Римская волчица. Часть первая
Шрифт:
У двери Электра на миг остановилась. Имеет ли она право войти? Люций никогда не приглашал ее сюда. Всякие бывали у них свидания, год от года все изысканнее, букеты роскошнее, украшения крупнее. Границы несокрушимее.
Последняя встреча была счастливым исключением — гонки, как в детстве, пикник, как в юности. В его личных покоях она не бывала с тех же времен.
Она поколебалась и переступила порог. Он оставил ей свой флот и свой дневник. Уж наверное она может залезть к нему в шкаф.
Адмиральская спальня была, должно быть, площадью со всю ее квартиру, ложе такое, что кроватью уже не назовешь. Как будто проектировщик хотел соблюсти пропорции относительно корабля — задача заведомо безнадежная, потому что от носа до кормы «Светоносного» было никак не меньше трех десятков километров.
Противоположная стена целиком прозрачная, половину обзора заслонил кофейный, сливочный, розовеющий к верхнему краю, уходящий в темный шоколад к нижнему бок Юпитера. Как гигантский шарик мороженого, подумала проголодавшаяся Электра, вон там в нем крутится вечный циклон цвета самого правильного во всей галактике крем-брюле, а ниже насыпана какая-то черника. А нет, это же тени спутников — несколько четких черных кружочков, а левее и выше можно наблюдать сами спутники, она узнала зеленовато-серебристую Европу и усомнилась насчет более крупного: Ганимед или Каллисто? Ганимед больше, зато Каллисто сейчас ближе к флоту, подвешенному на дальней орбите газового гиганта, чтобы не жечь топливо зря. Еще несколько мелких крупинок отсверкивали блестками — Амальтея? Фива?
Электра отвернулась от окна, прошла к шкафу, отвела в сторону дверцу и уставилась на ряд рубашек и одинаковых белоснежных мундиров. А нет, не одинаковых! Мундир легат-минора, легата интегра, легата максимуса… они были тут все, как сброшенные кожи, от первого взрослого флотского звания, полученного вместе с дипломом академии Марса Крылатого, до мундира флагман-капитана «Светоносного».
Только парадного адмиральского не было.
Отсветы полярной короны из окна за спиной падали на кристаллы звезд, канитель шитья, рассыпаясь как огоньки новогодней гирлянды. Она медленно провела рукой по рукавам слева направо — простые погоны, эполеты старшего комсостава, все больше золота на плечах, ярче нашивки, шире хрустальные планки — и сами плечи шире. А талия вот нисколько не изменилась, она не удержалась и померила. Потом прижалась лицом к рубашкам, неуловимо пахнущим Люцием, и наконец-то разрыдалась.
Небольшой амфитеатр публичного зала был полон. Сколько во флоте кораблей, столько и капитанов, мужчин и женщин разного возраста, в сияющих знаками различия приталенных мундирах — флотская форма самая красивая. А еще приравненные к капитанам по званию, Электра не думала, что их будет так много: старшие офицеры службы безопасности и пехотные легаты, в чьем подчинении находились приписанные к кораблям десантные войска. Их было чуть меньше, не все корабли комплектовали легионерами, и все равно в общей сложности в зал набилось около двух сотен офицеров.
Электра почувствовала себя скованно, как всегда, оказываясь в центре внимания. Аэций Лентилл вышел с ней на возвышение, не скрывая раздражения.
— Зачем вы позвали легионеров, — негромко бросил он, — еще бы техников и докеров пригласили!
В простом наспех напечатанном спортивном костюме она была явно одета недостаточно торжественно, но придумать ничего лучше не удалось: бальное платье не годилось, мундир даже без знаков различия был бы неуместен, пока флот не принял ее, а надеть одну из люцевых рубах, как ей отчаянно хотелось, показалось нечестно — как будто она прикрывается его шкурой. И так уже пришлось назваться его невестой.
Люди были на взводе, шумно переговаривались, переглядывались. Сперва ей почудилось, что флотские и и легионеры держатся порознь, но нет, вроде бы образовались смешанные группы. Она понятия не имела, как проходят такие встречи, но раз уж приглашение отправила она, то и начинать ей.
— Дамы. Господа. — Она не любила и не умела выступать на публике, приветствие прозвучало тихо. Кто-то в первом ряду напрягся, прислушиваясь, кто-то напряженно обсуждал что-то с соседями. — Офицеры!
Вице-адмирал не спешил на помощь, но слушал ее безукоризненно вежливо.
— Римляне! Квириты! — Она повысила голос, в зале стало спокойнее, но до идеальной тишины было далеко. Надо было не злиться на Фулька, а позвать его и его людей, запоздало подумала Электра. С десятком бронированных молодцов за спиной она бы выглядела убедительнее. — Меня зовут Электра из дома Флавиев. Люций Аурелий поручил мне хранить флот до его возвращения.
На лицах недоумение, возмущение, растерянность. Надо дать этим людям какие-то объяснения, предложить им что-то, пока они не выкинули ее в шлюз. Прямо перед ней молодой офицер заливался слезами, Электра отвела глаза — стало неловко. Еще кто-то с красными глазами, и еще. Очевидно, адмирала любили. Или истерически обожали. Пока она думала, слово перехватил Лентилл.
— Квириты. Прошу внимания. Мы собрали вас, чтобы внести ясность. Вы все уже знаете, но я вынужден подтвердить официально как второе лицо во флоте — адмирал Аурелий арестован распоряжением сената. — Он вздохнул, взял небольшую паузу. — А теперь позвольте представить вам Диану Электру Флавию.
Он повернулся к ней на полкорпуса.
— Адмирал Аурелий назначил свою невесту хранительницей флота. Это тактический шаг. Пока она играет эту роль, никто не может навязать нам никого постороннего. Конечно, у вас есть вопросы…
— У меня лично один вопрос: как они посмели? — Это с места сказал темноволосый высокий легат максимус, хищно раздув ноздри. Ливий Северин, капитан «Кроноса», подглядела Электра в сохраненных перед встречей данных, с удовлетворением отмечая, как одобрительно закивали сидящие рядом с ним. Хорошо, что кто-то здесь не оплакивает Люция, а гневается. Вон, капитан Метелла тоже кинула на легата одобрительный взгляд и еле заметно кивнула.
— Тут политика, — ответил вице-адмирал. — И с этой политикой мы обязательно разберемся. Я лично отправлюсь в Сенат, как только это станет уместно.
— А что нам делать до той поры? Арест адмирала — оскорбление всему флоту! — Это уже Арджентина Красс, капитан «Нюкты», горячо и гневно сверкнула черными глазами. В зале снова сделалось шумно.
— Нужно проявить терпение. — Аэций Лентилл говорил не торопясь и внушительно, очевидно, в попытке осадить горячие головы. — Торопиться нельзя, только напугаем сенаторов и сделаем хуже. Сейчас ваша задача — признать право невесты адмирала отдавать приказы. Тогда, пока Люций Аурелий жив, никто другой не сможет распоряжаться флотом.