Рейдеры Нила
Шрифт:
Мы вышли из густо затененного участка и внезапно увидели мягкий свет лампы, той самой лампы, которая висела над столом за игрой в «Бороду Фараона», а теперь Крокодил поднял ее, чтобы осветить рытье неглубокой могилы.
Практически у наших ног, сваленные в кучу, лежали трупы Ободаса и мальчика. Мальчик все еще был одет в свою ярко-красную тунику, которая была покрыта темно-красными пятнами, особенно на шее, но с Ободаса сняли его набатейские одежды и головной убор. Один из сыновей Крокодила надел эту странную одежду, в которой стоял в яме и выгребал землю.
Другой его сын голыми руками соскребал грязь с ямы, в то время как Крокодил стоял над ними и светил им лампой. В ее зловещем сиянии я увидел лица всех троих и с трудом подавил вздох. Их черты больше не имели даже отдаленного сходства с человеческими. Они были похожи на кошмарных монстров с головами чудовищ.
— Копайте глубже - сказал Крокодил. Звук его голоса был похож на нечто среднее между хихиканьем и шипением. —Яма должна быть достаточно большой для всех четверых. Глубже, копайте, ребята … и быстрее! Как только мы здесь закончим, мы вернемся в гостиницу и позаботимся об этом лежебоке римлянине и его маленьком извивающемся рабченке. А когда рассветет, мы отправим этих трех простаков из Саиса восвояси. И тогда...
— Тогда мы пересчитаем монеты, а, папа? – спросил его сын с лопатой.
— И наденем кольца на наши пальцы, и по очереди померяем то красивое ожерелье с рубином?
– спросил другой.
— Рубиновое ожерелье для вашей сестры, мальчики. С таким приданым она может выйти замуж за представителя самой богатой семьи Канопуса. Но пока продолжайте копать. Глубже и быстрее!
Джет потянул меня за руку, пытаясь увести обратно тем путем, которым мы пришли. Медленно и молча, с колотящимся в груди сердцем, я отошел от места, освещенного горящей лампой.
Мы с Джетом вернулись по своим следам, пока не нашли еще одну тропинку, которая ответвлялась в другую сторону. Когда мы вышли на небольшую поляну, я споткнулся о следующее тело - труп второго телохранителя. К ближайшей пальме были привязаны верблюды набатейцев, с которых на ночь сняли снаряжение для верховой езды, но которое было аккуратно свернуто и сложено рядом. Там также было несколько кожаных бурдюков, наполненных водой и небольшим количеством еды, готовых к погрузке на верблюдах.
Я еще никогда не встречал верблюдов, которые мне нравились, или, которым нравился я. Но я научился ездить на них верхом. Я быстро снарядил самого сильного на вид зверя и среди попоны нашел место для мешка с монетами. Произнеся слова, которым меня научили в свое время, я убедил зверя опуститься на колени. Я придержал его, а затем потянулся за Джетом, который отступил назад, вне пределов досягаемости.
— Что случилось? — спросил я.
— Я никогда не ездил на верблюде.
— Тогда это будет твоя первая поездка на нем. Счастливчик.
— А, он не кусается?
— Никогда не кусался. И он даже не плюются. Верблюд - самое доброе и послушное из всех существ.
— Ты лжешь!
— Ты предпочел бы остаться здесь и закончить вот так? — Я указал на труп телохранителя. Наступавший рассвет показал теперь весь ужас зияющей раны на его горле.
Джет вскарабкался на верблюда и уселся позади меня.
— Домой! Домой! — Я хмыкнул и натянул поводья. Верблюд фыркнул и поднялся во весь рост. Джет взвизгнул и крепко вцепился в меня. — Домой! Домой!
– Повторил я, и мы двинулись ровной рысью, оставив оазис и гостиницу «Голодный крокодил» далеко позади.
Последние звезды исчезли. Дорога перед нами и чахлая растительность по обе стороны с каждой минутой становились светлее. Когда солнце вот-вот должно было взойти и начать светить нам в лицо, мы направились к Нилу.
XIII
В тот день я старался преодолеть как можно большее расстояние между нами и «Голодным Крокодилом».
Я почувствовал запах реки задолго до того, как мы ее достигли - богатый, плодородный, влажный, заостренный рыбой запах Нила и наносной почвы его широкого устья, настолько мощный и всепроникающий, что все время, пока мы оставались в Дельте, этот запах преследовал меня повсюду в любую секунду, и днем, и ночью. Все на мне - моя одежда, мои волосы, даже моя кожа - пропиталась бы этим запахом.
Следуя маршруту, подсказанному Тафхапи, когда мы достигли первого рукава Нила, я повернул на юг, и поехал по дороге в сторону Саиса.
Движение на дороге было редким. Когда мы остановились перекусить в придорожной гостинице, мы были единственными посетителями. Когда нам пришлось переправляться через реку, мы были единственными пассажирами на пароме. Это самое спокойное время года не было ни сезоном сбора урожая и ни сезоном торговли. Растущий страх перед бандитами также обескураживал путешественников. Я чувствовал себя довольно заметным, когда ехал на верблюде с Джетом позади себя - но заметным для кого? На протяжении долгих отрезков пути в поле зрения не было ни одного человека.
Недалеко от Саиса, во время перерыва, чтобы размять ноги и справить нужду на берегу реки, я решил затронуть деликатную тему.
— Ты знаешь, Джет, что я сожалею о том, что сделал на тебя ставку.
Он пожал плечами: — Это была моя идея.
— Да, Джет, но ты ребенок и раб, в то время как я свободный человек. Это было мое решение, и я считаю его плохим.
<