.

Яра в вечернем черном платье с высоким вырезом на бедре, натягивает чулок.

– Ночная смена? Элитной шлюхой?
– взрываюсь я тихо, теряя тормоза.

– Зольников, края не теряй, - рассерженно.

–

Это что за “оперативка” такая, м?

Опираясь спиной на стенку застегивает высокий бежевый сапог, облегающий ее ногу как вторая кожа.

– Так надо.

Кладёт в дамскую сумочку ствол, предварительно проверив магазин.

– Кому надо?

– Иван!
– рявкает на меня.
– Хватит. Просто… поддержи меня немного!

Встаю с кровати,

– В чем поддержать? В ночных выгулах с шефом? Или ты не с ним?

– С ним, - оскаливается на меня.

В груди моей атомные взрывы. И если я их сейчас не выплесну наружу, то меня к хуям разнесет.

Ударом, доламываю нашу дверь в ванную.

– Так… - медленно выдыхает Яра.

Мы сталкиваемся взглядами.

– Зольников. Я обещала тебе верность. Я ее храню. Если что-то изменится, я сообщу. Обманывать не буду. Чтобы ты смог… решить сам, как быть дальше.

– Что ты сказала?!…

То есть ты не исключаешь такой поворот событий??

– У меня сейчас… ОЧЕНЬ ТЯЖЕЛЫЙ МОМЕНТ!
– теряя контроль кричит на меня.

Пальцы трясутся, застегивая сумочку.

– Яра… По-моему, настал момент делать выбор! И он не должен быть тяжёлым. Если ты всё ещё любишь меня.

– Не стоит у меня выбор! Нет его! Доверяй мне. Это - работа. Ты тоже не идеален, Зольников. Я же терплю. На этом всё.

Я словно, блять, в пропасть лечу какую-то.

Зачем ты это делаешь?! Это нагиб за ебучую Лидочку?

Ну это же глупо! Это мелко! Это пусто!

– Иди-ка ты нахрен тогда, любовь моя!
– развожу руками.

– На хрен?
– леденеет ее взгляд.

– На хрен, - леденею внутри.

И всё между нами леденеет…

Холод - это больно.

– Ок, - сухо бросает она, хватая шубку.
– Ок! Пошла…

Дверь хлопает.

Я падаю в нашу кровать.

Нет, это не первая наша ссора. Но мы никогда не ссорились раньше из-за каких-то телок или мужиков.

Мне становится противно от того, что дома накурено. Но если честно, не только от этого. Открываю балкон нараспашку.

Мою за собой стакан. Заправляю постель.

Надев халат, выхожу на балкон, проветриться.

Смотрю вниз.

Яру забирает тот самый мудак на черной тачке. Майор…

Когда выбор не ставишь, это ведь тоже выбор, да, Яра?

Возвращаюсь домой, достаю свою сумку.

Не… Ждать женщину дома с гулек - это не моё. Даже, если это её работа.

Снимаю обручалку, оставляю сверху ее закрытого ноута.

Со злостью зашвыриваю вещи в сумку, документы, какие-то ценные для меня мелочи…

Одеваюсь и ухожу. Сев в тачку, зависаю, пытаясь сообразить куда поехать.

Я в ахуе, на самом деле, что так всё… Бегать из дома туда-сюда, как истеричка, манипулируя ее решениями, я не собираюсь. И от Яры не жду, что она побежит возвращать. Не про неё история.

Значит, всё. Развод. И я в ахуе…

Я что-то сделал “не так” во всей этой ситуации. У меня острое ощущение незаконченности момента. Что-то важное я не сделал. Но я сейчас отдышусь, пойму что. И сделаю.

Отвечаю на вызов с незнакомого номера.

– Зольников… - рычу низко.

– Иван… Добрый вечер. Это Лида. Мне твой телефон брат дал.

– Здравствуй, Лида. Зачем?

– Я кольцо нашла. Весь дом перекопала!
– гордо.

– М. Супер. Спасибо. Как забрать?
– безэмоционально уточняю я.

Ехать к ним не хочу…

– Я завтра в городе буду, наберу тебя, хорошо?

– Хорошо.

– С тебя букетик… - игриво, с интонациями ребенка.

– Не вопрос, - на автомате бросаю ей.

– До завтра.

Скидываю вызов. Сохраняю номер - “Лида”, чтобы не пропустить вызов завтра.

К Серёге с Настей поеду, - решаю я.

Глава 11 - Операция

Иван ушел…

Я не звоню, не возвращаю.

У меня нет сил на его ревность. Я не вывожу.

Он сегодня собирался племяшей выгулять, вот пускай выгуливает…

А завтра мы приглашены на день рождение к племяннице моей, Софийке. Там и поговорим. Кручу в руках ее фотку, лет трёх. Она прикреплена к делу моей сестры. Я его сейчас читаю. Мансуров принес… Счёл, что для комплекта, на моем столе должно лежать и оно.

Это все цена моего послушания.

“Эва Мамедова, жена лидера радикальной тер.группировки… Общая дочь - София Мамедова.”

Мне хочется зачеркнуть и вписать “вдова”. И вообще, не Мамедовы они, а Зольниковы, София официально удочерена.

Закрываю папку. А что его читать? Я его наизусть знаю и гораздо подробнее, чем здесь написано.

Поднимаю глаза на камеру, висящую под потолком.

И словно смотрю в прищуренные змеиные глаза Мансурова.

– Владо, зайди.

– Зольникова… - равнодушно исправляю я, вставая в дверях кабинета Алишера.

Смотрит на часы.

– Иди сюда.

Встаю за его спиной. Он смотрит какие-то камеры онлайн. Обвожу пальцем кожаный шнур, что обматывает многократно мое запястье. Это не просто стильный шнур для завершения образа. Это оружие…