Рейдовый батальон
Шрифт:
– Ложись! Всем к стенам, – заорал я. – Раненые есть?
Ни раненых, ни убитых не оказалось – повезло.
На крыше интенсивно заработал «Утес». Бодунов сидел за станком и посылал очередь за очередью.
– Игорь! Ты что-нибудь видишь или просто так, для профилактики?
– Вон в тех развалинах вроде дымок какой-то.
– Сейчас я сориентирую минометчиков на них, если еще не удрали.
Я доложил Грымову обстановку и дал координаты, куда ударить.
Минометчики «Васильками» обработали квадрат и всю полосу виноградников перед позициями.
Нас
Помочь хочется, только силенок не хватает, очень мало людей, чтоб прочесать всю территорию. Мы вклинились на триста метров от дороги, обстреляли еще метров на двести-триста вперед. Завтра-послезавтра саперы поставят ловушки, заминируем выходы из кяризов – и домой. Прочесывая развалины, мы нашли пятьдесят-шестьдесят цинков с патронами к ДШК, несколько выстрелов к гранатомету, несколько мин противопехотных и противотанковых. Сколько-то «духов» погибло в перестрелках и артобстрелах, сколько-то завалено в подземных ходах и задохнулось. Может быть, на месяц-другой заставе станет полегче.
– Гурбон, как там плов, как шурпа? Готовы? – окликнул я с крыши младшего сержанта, отрывая взгляд от бинокля.
– Плов готов, а шурпа разлилась. Шайтан! Осколком казан пробило и перевернуло все. – Сержант почти плакал. Толстые мясистые щеки подергивались, лицо раскраснелось, в глазах стояла тоска. Подвязать фартук, надеть белый колпак – повар-лагманщик.
Игорек настрелялся и спустился вниз с криком:
– Эй, бешбармак ходячий, плов готов, лагман сварил?
– Опять обижаете, товарищ прапорщик! Какой бешбармак, вы что меня бараном обозвать хотите?
– Нет-нет! Что ты, Якубов! Я просто неудачно пошутил. Еда готова? Драгоценный ты наш!
– Готова! – расплылся в улыбке Гурбон. – Плов, чай, обед из двух блюд.
– Всего из двух? Я настрелял из пулемета на пять блюд. Протестую!
– Якубов, у тебя сало в банках есть? Из сухпайка? Если есть, выдели его прапорщику – будет вместо салата!
– А почему мое сало?
– Потому что ты – мусульманин, салом питаться нельзя. Вот и пожертвуй шахтеру из Донбасса.
– Нет, товарищ лейтенант! Сало я и сам съем. Оно в баночке, мелко нарезано: Аллах не поймет, что это такое.
– Ага! Сало кушать из банки – это то же самое, наверное, как водку пить пиалой и наливать из чайника!
– Откуда знаете?
– В ТуркВО год служил. С узбеками и туркменами когда пил, то всегда только таким образом.
– Пожалуйста, кушайте на здоровье, положил самые вкусные куски мяса, самый лучший рис, – улыбаясь широкой доброй улыбкой, приговаривал Гурбон, протягивая насыпанный с горкой плов
Плов был сказочный, прямо таял во рту.
– Ну, Гурбон, не плов, а сказка, настоящий праздник желудку!
– В следующий раз, если барашек будет, приготовлю бешбармак и лагман сделаю, – обрадованно затараторил сержант, продолжая раздавать тарелки с едой солдатам.
– Эх, не повезло нам, Игорь! Если бы не проклятый «духовской» осколок от мины, мы бы еще и шурпы отведали сказочной!
Игорь почесал вздувшийся живот, задумался.
– Ник, пойду, постреляю еще немного, нет возражений?
– «Утес» оставь в покое на сегодня, постреляй из ПК, ладно?
– Хорошо, постреляем. Зибоев! Сейчас сменю тебя на крыше, готовься к обеду!
Солдат радостно заулыбался и принялся рыться в мешке в поисках кружки и ложки, а Бодунов полез наверх. Вскоре раздались короткие очереди по кишлаку. Из глубины виноградников время от времени кто-то стрелял по нам в ответ.
Ночь прошла спокойно, а днем – вновь бой. Так пролетела неделя, затем – другая. Боезапас сокращался, БМП каждый день расстреливали снаряды и патроны, топливо подходило к концу. Пора бы и выходить к тылам.
Комбат, замполит батальона, зам. по тылу – все сидели на заставе и успокаивали.
А чего успокаивать? Сидя в своем закутке с тремя БМП, наблюдаю каждый день бегающих в развалинах «духов», веду перестрелки, отбиваюсь от обстрелов по ночам. От взвода до взвода расстояние – двести метров, каждый сам за себя. Можно поддержать огнем, но реально помочь в случае ночного штурма – вряд ли.
Игорь целыми днями сидел за «Утесом» и, глядя в прицел, искал цель. Находя, стрелял. Совсем оглушил, черт деятельный. Я забрался на крышу и посмотрел в бинокль по сторонам. Легкая дымка, пасмурно, сыро.
– Игорь, какие успехи сегодня?
– Да кто его знает. Вроде попал в двоих, бежали куда-то, что-то тащили. Вчера я хоть наверняка видел, что автоматчика срезал. А эти сегодня, может, и уползли.
– Растешь на глазах! Из кашевара в снайпера превратился за месяц! За полгода на орден настреляешь!
– С нашим Эдуардом не получится. Он меня почему-то очень невзлюбил, прямо почти ненавидит.
– А ты меньше огрызайся, не груби, он хотя и временно, но ротный.
– Временно! Он себя уже мысленно назначил на должность.
Мимо дувала прошла группа саперов во главе с Шипиловым.
– Игорек! Ты куда идешь? Там же «духи»? – заорал я.
– О, Ник! Привет! Чего орешь? У меня приказ.
– Приказ приказом, а сначала спроси, куда идти.
– Ну, и куда идти прикажешь?
– А никуда, дуй к нам, чайку попьем, пловом угощу, меня от него уже тошнит. Каждый день на завтрак, обед и ужин. Скоро узбеком стану. Повар отличный, но очень любит плов. Я ему говорю, чтоб сделал что-нибудь другое, а он в ответ: «Но ведь вкусно!» Я ему: «Вкусно». «Тогда ешьте. Будет невкусно – стану делать что-нибудь другое, если продукты будут».