Рикошет
Шрифт:
— Нет, — слабо отвечаю я, не в настроении играть с ним. Не тогда, когда это всегда заканчивается тем, что я напряжена, возбуждена и нуждаюсь в разрядке. Он любит дразнить меня, и я беспокоюсь о том дне, когда у меня не будет сил сказать «нет».
Он не обращает на меня внимания и прикладывает ухо к обнаженной ключице — месту, выглядывающему из V-образного выреза футболки. Я резко вдыхаю, его лицо слишком близко. После долгого молчания он слегка приподнимается и говорит: — Я так и знал.
Мои глаза сужаются.
— Что
Его горячий взгляд скользит по моим губам, а затем возвращается к моим глазам.
— Ты страдаешь от явного случая… — его рот касается моего уха. — …увлеченности.
Я шлепаю его по руке и пытаюсь сесть, но он уже наготове. Он быстро наклоняется и щекочет мою талию и бедра, я не успеваю заметить его приближения. А я смеюсь и извиваюсь под ним, пока не кричу, чтобы он остановился, счастливые слезы текут из моих глаз.
Мы успокаиваемся с тяжелым дыханием. Оба лежим на боку, ноги спутаны, мы смотрим друг на друга в легкой тишине.
— И какое лекарство мне нужно? — спрашиваю я, на этот раз подыгрывая, хотя знаю, что не должна.
У него на лице ухмылка, которая могла бы растопить сердца тысячи девушек.
Очень тихо он говорит: — Я.
Мои глаза прикованы к его мягким губам, умоляющим меня прижаться к ним своими. Он немного наклоняется, но не сокращает разрыв, неуверенность все еще сохраняется. Такое чувство, что его тело притягивает меня к себе, магнетическая сила слишком сильна, чтобы бороться. Я придвигаюсь ближе, и моя нога касается его голой лодыжки. Его дыхание становится глубже.
Я не могу перестать пялиться на его губы, представляя, какими они будут на ощупь против моих. Мягкие, сильные, голодные. Моя стойкость иссякает, и я преодолеваю дистанцию, быстро целуя его в губы, прежде чем отстраниться. Я надеялась, что этот целомудренный поцелуй с рейтингом PG удовлетворит мои желания. Но нет. На самом деле, все, чего я хочу, это стереть эту глупую улыбку с его лица и сделать поцелуй еще глубже.
— Что это было? — спрашивает он, забавляясь. Его губы касаются моих и дразняще опускаются обратно.
— Мое лекарство, — говорю я, подыгрывая ему. Это делает все менее реальным. Верно? Все еще лежа на боку, наши тела двигаются все ближе и ближе, отделяясь от мозга. Его рука пробегает вверх и вниз по моей спине, останавливаясь на впадине над талией.
— Это была неправильная доза, — шепчет он.
— Ох.
Проходит всего мгновение, прежде чем он наклоняется ко мне, и наши губы смыкаются, имитируя состояние наших тел. Его рука обхватывает мой затылок, и он посасывает нижнюю часть моих губ, заставляя их снова и снова болеть. Моя нижняя половина инстинктивно начинает двигаться, сильнее прижимаясь к нему, когда поцелуй углубляется. Его язык проникает в мой рот, и с моих губ срывается стон.
Мне нужно отстраниться.
— Ло, — шепчу я, пытаясь очистить свой разум и оценить, что, черт возьми, делает мое тело. Буквально, я хватаюсь за его рубашку, а моя нога каким-то образом оказалась у него на бедре.
— Сегодня День святого Валентина, —
Кое-что. Это очень расплывчато — и в моем извращенном сознании я думаю о всяких гнусных вещах.
— Ты уже подарил мне цветы.
Но я не сдвигаю себя с этой позиции — прижимаюсь к нему так тесно, что я чувствую медленный ритм его сердцебиения на своей груди.
— Кое-что получше.
Я хочу этого. Даже если я не знаю, что это такое. Но есть некоторые границы, которые я не могу переступить с Ло, что бы он мне ни предложил, поэтому я спрашиваю: — Что?
Он притягивает мою голову к своей груди и убирает мои волосы назад. Я чувствую его теплое дыхание, когда он наклоняется к моему уху и шепчет: — Я хочу заставить тебя кончить.
Внутри меня все ликует от этой идеи, но моя голова начинает трястись от другой автоматической настройки. Я откидываю голову назад, в то время как мое тело остается приклеенным к нему.
— Не хочешь? — его глаза поднимаются, и он слегка приподнимается на локте. — Я подумал, что это идеальный подарок на День Святого Валентина, тем более что я планировал оставить всю твою одежду на тебе.
Мое сердце начинает биться еще быстрее от такой перспективы. С тех пор, как мы начали встречаться «понарошку», мы уже делали всякое. Когда мы практикуем поцелуи, это иногда приводит к прикосновениям и прочему, но мне удавалось остановиться до того, как дело доходило до кульминации. Секс — это не то же самое, что дурачиться. Последнее было основным в наших притворных отношениях. Прошло несколько недель после моего последнего секса, и я уже запланировала на эту субботу, чтобы получить свою следующую дозу. Я хватаюсь за любую возможностью посетить вечеринку, устроенную учеником государственной школы, и я не знаю, будет ли правильным сделать что-то с Ло сегодня.
— Я иду на вечеринку у костра в эту субботу, — говорю я в итоге.
Я жду, что он отстранится, но он не отстраняется.
— Я тоже, — вздыхает он и легонько целует меня в губы.
— Я собираюсь заняться там сексом.
— Я собираюсь напиться, — он снова быстро прижимается своими губами к моим, а затем проводит большим пальцем по чувствительной коже моего уха. Я практически вздрагиваю от его прикосновения.
— Ло.
— Лили, — его пальцы опускаются к пуговице. Я замираю, глядя на эти маленькие движения.
Каким-то образом мне удается пробормотать: — Я ничего тебе не купила.
Его губы кривятся, но он больше ничего не говорит. Я вижу подол его трусов и понимаю, что должна отодвинуться от него, чтобы он мог полностью снять штаны. Я отстраняюсь, отклоняясь назад, так как место между моими ногами пульсирует.
Мой разум переходит в режим убеждения. Я могу это сделать. Я могу остановить себя, чтобы не случилось чего-то худшего. Он сказал, что я могу не снимать одежду. Это значит, никакого секса. Это значит, что мы можем сделать это, и все будет хорошо.