Рифтеры (Сборник)
Шрифт:
Лабин кивает:
– Если подрываешь атомный заряд на рифте, то запускаешь землетрясение. Точка. Насколько серьезное, зависит от условий детонации. Эта штука сдерживается, пока не сможет нанести как можно меньше ущерба побережью.
Брандер фыркает:
– Послушай, Лабин, тебе не кажется, что это слишком? Если бы они хотели расправиться с нами, то просто спустились бы сюда и всех перестреляли.
Кен смотрит на него пустыми глазами:
– Я не верю, что ты настолько глуп, Майк. По-моему, у тебя просто стадия отрицания.
Тот встает со стула:
– Послушай, Кен…
– Дело не в нас, – произносит Кларк. – Ну не только в нас. Так?
Лабин качает головой, не сводя глаз с Брандера.
– Они хотят ликвидировать все. Весь рифт.
Кен кивает.
– Почему?
– Я не знаю. Может, у них спросим?
«Похоже, – размышляет Кларк, – никакой карьеры я так и не сделаю».
Брандер падает на стул.
– А чему ты улыбаешься?
Лени качает головой:
– Ничему.
– Мы должны что-то сделать, – говорит Наката.
– Да ну, Элис, свежая мысль. – Майк смотрит на Кларк. – Есть идеи?
Та пожимает плечами:
– Сколько у нас времени?
– Если Лабин прав, то кто знает? Может, завтра. Может, через десять лет. Землетрясения – это классическая хаотическая система, а тектоническая картина здесь изменяется с каждой минутой. Если Жерло соскользнет хотя бы на миллиметр, то последствия могут варьироваться от легкой дрожи до полного обрушения.
– А может, это заряд малой мощности, – с надеждой предполагает Наката. – Устройство довольно далеко, и вода сможет смягчить взрывную волну, пока та нас достигнет.
– Нет, – отрезает Лабин.
– Но мы не знаем…
– Элис, – говорит Брандер. – Оно находится почти в двухстах километрах от Каскадной зоны. Если эта штука может генерировать продольные волны достаточно сильные, чтобы сдвинуть ее, то мы тут не выживем. Если нас не превратит в пар, то взрывная волна разорвет на мелкие кусочки.
– Может, мы сможем ее отключить каким-нибудь образом? – предлагает Кларк.
– Нет, – Лабин спокоен и уверен.
– Почему нет? – спрашивает Брандер.
– Даже если мы сумеем пробиться сквозь ее поверхностную защиту, то все равно увидим лишь верхушку айсберга. Вся жизненно важная начинка похоронена внутри.
– Если мы сможем залезть сверху, то, возможно, получим доступ…
– Есть шансы, что заряд сдетонирует, если с ним начать возиться, – говорит Лабин. – К тому же мы не нашли остальные установки, а они есть.
Брандер смотрит вверх:
– И откуда ты это узнал?
– Они должны быть. На такой глубине понадобится почти три сотни мегатонн, чтобы создать пузырь хотя бы с полкилометра диаметром. Если они хотят взорвать значительную часть источника, то им нужно несколько зарядов, распределенных по разным местам.
Наступает минутная тишина.
– Триста мегатонн, – наконец повторяет Брандер. – Знаешь, не могу даже выразить, насколько я обеспокоен тем, что ты так хорошо знаком с этим вопросом.
Лабин пожимает плечами:
– Это основы физики, и они могут испугать только тех, кто совершенно не разбирается в математике.
Брандер опять встает, и его лицо буквально в нескольких сантиметрах от лица Кена.
– И я крайне обеспокоен тобой, Лабин, – говорит он, сжав зубы. – Кто ты, сука, такой, а?
– Майк, – начинает Кларк.
– Нет, я, блин, вполне серьезно. Мы ни хера о тебе не знаем, Лабин. Не можем на тебя настроиться, продаем твою ерундовую историю сухопутникам, а ты до сих пор не объяснил, зачем мы это сделали. Теперь ты стоишь тут и изрекаешь истины, как заправский секретный агент. Хочешь командовать, так и скажи. Только прекрати вещать нам тут всякую хрень в стиле Человека без имени.
Кларк делает маленький шажок назад.
«Хорошо. Прекрасно. Если он думает, что может сцепиться с Лабином, то пусть делает это в одиночку».
Но Кен не подает никаких признаков агрессии. Нет изменений во взгляде, дыхание остается прежним, руки расслабленно висят по бокам. Когда он начинает говорить, его голос спокоен и ровен:
– Если тебе от этого станет лучше, то сделай одолжение – позвони наверх и сообщи им, что я жив. Скажи, что солгал. Если они…
Глаза не меняются. Этот плоский белый взгляд остается, тогда как плоть вокруг него начинает неожиданно дергаться, и вот теперь Лени видит симптомы: легкий наклон вперед, еле заметное напряжение в венах и жилах на горле. Брандер тоже их замечает. Он замирает, как собака, попавшая в свет фар.
«Черт, мать вашу, он же сейчас взорвется…»
Но она опять ошибается. Невозможно, но Лабин расслабляется:
– Что до твоего милого желания узнать меня, – он по-свойски кладет ладонь на плечо Брандера, – тебе несказанно повезло, что оно не сбылось.
Кен убирает руку, направляется в сторону лестницы.
– Я согласен со всем, что вы решите, если только это не подразумевает возню с ядерной взрывчаткой. Пока же я иду наружу. Здесь стало слишком душно.
Он исчезает в полу. Больше никто не двигается. Звук заполняющегося воздушного шлюза кажется особенно громким.
– Господи, Майк, – выдыхает Лени.
– И с каких пор он тут командует? – Брандер, похоже, снова обрел часть мужества, злобным взглядом пронзив палубу. – Я не доверяю этому уроду. Неважно, что он говорит. Может, он как раз сейчас на нас настроился.
– Если это и так, то он не узнал ничего нового, кроме того, что ты сейчас орал ему прямо в лицо.
– Послушайте, – говорит Наката. – Мы должны что-то сделать.
Майк всплескивает руками:
– А какой у нас выбор? Если мы не сможем дезактивировать эту хрень, то надо или убираться отсюда, или терпеливо ждать, пока нас испепелит. По-моему, не самое трудное решение в жизни.