Римская волчица. Часть первая
Шрифт:
— Теоретически получите всю полноту власти, но не беспокойтесь, на практике вам это не понадобится. Мы понимаем, что взваливать на вас управление третью римского космического боевого ресурса как минимум жестоко, а главное — уже в краткосрочной перспективе приведет к катастрофе.
— И я ни в коем случае не собираюсь отнимать у вас работу, — улыбнулась Электра. — Но Люций ведь оставил вам хоть какой-то план? Зачаток плана?!
Троица переглянулась, теперь с таким отчаянным видом, что Электре все стало ясно. Видимо, своему флоту адмирал оставил записку такую же содержательную, как и ей.
— Понятно. Плана нет. Ладно, давайте думать, с чего нам всем стоит начать.
— Это мы и собирались с вами обсудить.
Боги, наконец-то она говорит с кем-то, кому небезразлична судьба Люция, и кто, кажется, правда готов помочь. И воспринимает ее всерьез, а не как передвижной букет.
— Я вижу свою задачу в том, чтобы как можно скорее освободить адмирала. Ему не дали добраться до Сената и выступить там — следовательно, то, что он готов был обнародовать, достаточно весомо. Логично?
Электра перехватила цепкий внимательный взгляд безопасника, брошенный на нее как бы мельком. Что-то он там решал, или — судя по отсутствующему выражению лица — быстро листал какие-то файлы.
— Значит, выступить в Сенате придется кому-то еще. Мне. — Она зябко передернулась. Как же не хочется. Как же я не люблю речи, тосты, публичные выступления. — Вы слышали, он прямо говорит, что Тарквинии готовят переворот. На камеру. Это серьезное обвинение. Я должна понять, какими в точности сведениями мы располагаем, чтобы поддержать это обвинение. Что-то у меня уже есть, что-то я рассчитываю найти в его личных файлах.
— Прежде всего нужно не обвинять Тарквиниев, а успокоить сенат. Можно понять, что после инцидента на лунной базе они встревожены, поэтому требуют вас на ковер.
— А чем вы думаете успокоить сенаторов?
— Разумными последовательными действиями. Придется созвать общефлотский совет капитанов. Ваши права как хранительницы горестной поклажи будут подтверждены голосованием командиров всех кораблей. Мы проведем с ними работу и поддержим вас своим весом, и они проголосуют за ваши права.
— Но это же займет много времени? Как долго будем ждать, пока сенаторы перестанут волноваться? А Тарквиний тем временем сделает ответный ход и… боги, я даже не знаю, жив ли он! — Электра не удержалась и воскликнула, громче, чем хотела бы.
— Повторяю, ваша задача — сохранять максимальное спокойствие и не предпринимать резких шагов, — поспешно сказал Аэций, а Елена посмотрела на нее с жалостью. Квинт молчал. Электра кожей ощутила, как падает ее рейтинг в их глазах. Одна малая вспышка — и она снова для них не равный собеседник, а овца в одеяле, как полчаса назад. Как это несправедливо. И Елена, и Аэций успели за время разговора позволить себе разнообразные проявления чувств, да не по разу, и ничего. Наверное, дело в зримом подтверждении статуса. Или в том, что они друг другу свои, а она — штатская.
— Послушайте. — Она длинно выдохнула через нос, заставляя себя успокоиться. — Хорошо, допустим, вы правы. Но все же — когда и как вы собираетесь переходить из выжидательной позиции к действию?
— Все решится в ближайшее время.
— Простите, само решится?
— Вы, Электра, пока еще не составили себе понимания о том, как тут все работает.
— Очевидно, нет.
— А мы, в отличие от вас, прекрасно это знаем. Положитесь на нас. Давайте с вами так договоримся — вы, как и собирались, спокойно изучите личный журнал адмирала, если он оставил вам доступ к нему. Возможно, там найдется еще какая-то информация, которой он с нами не поделился. Почитаете, посмотрите. Вы будете делать свою работу, а мы — свою. — Аэций говорил терпеливо и размеренно.
— Я ни в коей мере не собираюсь вам мешать…
— Главное — не включайтесь в непонятные процессы, флот достаточно хорошо управляется.
Похоже, этот раунд она проиграла. Они все-таки хотят вынести ее за скобки и по возможности игнорировать. Как сказал однажды им с Люцем инструктор по верховой езде: не беспокойтесь, на этом этапе обучения для лошади вы что-то вроде двуногого радио.
— Когда состоится совет капитанов?
— Назначьте сами, — благожелательно позволил Аэций. — Только не откладывайте слишком.
— Я хотела бы попытаться узнать, что с адмиралом. По своим каналам. Дайте мне несколько часов.
— Конечно. — Аэций что-то подсчитал, кивнул сам себе. — У вас есть время в пределах четырех стандартных земных часов. А там начнется вечернее сенатское заседание, они пришлют повторный запрос на ваш счет, мне будет, что им ответить, и до завтра нас оставят в покое.
Какая странная стратегия — тянуть время, подумала Электра. Может быть, обычно оправдывает себя? Или они приходили просто посмотреть на нее, оценить и сделать по-своему? И самое главное — собираются ли хоть пальцем пошевелить, чтобы вытащить Люция? Похоже, беспокоятся только о том, чтобы она сидела тихо.
Хотя нет, так думать несправедливо — Елена Метелла, как минимум, заинтересована в судьбе адмирала, это ясно как день.
— Что ж, спасибо, что просветили меня. Если это все, я займусь файлами.
— Электра, если в журнале адмирала найдутся какие-то распоряжения, или вам лично что-нибудь понадобится, пишите мне, я обязательно помогу, — успокоительно завершил беседу Квинт.
— Конечно! Спасибо, что напомнили. Со мной из Лунной крепости сюда попало несколько тамошних легионеров. Что с ними? Им нужен врач. И уверьте их, что им ничто не угрожает.
— Римские граждане, разумеется, в безопасности, не беспокойтесь, Электра, — ответил Квинт своим ровным баритоном. — Серьезных травм ни у кого нет.
Аэций поднялся, за ним встали остальные двое.
— Это большое облегчение. Спасибо. И вот еще что. Люций просил меня позаботиться о благополучии его личных пленников, где они? — Она произнесла вслух «пленников» и сама подивилась — как же диковинно это звучало.
— Двое содержатся в гостевых каютах здесь, один в медотсеке подвергнут криозаморозке, один в тюремном блоке.