Революционер
Шрифт:
– Есть, товарищ полковник, – нехотя ответила пантера и вышла вперёд меня.
Мы пошли вдоль рядов цистерн, заглядывая во все тёмные углы и потаенные места. Один раз пантера даже заглянула в одну их пустых цистерн, но тут же вылезла оттуда, утверждая что даже новые фильтры её костюма с такой нагрузкой не справляются. Мы продолжили движение и метров через сорок наткнулись на письменный стол рядом с одной из бочек, заваленный совершенно одинаковыми бумагами. Я взял одну из них и прочитал вслух:
– Прошу выдать три литра спирта медицинского ГОСТ 5962-67 на протирку следующих предметов: Кэш первого уровня, кэш второго уровня, кэш третьего уровня. Дата, подпись.
– Тут все бумаги такие. Всё на протирку кэша.
– Дата недавняя, – заметил я, пощёлкав по листу пальцем, – всего двадцать пять лет этой бумажке.
– Да, у меня есть ещё раньше – десять лет.
– Значит живое существо здесь, и оно любит протирать себе кэш.
– Что это вообще такое? – поинтересовалась диверсантка. Она вроде как была не очень далёкая в компьютерах.
– Ботаник как-то раз рассказывал, что это что-то вроде памяти процессора для хранения промежуточных результатов вычислений.
– А, это дело… Ну тогда если он протирал кэш Кроносу, то трех литров явно будет недостаточно.
– Верно подметила.
Внезапно позади нас что-то грохнуло, да так сильно что отработанная годами тренировок реакция на такой шум была – лечь и закрыть голову лапами. Так мы с пантерой и поступили, однако ни взрывной волны, ни вспышки не последовало. Да и конечно не могло последовать – если бы это действительно был взрыв в такой близости от нас, то мы бы уже были бы трупами.
Пантера подняла голову.
– Полка обрушилась…
Мы с ней поднялись на ноги, отряхивая новые костюмы, и подошли к обвалившемуся стеллажу. На нём ничего кроме огромных пустых бутылок и банок не было, но меня интересовало почему эта полка вдруг вздумала обвалится, простояв три сотни лет на своём месте. Я присел на одно колено, осматривая ножки, но пантера дёрнулась и тихо прошептала в рацию:
– Чёрт меня дери…
Я тут же проследил её взгляд и сам обомлел чуть не до потери сознания. В конце коридора, по которому мы шли, брёл, понурив голову, живой человек!
– Ты видишь тоже, что и я, шпионка? – спросил я.
– Я ещё не настолько надышалась спиртом!
– Стой! – рявкнул я на неё, не давая ей поднять оружие, – Может быть он не представляет опасности! Посмотри на него…
Пантера сама опустила дробовик, вздохнув. Конечно по сравнению с теми людьми, которых я представлял себе, основываясь на картинках из боевых руководств, он выглядел крайне неуклюже. Очень толстый, с маленькими свинячьими глазами, с гигантскими плохо выбритыми щёками, в форме, которая уже давно была ему не по размеру. Он шёл с трудом, держась обеими руками за бочки со спиртом, что-то хрипел себе под нос. Приглядевшись, пантера задала мне интересный вопрос:
– Полковник, а что это за погоны на нём?
– Это прапорщик, – без труда определил я, – Добб рассказывал.
– Мне надо больше общаться с народом… – заключила пантера, отступая на шаг назад. Человек приближался всё ближе и ближе, казалось не замечая вообще, но когда он достаточно приблизился к нам, он оторвал руки от бочки и матёрым пропитым голосом заорал на нас, да так что у меня сердце скатилось куда-то к кончику хвоста.
– Вернулись ублюдки! Вернулись и сразу полезли на мой склад!? Фамилия, звание, салаги!
Мы с пантерой переглянулись. Похоже, он принял нас за рядовых.
– Товарищ прапорщик, я бы попросил вас вести себя подобающе перед старшими по званию, – сказал я ему, чуть наклоняясь вперёд, будто нависая над древним жирдяем, чтобы тот смог рассмотреть мои погоны, – И что у вас происходит тут? Что за разгром?
Человек преобразился на глазах, как только разглядел все звёздочки. Вытянувшись в струнку, он, дрожа, приложил руку к своей фуражке.
– Прапорщик Стеклянко, заведующий складом горюче-протирочных материалов, докладываю о несении службы в составе армейского подразделения военно-научного исследовательского комплекса М-900! За время несения службы никаких происшествий зафиксировано не было!
Я решил пошутить.
– Как кэш, товарищ прапорщик, – спросил я, – Хорошо ли он протёрт?
– Так точно, товарищ полковник! – с лихвой ответил человек, – Кэш первого, второго и третьего уровня чист!
– Протирал тонким слоем, а? – усмехнувшись, спросил я.
– Так то… что? – Стеклянко выпал в осадок и ссутулился передо мной.
– Тонким слоем протирал, да? – ещё раз спросил я.
– Да нет, почему тонким… Как надо протирал!
– А кому протирал-то? – спросил я.
– Ну… мне.
– Товарищ прапорщик, вы пьяны? – спросил я напрямую. Человек сразу же посмотрел в пол и ответил совершенно честно:
– Да.
– Товарищ полковник, – жалобно начал прапорщик, – Три сотни лет взаперти, ну я и…
– Пили спирт?
– Его тут полно…
– Газовый анализатор говорит, что тут невозможно жить, – вставила пантера, – И как вообще вы прожили три сотни лет? – спросила она. Я на всякий случай кивнул, мол отвечай на поставленный вопрос. Прапорщик чуть поломался, но ответил:
– Ну я… короче не успел на эвакуацию, товарищ полковник. Оставили меня здесь, ну я пьяный был и… В общем…
– Товарищ прапорщик не растекайтесь мыслью по древу, давайте по существу.
– Кронос из меня киборга сделал, – признался человек, – Единственного в своём роде, как он сказал. Ну и печень сменную короче придумал! Я сам придумал, вот… там на складе фильтры есть специальные, ну для крови они типа подходят… Вот я и пил…
– Спасибо за честность, товарищ прапорщик, – сказал я и положил свою лапу на его плечо, – Рад, что мы вас нашли. Вы сможете нам многое рассказать, я полагаю?