Революционер
Шрифт:
– Я за этим и жил, товарищ полковник! Как же я рад, что вы вернулись!
Вот тут стало ясно, что что-то не так. Прапорщик очевидно думал, что мы всё ещё люди.
– Вернулись, товарищ прапорщик? – переспросил я.
– Было сказано, что вы никогда не вернётесь, что будете в космосе настолько долго, что про это все забудут! Но я знал, что спирта экипаж взял откровенно мало!
– Нам надо кое-что прояснить, – сказала пантера, – Поговорим снаружи. Здесь нельзя снимать шлемы.
– О, женщина! – вдруг возликовал прапор, отметив голос нашей пантерки, – Боже, прошу вас, я умоляю вас! – начал он, упав за ней на колени, – У меня триста лет не было никого…
– Да будь ты последним мужчиной на планете… – ответила шпионка и запнулась, – Отвали короче.
– Нет, о боже, наконец-то… Господи, как хорошо, что вы вернулись!
Он резво выбежал из комнаты со спиртом, куда-то в коридор. Недолго думая, мы направились за ним.
– Вот ему облом будет, – сказала пантера.
– Последний мужик на земле, ага…
Мы вышли в коридор. Прапорщик Стеклянко уже вовсю блевал где-то в углу и ни на что внимания не обращал.
– Тут чисто вроде, – сказал я, прижимая кнопочку на своём воротнике. Шлем с тихим шипением сервоприводов сложился за спину, образовав удобный воротник. Пантера тоже обнажила свою мордашку, и взяла дробовик наизготовку.
– Убери, – сказал я, – Он и так испугается, а здоровье у него явно не железное…
Мы подошли к последнему человеку в России, и стали ждать пока он проблюётся. Делал он это качественно и с душой, не забывая отходить от зловонной лужи собственных испражнений, когда та достигала его тщательно начищенных ботинок. Всего это продолжалось минуть пять, по истечении которых прапорщик облегчился килограмм на двадцать и стал заметно стройнее. Когда же он разогнулся и поглядел на нас, его глаза расширились от страха и он тихо прошептал:
– Не может быть… люди не вернулись…
– Прапорщик, мы не желаем вам зла, – начал я, протягивая к нему лапу, но тот сразу же выхватил свой табельный пистолет, наставив ствол на нас.
– Не подходите ко мне, чёртовы твари!
– Мы настолько же разумны, как и вы, – зачем-то сказала пантера, но дело, очевидно, было не в этом.
– Держитесь от мня подальше!
– Прапорщик я приказываю вам…
– Я не подчиняюсь вам, звериные морды! Не подчиняюсь! Какого хрена вы вообще здесь делаете?!
– Мы просто хотели узнать что есть на этой базе, Стеклянко, – ответил я, – Посмотреть…
– Здесь нечего смотреть, звериные морды! Лучше вам убраться отсюда, и как можно скорее!
– Мы не собираемся…
– Где наше командование?! Где, чёрт возьми, все люди!?
– Успокойтесь, товарищ прапорщик, – попросил я его, – Люди так и не вернулись на землю! Остались только мы!
Руки человека задрожали так сильно, что казалось пистолет в его потных ладонях сейчас развалится от вибрации. Он оглядел нас с огромным страхом в глазах.
– Так вы… запустили Кроноса?
– Да, – ответил я ему, – Это сделали мы.
– Зря… Очень зря вы его запустили. Каким бы умным он не был – Кронос бредил о захвате мира, но всё говорил что у него связаны руки, что он не может…
– Не может причинить вреда человеку, да, – продолжила за него пантера, – Теперь, когда на земле только мы – он сможет прийти к власти.
– Мы должны помешать ему! – сразу же оживился прапорщик, – Нельзя допустить его правления! Он безумен!
– Куда менее безумен, чем вы, товарищ прапорщик…
Я протянул к нему лапу, но человек сразу же дёрнул пистолетом в мою сторону. Внутренне я понимал, что с такой бронёй, которая на мне была надета сейчас, он не причинит мне вреда, если я успею надеть шлем ровно перед тем, как он выстрелит.
– Не трогайте меня! – прошипел он на нас сквозь пожелтевшие зубы.
– Эй, а ведь кто-то только что хотел трогать других, – напомнила ему пантера, поднимая дробовик.
Человек медленно отступал к концу коридора, к основному складу. Он и сам понимал, что силы были чертовски неравны.
– Нет ничего плохого в том чтобы Кронос встал во главу всего мира, – пытался убедить я Стеклянко, но тот упрямо помотал головой, растрепав свои жирные щёки:
– Нельзя давать машине управлять нами. Он безумен. Он хотел этого как только был построен, но не мог…
– Теперь может, – ответил я, – И мы ему поможем.
– Значит вы такие же безумцы, как и он! – рявкнул прапорщик, – Где ваши человеческие мозги, когда они так нужны?
– Если ты ещё не заметил, то напомню что мы не люди, – прошептала пантера, пытаясь обойти прапорщика сбоку. Этот манёвр не остался без пристального внимания заведующего складом; прапорщик направил пистолет на неё, веля оставаться на месте.
– Товарищ прапорщик, думаю вам стоит выслушать его, – подсказал я, – Он всё просчитал. Он компьютер – неподкупный, беспристрастный и бескомпромиссный. У него под контролем ядерный арсенал, способный уничтожить всё живое на земле…
– Нет у него ничего, ха-ха! – оборвал меня человек, – Пушистые мозги, как вы не могли понять – ядерного оружия давно не существует! Ядерная война произошла ещё до моего рождения, и с тех пор ни одного атома в оружии больше не было – всё шло на поддержание работы электростанций! У Кроноса нет никакого оружия массового поражения, кроме того, что уничтожит его самого…
Человек нехорошо улыбнулся, продолжая отходить к складу. Мы остановились.
– Он ведь рассказал вам о Зирах, не так ли? Или может вы сами за ними сюда пришли?
– Мы пришли за ними, да, – ответил я человеку, – Но мы решили не трогать это оружие, это слишком опасно…
– Конечно, – зловеще прошептал прапор, – И не сможете без зелёной папки. Он боится их. Он знает, что они сотрут его с лица земли, как только им дадут волю. Конечно он рассказал вам всё об этих адовых тварях…
– Прапорщик, прошу вас, мы лишь…