Риск
Шрифт:
трахнуть. Я в этом не разбираюсь.
На этот раз она начинает хохотать, и я слушаю, впитывая. Я не знаю, почему мне кажется, что я
совершил что-то особенное, заставив ее смеяться. Опять же, что-то мне подсказывает, что она делает
это не часто.
– Ну, у меня никогда не было привычки есть козявки. Питье мочи не привлекает меня. У меня
будет простое пиво, если я буду в настроении выпить что-то похожее на мочу. И я спрячу свой страпон, пока ты не будешь более спокойно
– Наносишь удар по моей сексуальности. Мило, - заявляю я сухо, слушая ее смех еще немного, при этом продолжая улыбаться.
– Итак, как ты профилируешь людей?
– задумываюсь я, когда ее смех затихает.
– Как я это делаю? Или зачем я это делаю?
– отвечает она.
– И то, и другое.
– Ну, я в большинстве случаев делаю это, основываясь на языке тела при личной встрече и микро-
выражениях лица, конечно. Я обращаю внимание на формулировки, когда это текст. Я слушаю тон
голоса и интонацию. Я делаю это, потому что запустила этот онлайн-сайт, и ты должен знать обо всей
чуши своих пользователей.
– Ты открыла магазин одна?
– спрашиваю я, выуживая больше личной информации.
– У меня есть бизнес-партнер. Он держит за собой всю техническую работу, а также разработал
программу для определения потенциальных поддельных учетных записей. Это сильно упрощает
процесс, хотя мы все еще просеиваем некоторые счета вручную.
– И этот партнер-мужчина просто друг?
– спрашиваю я, любопытствуя дальше.
Она колеблется, но потом весело отвечает:
C.Т. Эбби — «Риск» / Dark Eternity of Translations
– Если ты спрашиваешь, свободна ли я, то ответ - да. На какое-то время. Я бы не позвонила тебе и
не флиртовала, если бы встречалась с кем-то.
– Что ж, это отстойно, что я не могу увидеть тебя сегодня вечером. Боюсь, ты можешь устать
ждать, когда я освобожусь. Я буду работать сверхурочно в поисках новых потенциальных зацепок. Но
если ты не против кофе, я могу встретиться с тобой в том же месте, где мы встретились, на обратном
пути в офис через несколько часов. Скажем, в пять или около того?
– Я предпочитаю кофе по утрам, но ты можешь купить мне маффин. У них замечательные
маффины.
– Кофе по утрам, - повторяю я, моя усмешка растет.
– Верно подмечено.
– Вы флиртуете со мной, агент Беннетт?
– Только если немного. Ты когда-нибудь скажешь мне свое имя?
– А, точно. Ты же не знаешь моего имени. Опасно разговаривать с незнакомцами, знаешь ли.
– Я в курсе. Я профилирую серийников всю жизнь.
Она крошечное существо с невероятными глазами, но, без шуток, я должен опасаться
лица, представляющие закон, являются ангелочками с чистыми намерениями. Это наводит меня на
мысль, что у нее никогда не было проблем с законом.
– Серийники?
– спрашивает она. Ее голос немного дрожит, напоминая мне, что я сказал.
– Серийные преступники. Я перешел от серийных похитителей трусов к серийным убийцам.
Надеюсь, это не проблема. Из-за этого у меня были сложности в отношениях в прошлом.
Она прочищает горло.
– Эм, нет, не проблема. Но разве ты не должен хранить такое в тайне от посторонних?
– Это не секретная информация. Я был в новостях раз или два. И, кроме того, я предпочел бы, чтобы мы не были чужими. Так как тебя зовут?
Она делает паузу дольше, чем хотелось бы. Я понимаю ее, но не могу определить степень своей
правоты и теряюсь в догадках, почему она спокойна.
– Лана. Лана Майерс. Не стесняйтесь разузнать обо мне все, мистер Профайлер.
Дружелюбный тон вернулся, и я свернул на подъездную дорогу, которая доставит меня домой.
– Предпочту, чтобы ты удивила меня, Лана Майерс. Я только выполню небольшую проверку, чтобы убедиться, что ты не преступница или беглянка. Это может быть проблемой, учитывая мою
работу, - говорю я, легко смеясь.
Она тоже смеется, а затем вздыхает.
– Кофе позже?
– спрашиваю я ее.
– Маффин, помнишь?
– Точно. Извини. Сон одолевает.
– Увидимся позже, агент Беннетт.
– Определенно, - говорю я ей, зевая, когда я подхожу к своему дому.
Она кладет трубку, и я сразу же печатаю ее имя в сообщении для Хэдли.
Хэдли: Что мне искать?
Я: Только судимости.
Хэдли: Сделано. Она чиста.
Я: Быстро, однако.
Хэдли: Я же говорила.
Посмеиваясь, я убираю телефон и захожу внутрь. Мой мозг истощён, но я все еще сортирую
факты дела в голове, думая о том, что мы, возможно, упускаем.
Преступник мучает своих жертв в течение нескольких дней, но не одно и то же количество
времени. Три дня в последнем случае. Два дня для первых двух тел. Четыре дня на третью и четвертую
жертвы. Отсутствие согласованности не имеет смысла, как и целенаправленно удаленная кожа. Травмы
всегда разные, за исключением удаления проклятого члена. Иногда все пальцы обрезаны. Иногда нет.
Мой дом пуст, тих и немного жутковат, учитывая дело, над которым я работаю. Все жертвы