Ричард Длинные Руки – принц
Шрифт:
Часть нелюдей сумела прикинуться людьми: вампиры, оборотни, демоны, и так было довольно долго, затем чистку человечества взяла на себя церковь с неведомой и недоступной пониманию нелюдей святостью.
Постепенно среди людей их не осталось, последние из нелюдей прятались в дремучих лесах, высоких горах, глубоких пещерах, куда люди не добирались, да и не собирались добираться.
С некоторыми из них, что научились жить обществами, теми же гномами, кобольдами или эльфами, постепенно установились полулегальные товарно-денежные отношения. Кобольды
Только вампиры упорно стремились жить среди людей, используя тех как скот, но их практически истребили всех. Оборотни избегли этой участи, живя в лесу и прячась от всех, однако со временем умные и щепетильные люди ухитрились их использовать в своих целях…
Король Хайбиндер создал, как говорит Логирд, из них целый штат разведчиков. Думаю, он не один такой сообразительный и нещепетильный. Разумеется, втайне от населения королевства. Народ не потерпит такого короля, не говоря уже о благородных лордах, но когда в руках власть и деньги, то многое можно сделать втайне.
Мне приходится труднее, я искренний сторонник церкви и стараюсь ее усилить, однако она сильна подвижниками и фанатиками вроде Ульфиллы, что сразу же, только дай ему волю и силу, уничтожит эльфов, троллей, алхимиков и все, что не укладывается в его понятие чистоты и справедливости.
Впрочем, я пока что ухитрялся лавировать, а если меня и заносило вправо или влево, то пока не чересчур так уж…
— Ладно, — сказал я наконец, — скоро день кончится, а я сижу тут, как сыч какой…
Она отпрянула, глаза округлились.
— Ты хочешь куда-то поехать?
— По крайней мере, — пояснил я, — выйти из здания. А что?
— Но ты только что прибыл!
— Я здесь переночевал, — напомнил я. — Целую ночь, подумать только! С вечера и до самого утра. По мерках людёв это безумно много.
— Ты сумасшедший?
— Еще какой, — ответил я гордо. — Ведь сумасшедший — это человек, наделенный исключительно сильной интеллектуальной независимостью! Для доступности скажу проще — гений.
Она сказала саркастически:
— Ах-ах!
— Осваиваешься, — заметил я одобрительно.
Она догнала меня у двери.
— Я пойду с тобой!
— Не сейчас, — ответил я строго. — Учись по-волчьи выть, тебе жить среди людёв.
— Людей?
— Людей, — согласился я. — Вот видишь, как эльфы действуют на людей? Во всем с вами соглашаемся. Как жить, спрашиваю?
В коридоре телохранители бдят в усиленном режиме, прямо напротив входа расположился молодой священник со строгим бледным лицом и глазами праведника. Он внимательно посмотрел на эльфийку, что не успела уйти с линии его взгляда, по лицу его промелькнула тень неудовольствия, однако тут же повернулся ко мне и учтиво поклонился.
— До нашей глуши доходят слухи, ваше высочество, — произнес он нерешительно, — что вы очень ревностны в вере и почитании основ Святого Писания…
Во мне сразу нечто ощетинилось, как же, догадываюсь, что за слухи доходят, я ответил почти враждебно:
— Ну-ну, еще как верны! И что?
Он ответил мирно:
— Отрадно, что столь молодой человек так ревностен. Обычно молодость бунтует и все отвергает.
— Вы тоже не старик, — ответил я хмуро, — так что неча свысока… Вы прибыли с отцом Дитрихом? В моем войске много священников, можете пообщаться с ними, рассказать о своих нуждах. Я дал им широкие права и возможности пользоваться даже ресурсами армии для своих нужд.
— Ваше высочество, — проговорил он с недоверием, но уже с зарождающимся энтузиазмом, уже и про эльфийку забыл, — это даже больше, чем мы рассчитывали! Вы истинный Защитник Веры!
— Стараюсь, — ответил я все еще настороженно, однако он так и не заговорил об эльфийке, молодец, главное все-таки дело, а не наше облико морале.
Эльфийку видели не только монахи-цистерцианцы, что едут вместе с армией, но и рядовые священники, однако и они смолчали, хотя кто-то и хмурился. Главное — дело, а эти пустяки со временем уладим…
— Кстати, — сказал я, — отец Дитрих, как Великий Инквизитор, защищен от любой нечисти… как и любых чар колдунов, но острый клинок может поразить его так же легко, как и любого человека.
Священник кивнул, взгляд был тверд, как скальная порода.
— В рай не входят на перинах. А с поля битвы — чаще.
— Согласен, — сказал я, — но стараться уйти в рай пораньше — это трусливое бегство от земных трудностей. Потому вы с отцом Дитрихом уж постарайтесь помучиться здесь еще. Я скажу Переальду, это старший над телохранителями, чтобы выделил двух для сопровождения отца Дитриха. Вы им не мешайте и не препятствуйте.
Он ответил строго, не сводя с меня взгляда:
— Мы будем работать вместе.
Хрурт, что прислушивался к разговору, вмешался на правах давнего знакомого:
— Ваше высочество, мы все сделаем. Не отойдем от него ни на шаг!
Я покачал головой.
— Увы, отходить придется. Он не захочет, чтобы его охраняли. Потому охраняйте так, чтобы он этого не видел.
— Сэр Ричард!
— Это будет нетрудно, — успокоил я. — Он всегда окружен народом. Будьте среди них, только смотрите не на отца Дитриха, а на… просителей.
Бобик, как только услышал, что едем к Меганвэйлу, тут же исчез, во дворе я его не обнаружил, но когда мы с Зайчиком покинули город, то в раскинувшемся за его стенами лагере я усмотрел скачущего на всех четырех перед Меганвэйлом Адского Пса. В прошлый раз он так его достал просьбами бросить бревнышко, что доблестный герцог неделю жаловался на боль в вывихнутом плече и распухших мышцах.
Я тогда посоветовал не баловать собачку, на что Меганвэйл ответил с укором, а кого же тогда баловать, да и как откажешь, когда он смотрит такими детски умоляющими глазами…