Режим бога. Экспансия Красной Звезды
Шрифт:
Всем хейтерам диско настолько понравилась идея, что вместо ожидаемых 20 тысяч человек на стадион заявилось 50 000, при его вместимости в 44 тыс. Еще тысячи пытались попасть внутрь после закрытия ворот. Подавляющее большинство зрителей не были поклонниками бейсбола, зато были фанатами Стива Даля, и с его подачи люто ненавидели диско! С собой они принесли не только пиво, но и как позже выяснилось, травку.
Кульминацией должен был стать взрыв огромного ящика со сданными пластинками – толпа ревела, кидала на поле пластинки, а диджей подогревал и скандировал «Disco sucks! Disco sucks! Disco sucks!». Эта фраза имела и еще гомофобный подтекст - среди исполнителей диско сейчас слишком много геев и чернокожих, с которыми оно у многих и ассоциируется. В результате взрыв прожег огромную дыру в покрытии, а разъярённые рок-фанаты выбежали на поле и устроили массовые беспорядки, сорвав игру. Лишь вмешательство полицейского спецназа позволило ближе к ночи очистить стадион.
Сначала все думали, что это событие в Чикаго не будет иметь каких-то последствий - большинство американских обывателей о нем даже и не узнало. Но в крупнейшие лейблы начали поступать письма с угрозами, потом резко упали продажи пластинок в магазинах. Несколько концертов диско-певцов - особенно негритянских исполнителей - были сорваны. «Ночь уничтожения диско» произвела гнетущее впечатление на весь мир шоу-бизнеса, диско-исполнителей и их публику. Лейблы больше не рисковали использовать опозоренный термин «disco», заменяя его более нейтральным «dance».
– И теперь я не знаю, что делать - развел руками Гор - Если кто-то вбросит в прессу тему ненависти не просто к диско, а к советскому диско…
Я выругался про себя. И правда, беда не приходит одна.
– Майкл, остерегаться хейтеров нужно скорее АББА, чем нам. Ведь стиль “Red Stars” это руссо-дэнс, а не диско. Мы и одежду на сцене носим совсем другую, и всех этих безумных кривляний в стиле Бони М у нас нет. К тому же мы с тобой и так вычеркнули из гастрольного репертуара все песни, которые можно было бы заподозрить в принадлежности к диско.
– Да, но и чисто роковых песен у вас меньше половины - резонно заметил Майкл
– А рекламная компания уже запущена?
– Пока только в Лос-Анджелесе.
Я невидящим взглядом уставился на взлетку, обдумывая, как нам минимизировать риски.
– …Поработайте, как следует, над рекламными постерами и щитами. Больше красных звезд и никакого слова “диско”, отныне мы относим себя к “новой волне”. И никаких обтягивающих сверкающих платьев на девушках! Прически, макияж - все изменим. Мы со Львовой завтра же срочно пересмотрим наши сценические костюмы, и решим, что надо убрать, и что добавить. А ты пришли к нам в Москву профессионального фотографа - желательно, из мира моды. Мы срочно переснимем для вас все фотоматериалы. Насчет визы для него я сам договорюсь с МИДом.
– Без проблем - лицо продюсера посветлело - печатную рекламу еще массово не запускали, это может сработать….
– И на сцену нужно будет поставить хотя бы один синтезатор, о котором мы с тобой говорили. Зритель должен видеть, что у нас совершенно другой уровень музыки, а не эти …ча-ча-ча. Дискотечные сверкающие шары из оформления убираем, пусть твои люди придумают, как сделать в центре сцены лаконичный светящийся стеклянный круг с красной звездой.
– Витя, уже объявили посадку - к нашему столику подошел Вячеслав - Пора идти на паспортный контроль.
Так, что еще надо было бы обсудить… Вкладыши для жвачек? Это ждет. Документальный фильм NHK? Но по фильму Майкл уже ведет переговоры с MTV. И, как это не стыдно признавать, трагедия в новых обстоятельствах будет гораздо уместнее развеселых плясок на сцене. А, вот что еще…
– Майкл, дожми Хонду. Их новый брутальный байк тоже сыграет на наш новый имидж. Если они соглашаются, делаем утечку в СМИ, и короткого видео со съемок, и фотографий.
– Сегодня же заеду в их штаб-квартиру.
– И духом не падаем!
– пожал я на прощанье руку продюсеру - Нас ждет оглушительный успех в Штатах, и по-другому быть не может!
*****
Да, уж… озадачил меня Майкл. Долго я еще обдумывал сложившуюся ситуацию с гастролями, уставившись в иллюминатор. Потом утомился ломать голову и, махнув на все рукой, уснул. А проснулся уже на подлете к Москве.
Вроде бы сквозь сон слышал, как Валентиныч снова пробовал чудить, устроив стюардессам скандал и требуя себе лишнюю порцию алкоголя. Но мне уже было глубоко пофигу. Не моя это печаль – с алкашами сражаться. Ситуацию с конференцией я спас? Спас. На этом все. И чем хуже сейчас Александров ведет себя в самолете, тем сильнее вероятность, что я его больше никогда не увижу. Не понимаю, как вообще можно было это безобразие устроить, отправив такого алкоголика на международную конференцию.
Паспортный контроль и таможенный досмотр мы проходим быстро, из личного багажа у меня в этот раз только сумка с одеждой. На коробку с кроссовками у нас приготовлено письмо из ХОЗУ МВД, без этого документа мы теперь никуда. Таможенники любезны, как никогда, досмотр чисто формальный.
На выходе тепло прощаюсь с Латышевым, с Александровым - с демонстративной прохладцей. Мне с ним детей не крестить. А уже через пару минут попадаю в медвежьи объятья Мамонта.
– Тунеядцам привет! – радостно приветствует меня друг
– Сам ты тунеядец… – ворчливо огрызаюсь я – небось, бездельничали, пока меня не было?
Я посмотрел на Лешку. Однако округлился слегка. И всего-то за несколько дней!
– Опять брюхан наел?!
– Да, так, слегка… Работа-то сидячая… То за рулем, то в студии.
– Ладно, группа как?
– Вкалывают, как проклятые, раньше девяти никто из студии не уходит.
– А обстановка в целом как?
– Обстановка исключительно деловая! Да, сам поймешь, как много ребята успели сделать, пока ты в Японии был.
…В том, что народ здесь без меня балду не гонял, становится понятно следующим утром. Приехал в студию в начале десятого – а все уже на рабочем месте и репетиция в самом разгаре. У Клаймича все под контролем, парни прямо с порога рвутся показать мне свои новые аранжировки.
– Да, подождите вы, черти! – смеюсь я и достаю из пакета свежий номер журнала “Роллинг Стоунс” – почитайте лучше, что про нас американцы пишут.
Переводить статью вслух берется Григорий Давыдович, Альдона заглядывает через его плечо и суфлирует в особо сложных местах. Льдышка сегодня хороша, как никогда, словно специально готовилась к моему приезду и нарядилась, чтобы подразнить меня. Узкие белые джинсы, сверху свободная белая блузка от Ёджи, в талии перехваченная тонким ремешком, в тон ярко синим балеткам. А на шее длинная нитка темно-синего жемчуга Микимото, который я сам же ей и подарил. Эх… впереди выяснение отношений.