Ричард Длинные Руки – эрцфюрст
Шрифт:
В ее прекраснейших глазах уже непонимание, да я и сам не прислушиваюсь, какой там бред несу, для политика важнее всего убедительность тембра и голоса, а не смысл, все мы выбираем не умом, а сердцем, а потом удивляемся, почему это вот чмо нас запрягло и погоняет…
— Конт, — произнесла она, стараясь справиться с собой и сделать голос строгим, — я понимаю ваш благородный порыв, однако… где вы представляли… наше королевство?
Я вскрикнул в удивлении:
— Еще не сказал? Вот что значит быть ослепленным вашим поистине звездным величием и безумной красотой, что совсем отняли у меня дар речи… В общем,
— Каких дикарей?
— Эльфами, — пояснил я, увидел ее лицо и добавил торопливо: — потерянными эльфами, ваше величество!.. Что делать, я вот тоже дичаю, когда вас долго не вижу. А они ж и вовсе не видели! Можно представить, в каком они состоянии.
Она прервала:
— Что за эльфы?
— В королевстве Мордант, — пояснил я. — Те, что от отчаяния и предельной нужды заходят даже в города людей. Правда, слухи несколько искажают реальную действительность, но когда было иначе?.. Они заходят и покупают там необходимое, но не показывают, что они эльфы, а местные делают вид, что не догадываются, что торгуют как бы с врагами, ибо когда видишь прибыль, какие могут быть враги в демократическом обществе, полном либеральных… тьфу!.. ценностей? Вот такое взаимопонимание, полная терпимость и взаиморасчеты, что базируются на здоровых инстинктах подсчета добавочно-прибавочной стоимости и дохода.
Она слушала с напряжением в лице, заметно волновалась, а когда я закончил, почти вскрикнула:
— Бедные наши сородичи!.. Им нужно помочь!..
— Как? — спросил я. — Поперетаскивать сюда?
Она покачала головой.
— Вряд ли согласятся.
— Когда нужда припрет, — возразил я, — куда угодно переедешь!
— Вы не понимаете, конт, — сказала она, — у эльфов очень тесная связь с лесом, в котором родились. В лесу мы неуязвимы! Потому эльфы так не любят выходить даже на опушку.
— Те выходят, — напомнил я. — Даже дальше.
— Это в каком же они отчаянии, — воскликнула она. — Нет, им нужно помочь! Непременно, это наш долг! Но… как?
Я подумал, сказал твердо и решительно:
— Даже не представляю!.. Но решить можно.
— Как? — спросила она с надеждой.
— Не знаю, — сообщил я. — Это трудно, но можно. Даже легко, если знать, как. И чтоб не самому, это самое главное. Когда другие, это всегда легко!
Она вздохнула, в ее взгляде, устремленном на меня, я мог бы прочесть многое о себе, но предпочитаю, как все мужчины, только комплименты, а сейчас их вроде бы как-то маловато.
— А если, — предположил я, — им сказать, что здесь их историческая родина? Как у нас насчет нашей преданности заветам предков?.. Вернуться, восстановить разрушенный храм… Или они уже демократы, и на предков плевать с высокого дерева?
Она в волнении привстала, но это не королевский жест, к тому же нельзя задерживаться в такой двусмысленной позе, снова села и в бессильном отчаянии сжимала руки.
— Но как им помочь?.. Как помочь?.. Я не представляю…
Я сказал утешающе:
— Ничего, ваше величество! Я вон тоже не представляю, что делаю, но не останавливаюсь, ибо счастье в самом пути, как говорят мудрецы, а куда идешь — неважно! И что делаешь — неважно. Я, бывало, такого… и ничего, потому что мы — романтики!.. Цель неважна, важен процесс!
Она не слушала, беспокойно повторяла:
— Что же делать, как им помочь… Нет, мы просто обязаны, это наша родня, мы все — эльфы…
Я сказал гордо и с достоинством:
— Ваше Величество!.. Я отыскал этих дикарей, как вы точно заметили… или это сказал я? Неважно, я чувствую такое родство душ, ибо я иду в вашем кильватере и полностью живу вашими чуйствами, мыслями, обоняю ваш сладостный запах кожи, ваше…
Она прервала:
— Конт!
— Ваше Величество?
— Конт, — повторила она с нажимом, — у вас есть хитрость, изворотливость и выживаемость, так свойственные низшим формам жизни. Я поручаю вам изыскать способы, чтобы облегчить положение наших несчастных братьев и сестер!
Я воскликнул с восторгом:
— Это так благородно, Ваше Величество!.. Особенно что поручаете именно мне, потому что любой из вашего окружения высокородный и благородный эльф справился бы в два счета, а вот мне придется попотеть и поломать голову во славу всемирного эльфизма и демократии, вместо того чтобы заниматься какой-то человеческой хренью…
Она выслушала с каменным лицом, что-то мутно заподозрила, но лишь наклонила милостиво голову и произнесла торжественно:
— Конт…
Глава 6
Бобик снова несется впереди и подпрыгивает, как тот крохотный и трусливый пажонок. Арбогастр не отстает, довольный, что вырвались из леса, где так много мешающих вольной скачке деревьев.
Впереди выросли высокие стены Савуази, размеры столицы и сейчас поражают: такой стеной можно огородить небольшое королевство, к тому же стена вокруг города толстая и высокая, страшно и подумать, сколько камня ушло. Раньше я о таких вещах вообще не задумывался, а теперь вот, когда не только политик, но и хозяйственник…
На дорогах часто вижу караваны, как с тяжело груженными телегами, это на небольшие расстояния и по хорошим дорогам, так и с навьюченными лошадьми, эти сумеют пройти и через участки с полным бездорожьем.
Ортенберг встретил у ворот дворца, четкий, как идеально работающий механизм, собранный, я ощутил на себе его прощупывающий взгляд, словно могу нести угрозу его сюзерену, князю Ричарду Завоевателю.
Я сказал с высоты седла:
— Благодарю за службу! Все бы так…
Он ответил сильным голосом:
— У меня все, ваше высочество.
Я сказал с намеком:
— Придется тебя повысить.
— Ваше высочество, — сказал он с испугом, — я ничего больше не умею!
— И что? — спросил я. — Вот сколько дураков, за все готовы взяться, а сами только и умеют, что в носу копаться.
— Ваше высочество, — сказал он твердо, — у меня… иное воспитание.
— Хорошо, — сказал я, стараясь, чтобы голос звучал, как и положено лорду, свысока и милостиво, — это весьма, весьма!
И пустил Зайчика рысью по выложенной точно подобранным булыжником дорожке, а справа и слева, за отгороженными невысокими декоративными кустами тропинкам, прогуливаются придворные дамы. Вообще-то бездельницы, но, как горячо уверил сэр Вайтхолд, они необходимы для оживляжа, украшения, как и вот те цветущие кусты, только кусты сидят на одном месте, а эти передвигаются туды-сюды и еще чирикают, чирикают, чирикают…