Ревизор: возвращение в СССР 14
Шрифт:
***
Последний день мы постарались использовать по максимуму. Обшивали, засыпали. С четвёртой стороной пришлось поковыряться, там окно и дверь. Но мы справились. Договорились, что Трофим закажет керамзит на потолок.
– Нам останется только утеплить крышу и обить дверь, – подвёл я итог за ужином уже перед самым нашим отъездом.
– И сделать проход для курей, – добавил дед.
– Мы на девятое число приедем большим десантом, – предупредил я бабушек. – Вечером восьмого планируем уже быть у вас. Вы подумайте, может, вам грядки надо вскопать, ещё что-то?
Мы попрощались и уехали с женой первыми. В этот раз я жену за руль не пустил.
Сделал остановку у дома, перенёс вещи и уехал в гараж с Тузиком, рассчитывая погулять с ним на обратном пути.
Когда вернулся домой, Галия сообщила, что Лёха Сандалов ждёт звонка. Конечно, сразу набрал ему.
– Я со вчерашнего дня тебе звоню! – накинулся на меня Лёха. – Где ты был?
– В деревню ездил. А что случилось? Что ты такой нервный?
– Брагин пропал. Не появился у Наташки за все выходные. Тут все на ушах, у Наташки истерика, – зашептал он в трубку. – Выручай! Мне надо Светку провожать. Вернусь с вокзала и перезвоню тебе.
– Ну, хорошо. Схожу к нему, поговорю, если он дома.
Брагин был дома. Увидев меня, молча распахнул дверь, приглашая.
– Привет, – зашёл я и разулся.
– Здорово, – мрачно взглянув на меня, ответил он и показал жестом проходить в комнату.
– Тебя потеряли в Подольске, – проговорил я. – Просили узнать, жив ли еще. Наташка там убивается, родные на уши встали…
– Лучше бы помер, – вдруг сказал он.
Только этого не хватало, – подумал я.
– Давай, Костян, рассказывай. Что она учудила?
– Это не она. Это я!
– Не понял.
– Мне отец запретил с ней встречаться, – с горечью ответил Брагин.
– Да ладно!.. – ошарашено проговорил я. – Вот оно что. Небось, пробил семью по своим каналам… И что ему не понравилось?
– Не знаю. Он меня познакомил с дочерью друга своего. Прокурора. Они оба хотят, чтобы мы поженились.
– А ты что?
– Мне уже всё равно. Девчонка там нормальная, вроде. Что точно знаю, мне не хотелось бы с отцом отношения рвать. Только наладились… И квартиру, вот, подарил. Наперекор ему пойду, решит, что я в лицо ему плюю после такого подарка. Не знаю только, что с Наташкой делать?
– Спросил бы у отца.
– Уже спросил. Забудь, сказал.
– Не, ну так не делается, – возразил я. – Если девчонка хорошая, ничего плохого не сделала, надо, хотя бы, объяснить ей, что вы больше не встречаетесь. Она же тебя ждёт, переживает, всех на уши подняла: «Помогите! С ним что-то случилось! Сходите к нему, проверьте». Она там места себе не находит.
– А что Лёха до сих пор ей не сказал, что со мной всё нормально?
– А зачем Лёхе это надо? Это ваши дела, он боится в них лезть. Побаивается, что скажет ещё что-нибудь не то, подведет тебя… Ты сам должен ей всё объяснить. Хоть письмо ей напиши, если в глаза смотреть боишься.
– Ладно, – недовольно взглянул он на меня.
Ну, а что я не прав? Трус он и есть трус.
Ушёл, подсказав ему один секрет:
– Чем дольше что-то неприятное откладываешь и оттягиваешь, тем труднее становится за это взяться. Всё плохое надо делать сразу, как только появилась необходимость.
Лёха перезвонил, похоже, с вокзала, чтобы очень поздно меня не беспокоить. Рассказал ему всё как есть.
– Можешь больше не шифроваться, – сказал я в конце другу, – и сказать подольским, что всё у него нормально. Пусть Наташа сама выводы делает.
Да, Костя себя в этой ситуации не очень, мягко говоря, хорошо показал. В таком возрасте полное послушание родителям для самостоятельного человека нехарактерно. Похоже, очень боится, что без помощи отца ничего в этой жизни не добьется… Не нравится мне это…
Вздохнул и подумал, что ничем хорошим для него такой жизненный настрой не закончится. Как предал влюблённую девчонку по первому приказу отца, всю жизнь все равно помнить будет. И стыдно ему будет… да по нему видно, что ему уже стыдно. Жизнь, может и богатая будет по материальным благам, но чувствовать себя будет надломленным.
А что будет, когда отец от дел отойдет, и больше не сможет ему сопельки подтирать? Сможет он продержаться на той высокой должности, что батя ему подгонит, пока в силе будет? И это с учетом того, что это будут лихие девяностые… Совсем не факт. Ох, Костя, Костя, зря ты так свою жизнь начинаешь…
Глава 20
г. Москва, МГУ.
Утром в университете на первом же перерыве ко мне подошёл Брагин.
– Написал, – не глядя мне в глаза, сказал он.
– Что? – спросил я, но быстро сообразил: это он всё наш с ним вчерашний разговор продолжает. – Отправил?
– Угу, – ответил он и остался стоять рядом, ожидая чего-то.
– Слушай, – повернулся я к нему. – Ты от меня с этим помощи не жди. Тебе придётся самому учиться и говорить «нет» людям в разных ситуациях... Но всегда надо оставаться человеком. Проанализируй, почему тебе сейчас так тяжело? Тебе стыдно, что за тебя отец решил, с какой девушкой тебе встречаться? – спросил я первое, что пришло на ум.
– Не знаю, – задумался он. – Отец с его другом говорили, что раньше родители браки детей устраивали и разводов не было, что ничего плохого в этом нет.
– Может, и нет, – задумчиво ответил я. – Но тогда вообще многое иначе было. Разводов почти не было, потому что церковь была категорически против, а люди были искренне верующими и ее мнение очень уважали. А за оскорбление вообще из пистолетов стрелялись. Мне вот Пушкина и Лермонтова до сих пор жалко. Как представлю, как бы они повлияли на русский язык и литературу, если бы до преклонных лет дожили…