Режим бога. Вспышка Красной Звезды
Шрифт:
– Великое землетрясение Канто 1 сентября 1923 года и последовавшие за ним пожары - Гор раскурил большую гаванскую сигару, приоткрыл окно лимузина - Нанесли огромный ущерб центральному Токио. В ходе последующего восстановления города в Цукидзи из Нихонбаси был перемещён рыбный рынок.Здесь отличные рестораны и магазины, где продают фирменные ножи. Ещё тут есть и знаменитый магазин Гинзо, торгующий жемчугом.
Майкл внимательно на меня посмотрел, потом кивнул назад, намекая на машины кортежа, в которых ехали “звездочки”.
– По желанию
Купить что ли подарок Вере? Чтобы не злилась на меня. А как же Альдона? Она же увидит мою покупку. Или купить всем сразу по нитке? Куда ни кинь - везде клин.
Тем временем мы припарковались возле шикарного ресторана "Upstairs Downstairs" что можно перевести как “Внизу Наверху”. На вывеске были и японские иероглифы, часть которых стилизована под деревянную лесенку. Название ресторана видимо объяснялось тем, что в нем были первый и второй этажи, а его интерьер стилизован под эпоху Эдо. Несмотря на то, что он был дорогой, места здесь нужно было заказывать. Перед входом в ресторан стояла целая очередь желающих, но нас, конечно, мгновенно пропустили - столики Гор заказал заранее.
– Этот ресторан знаменит необычными морскими деликатесами, в том числе редкими сортами рыб - рассказывает нам Майкл, пока мы дружно рассаживаемся вдоль двух длинных столов.
С торца за специальным столом расположено рабочее место повара - судя по всему, разделка и нарезка рыбы будет происходить прямо на наших глазах. Пока повар кланяется, приветствуя нас, готовится к кулинарному “шоу”, официанты сноровисто разносят меню и расставляют на столах миски с разными соусами и гарнирами.
Появляется несколько фотокорреспондентов. Мы цепляем на лица улыбки, машем палочками. Пока народ красуется перед журналистами, я быстро проглядываю меню. В данном случае оно совершенно бесполезно - никакого представления о блюде, кроме его цены. Ибо названия рыбы и морских деликатесов на японском ни о чем мне не говорят.
– Майкл, может, мы вам доверим выбор?
– дипломатично спасает нас от конфуза Клаймич
– Ну если вы доверяете моему вкусу...
– улыбается Гор
– Только давайте обойдемся без крайностей - предостерегаю я - никаких морских огурцов, медуз, ферментированной рыбы и рыбьих внутренностей.
Лица музыкантов становятся бледными.
– Морские ушки и улитки тоже лучше не брать, а то некоторые с трудом пережили даже встречу с каракатицей - ехидничает Альдона, подмигивая Лехе
– Да, я вообще здесь только рыбу буду есть, в гробу я видел всех этих морских гадов!
– морщится Мамонт, вспоминая недавние приключения
Ага… зарекался кувшин по воду ходить. Леху не переделаешь - сейчас опять какой нибудь экзотики нажрется. Глаз да глаз за ним.
Гор уже что-то заказывает официанту, среди кучи незнакомых названий я слышу единственное знакомое слово – сашими. И действительно, вскоре приносят несколько больших блюд, на которых живописно выложено тонко нарезанное сырое филе нескольких сортов рыб. Я безошибочно определяю по цвету только тунца и лосося, да еще кругляшки гребешка. Гарниром к сашими служит дайкон, нарезанный тонкой длинной соломкой и какая-то пряная трава. Выглядит все это очень живописно.
Еще приносят глубокие салатники с "лапшой из кальмара" - ика сомон. Это сырой кальмар, нарезанный тонкими полосками, напоминающими лапшу, с удивительным сладковатым вкусом. Он приправлен тертым имбирем и соевым соусом. Рядом выставляют прямоугольные тарелки, на которых на половинках авокадо выложена икра четырех разных цветов.
– О…! – оживляется Альдона – это же тобико – икра летучих рыб! Очень вкусная штука.
– А почему она вся разноцветная? – подозрительно интересуется Роберт.
– Так они ее подкрашивают и придают ей разный вкус. Вот эту черную подкрасили чернилами каракатицы, зеленую – васаби, а желтую – каким-то цитрусом красят. А на самом деле она оранжевая, как у лосося.
Между тем повару приносят на подносе живых креветок, омара и несколько рыбин. Все они еще шевелятся. И начинается шоу под названием «икизукури» - это когда сашими готовят на глазах клиента из живой рыбы и морских гадов. Живность протестующе извивается, но нож повара безжалостно обрывает ее жизнь.
– Это отвратительно - кривится Вера – живодеры!
– Да, как-то их жалко, живые ведь… - поддерживает ее жалостливая Лада.
– Зато не отравимся, сразу видно, что все наисвежайшее – замечает мудрый Клаймич
А что делает Альдона, пока все пребывают в шоке и заворожено наблюдают, как повар нарезает рыбу тончайшими пластинками? Наша красавица, молча, подхватывает палочками еще подрагивающий в предсмертных судорогах деликатес, окунает его в соус и отправляет в рот. За столом воцаряется тишина.
– Ну, ты даешь… - прикрывает рот рукой Вера
– Вкусно, попробуй. А ты думала, тебе здесь все жаренное-пережаренное подадут?
Майкл, улыбаясь, следует примеру Альдоны. Я вздыхаю и тоже тянусь палочками к сашими. Не очень я люблю это дело, но народу нужно показать, что это безопасно и вкусно, иначе все так и будут сидеть за столом, как каменные статуи. Постепенно музыканты отходят от первого шока и осторожно присоединяется к нам. Оценив вкус, оживляются. Дегустация набирает обороты…
Подождав, пока народ все перепробует, повар приступает к следующему номеру шоу. На подносе ему приносят смутно знакомую рыбу, похожую на рыбу-шар. Опачки… да это же и есть знаменитая фугу! Майкл сообщает всем, что наш повар настоящий ас, и прошел специальное обучение, чтобы получить лицензию на разделку этой смертельно опасной рыбы. Народ замирает, вытянув шеи, а повар начинает священнодействовать. Пожилой японец сосредоточен, его движения быстры и отточены до безупречности, выглядит разделка фугу действительно завораживающе. Прозрачные полоски филе красиво ложатся на блюдо. Закончив, повар с поклоном отступает, а блюдо оказывается на столе.