Революционер
Шрифт:
Лисы сразу дружно кивнули, несильно улыбаясь. Убрал свои лапы с их плеч и отошёл.
– Спасибо за помощь. И помните – перед боем можно всё. Так что давайте, ребята, насладитесь последними мирными минутами в своей жизни...
Молодая парочка поблагодарила меня и я ушёл от них. Сворачивая за угол улицы, на которой я их повстречал, я увидел как те скрылись в каком-то домике, и искренне за них порадовался.
Между тем они не стали последними, с кем я повстречался за оставшиеся часы перед отбоем. Уже ближе к центру я организовал целый кружок по выдаче мудрых и нужных советов, которые могли понадобится в бою. Ко мне присоединились двадцать или тридцать новобранцев, которых из грязи сразу бросали в опасный и трудный бой. Когда я устал мня на моём месте ветерана сменил настоящий боец – Молотов, авторитет которого даже среди новобранцев был выше всяких японских небоскрёбов. Я отправился к домику Виктора, который сейчас пустовал – там уже вторую неделю меня ждал старый, гнилой и немного развалившейся матрас, который хозяин дома нашёл для меня. Сам он спал на груде какого-то тряпья, и честно говоря я ему немного завидовал – именно поэтому я сегодня устроился на его месте, и, прижав к груди автомат и поставив будильник на бортовом компьютере, заснул.
====== 31. Бей Макдональдсы! ======
Вот он – момент истины. С этой мыслью я проснулся ровно за час до того, как у меня пропищал будильник. Открыв глаза, я молча смотрел в потолок той халупы, в которой ночевал в последнее время. Смелости повернуть голову и посмотреть кто сидит рядом со мной у меня хватило только через две минуты. Шакал не спал. Сидел рядом со мной на матрасе, скрестив длинные тощие нижние лапы в позе лотоса, смотря куда-то в пол. Только когда я смог встать с тёплого места, он поднял глаза на меня.
– А вдруг ничего не получится?
Спросил он меня очень тихо, чтобы никто не услышал. Ещё бы – услышать такой вопрос от главнокомандующего подобно смерти для всякой морали наших бойцов. Я говорил немного громче:
– Обязано получится, товарищ генерал. Другого пути у нас нет.
– Мы захватчики. На чужой земле строим свои порядки. В иностранный монастырь со своим уставом прём. Они же живут тут – нормально живут. А мы что? Хотим всё разрушить, в то время как они сотни лет строили тут всё.
– Кто это – они? – на всякий случай уточнил я.
– Ящеры. Они же в какой-то степени тоже молодцы…
– Не правда, – тут же отрезал я, – Рабский труд это низко. Мы живём хоть в немного, но цивилизованном мире.
– Почему это? – задал каверзный вопрос генерал, посмотрев мне в глаза.
– Мы знаем как жили раньше… – я не нашёл чего ответить.
– И ты хочешь это вернуть?
– Никак нет.
Мой ответ генерала явно поразил. Он даже немного отпрянул от меня, выражая своё удивление и… Восторг.
– Я удивляюсь вам, товарищ полковник, – признался он, – Что-то изменилось в вас, причём… не так давно… Я упустил момент, когда вы так кардинально пересмотрели свои взгляды на этот мир…
– Я могу сказать вам, что это был за момент, товарищ генерал.
– Я весь внимание.
– Помните, когда на пути к Красноярску на наш состав напали какие-то местные?
– Вы свалились с поезда. Оказались в плену, – кивнул шакал.
– Точно. Но пленом я это назвать не могу. Это было что-то другое…
– Что же? Хотите сказать вам там предложили место жительства?
– Нет, сначала… Сначала меня заперли в бункере и велели собирать автоматы. Потом у них что-то случилось -мне удалось убежать из плена, и кое-что увидеть в их… так сказать главном складе.
Я ненадолго замолчал, решая говорить генералу или нет. Он решил за меня.
– Скажите мне что это было за оружие, – догадался Шакал с лёгкой улыбкой.
– Это бомба… Называлась она… мама всех бомб. МОАБ. Так называлась по-английски.
– Большая?
– Самая большая в мире. На чёрном напалме.
– На всю землю? – снова догадался шакал.
– Точно…
Шакал только улыбнулся.
– Получается они могут всех нас?
– И самих тоже, – дополнил я.
– И они этого не делают? – чёрный усмехнулся. По моей довольной улыбке он догадался об ответе, – Да, понимаю. Но знаешь, товарищ, я давно заметил, что мы, хоть и люди в каком-то смысле – ну в смысле ходим, говорим, воюем – но от людей у нас мало что осталось в сознании. Я много читал о людях и смотрел про них в интернете, смотрел про их войны… И мне постоянно кажется, что будь мы на месте людей – ни одной войны не случилось бы вообще. Звери – то есть мы с тобой – думают иначе. И воевать никто не хочет, на самом деле.
– А как же всяческие бандиты? – спросил я.
– Тоже не хотят, поверь мне. Я видел их очень много, и ни одного такого, который стал бандитом только потому что он хотел им стать – почти всех к чему-то принуждали, чего им не хотелось, гнали в шею за какие-то проступки или даже за долги. И они убежали. Убежали, спрятались и огрызаются на всякого, кто на них наедет. Воруют еду и убивают за неё только потому что им больше негде её взять! Знаешь почему? Потому что их поля затопчут и сожгут при первой возможности – потому что они бандиты. А на самом деле бандиты – это людское понятие. Звери не могут быть бандитами – рано или поздно они осядут на одном месте и будут вести спокойную мирную жизнь.
– Так и получилось с теми, кто меня захватил, – кивнул я шакалу, – Они тоже бандиты – даже сейчас, в нашем с вами понятии. Но на самом деле – даже на их нападение у них была причина.
– Какая? – спокойно спросил генерал.
– Им нужны были патроны. Боеприпасы, практически жизненно им необходимые. С ними они хотели поехать к какой-то станции – какие-то другие звери отрубили им электричество…
– Вот значит как… – шепнул шакал, улыбаясь, – Они могли бы попросить нас.
– А разве мы в их понятии не очередная кучка бандитов?
Генерал усмехнулся.
– Верно.
Мы замолчали на пару минут, после чего я решил вернуть разговор в прежнее русло:
– Мы сейчас пойдём сражаться против настоящих бандитов. Можно даже сказать – против людей. Они используют других, и это не правильно. Любой зверь скажет так, а человек лишь пожмёт плечами.
– Ты прав, полковник, – сказал шакал, вставая со своего места и отряхиваясь, – Любой зверь скажет что это не правильно…
– Вынесем эти остатки людской жизни? – я протянул ему лапу, и с помощью шакала поднялся.