Режим бога
Шрифт:
«Отлично! – тут же разозлился Крестов про себя. – Мой телефон уже прослушивается. И об этом сообщают как о само собой разумеющимся факте. Как будто мы ищем человека, который не помог поймать трех опасных преступников, а сам является конченым рецидивистом-психопатом».
Мужчина в пальто как будто прочитал мысли собеседника и решил успокоить его:
– Не переживайте, Роман Павлович. Даже если вы будите по своему мобильнику обсуждать получение взятки, никто вас не посадит. Нам плевать на это. Нас интересует только он – ваш информатор. Скажите, он же всегда с точностью до минуты называл время совершение преступления?
– Как
– А с Вагиным вы опоздали, верно?
– Да, там вышла заминка. Потом резали ворота автогеном. Опоздали на минут двадцать.
– Сущая ерунда, казалось бы. Но за это время Вагин бы изнасиловал Хмелюк, чего наш герой допустить не мог. Поэтому он и появился. В следующий раз мы тоже опоздаем, и он появиться…
Собеседник Крестова сделал паузу и добавил:
– Этим будут заниматься двое местных ребят, они свяжутся с вами. И не дурите, Роман Павлович, вы и так уже поимели с этого по-максимуму, пришло время других людей.
– Понимаете, Илья Матвеевич, дело не во мне, дело в нем. Мне кажется: пытаться провернуть с ним все эти процедуры… – Крестов слегка улыбнулся. – Возможно, он уже знает обо всем этом.
– Поэтому я и назначил здесь встречу. Ни одна прослушка ничего не услышит в этом балагане. Да и вообще, это не ваша забота, а наша. Вам – только вывести его на нас.
Крестов хотел, сказать что-то типа: «Я вас предупредил», но тут же осознал глупость подобных высказываний. Все уже давно было решено и роли распределены. Ему, следователю прокуратуры, определена была скромная – наживки. И слушать его, очарованного успехом раскрытых преступлений, никто не собирался, во-первых, как заинтересованную сторону, во-вторых, как малозначимую единицу системы государственной безопасности.
– Одного не пойму, – проронил Илья Матвеевич и в очередной раз сделал паузу, чтобы следователь из Тартарска начал гадать, о чем же думает этот важный человек, и как следствие, нервничать.
Собственно, непонятно было столь многое, что иметься ввиду могло все, что угодно. Поэтому Роман Крестов повернул голову и выразительно посмотрел на своего московского собеседника, ожидая очередного «витка» в деле загадочного информатора.
– На хрен вам здесь метро? – лишь и сказал Илья Матвеевич и, одарив прокурорского следователя прощальным взглядом и сухим рукопожатием, поспешил в свой автомобиль.
У Крестова тем временем окончательно занемели от холода ноги. Ветер поутих и вместо дождя пошел белый пушистый снег. Толпу на площади это явно обрадовало. Люди не спешили расходиться, продолжая праздновать столь значимое событие для города. Белые хлопья, будто обреченные воины света, падали на мокрую черноту асфальта и становились ее частью, не в силах ничего изменить. Не мог уже ничего изменить и Крестов.
«Не просчитал! Не продумал! Увлекся!» – корил себя он, плетясь к своему автомобилю. В белой «Шкоде» его ждал кипятильник, работающий от прикуривателя, растворимый кофе из пакетика и теплая печка, способная отогреть ноги.
На душе было погано. Роман прекрасно понимал, что потерял бдительность не из-за карьерных успехов, на что неоднократно намекал Илья Матвеевич, его опьянила «избранность». Каждый хочет стать не таким как все, а когда для этого и особых усилий не прилагаешь, так это сразу расправляет плечи и кружит голову. Когда тебя, как в фильме «Матрица», просто находит твой Морфиус и говорит, что ты его Нео. Только выбери нужную таблетку. И Крестов выбрал. Ведь мог же не поверить в первый раз и забыть о звонке. А нет, выехал и взял сначала педофила, а затем и Лентовского, человека, из-за которого, как выяснилось, без вести пропало с десяток людей. Потому что тяжело опознать жертв по выловленным из реки берцовым костям.
На самом деле Роман Крестов не все рассказал человеку из Москвы. И не то, чтобы сильно хотел утаить, просто кроме мистицизма эта история ничего нового в дело о загадочном информаторе не привнесла бы. И, пожалуй, даже сам прокурорский следователь предпочел, чтобы ее не было, потому что объяснить такое какойлибо логикой или привычным порядком вещей было нельзя.
За пару месяцев до первого звонка от информатора Крестов сидел в конторе и что-то строчил на компьютере. С проходной сообщили, что к нему пришел некий Виктор Лукин. Имя и фамилия показались знакомыми, и Роман решил, что это один из свидетелей по какому-нибудь из уголовных дел и дал добро. В кабинет зашел толстый мужчина лет пятидесяти, с короткой стрижкой и круглым лицом – и опять показался знакомым. Пока следователь перебирал в голове, с каким уголовным делом связан мужик, тот полез в карман куртки, достал сложенный вчетверо листок и положил на стол. На листке был фоторобот, их тех, которые развешивают на стендах под надписью: «Их разыскивает милиция», и тут же в голове Крестова все сложилось. Виктор Лукин был известным мошенником и вором по прозвищу Экстрасенс, объявленным в федеральный розыск.
– Прими меня, начальник, – начал разговор Экстрасенс, – тебе орден дадут. На зоне мне спокойней будет. Ходка у меня не первая, меня там как родного встретят.
Крестов был в шоке. Экстрасенс получил свое погоняло не зря. Он был гастролером, не задерживался в одном городе больше нескольких месяцев. Промышлял тем, что дурил продавцов сотовых телефонов и бытовой техники. Схемы использовались самые разные, но суть была не в этом. Раз пять милиция выезжала брать его на съемные квартиры, но каждый раз Лукин исчезал за несколько часов до появления представителей власти. И это, не считая его способности выбирать для разводок самых беспечных и неопытных продавцов.
– Экстрасенс… – лишь вымолвил следователь.
– Он самый… Вижу удивлен моему визиту. Вопросов, наверное, много. Я тебе расскажу, как смогу. Мне тебя предупредить надо, зачтется мне это, да и на зоне схорониться в самый раз будет.
– О чем предупредить? – тут же перебил его Крестов, подозревая о покушении на него или его семью уголовниками, чьих подельников он отправил за решетку.
– Скоро в Тартарске беспредельщиков мочить будут по-черному. Я, начальник, всю жизнь по понятиям жил, аристократом стал. Но там под замес любой попасть может. Каждый вшивый, кто жопой чует, щемится куда может. Хотя, смотрю я и понимаю, ссучилась ельня, одни лохи остались. Никто шило не чует, меня за трепло держат. Ну да Бог им судья.
– Разборки что ли грядут? Кто с кем воевать будет?
– Он идет. Он страшнее любого мента или авторитета будет. Кровь рекой польется. Я хочу тебя предупредить, что Он тебя выберет. В помощники. Хотя ему, конечно, помощники не нужны. Но его планы понять никому не дано. Ты, начальник, готовься. И ничего не бойся. Тому, кто Ему поможет, бояться нечего. Кобзда тому, кто беспредел творит и накосячит против Него.
– Экстрасенс, ты упоротый что ли? Кто придет, какой Он?
– Каратель.