Рисунок на снегу
Шрифт:
Вот кончится война, Тишка, куплю я себе гармонь, — мечтательно говорит Коля. — Голосистую. И так я на ней буду играть — соловьи позавидуют.
— Соловьи-то не играют, а поют.
— Всё равно будут завидовать. Я заиграю, а ты на другом конце села услышишь и скажешь: «Это играет известный музыкант, наш боевой партизанский разведчик Микола Козлов». А гармонь будет заливаться на все лады, будет рассказывать про наше партизанское житьё, про то, как мы били немцев и добили и стали снова свободными, как птицы. И могучими стали, как… гранит. Как скала гранитная в море. Ни бури, ни штормы морские, ни громы, ни молнии — ничего ей не страшно. Она стоит и не пошелохнётся. Вот это сила!
— А ты видел её, скалу?
— Ну и что, если не видел? Ещё увидим. И я и ты. И не только скалы — и горы увидим, море, степи, весь свет. Пусть только кончится война…
Тихон задумчиво смотрит на Колю.
— Как же человек может быть могучим, как скала? Если… Ну, вот полено простое, а я не могу его переломить. Или дерево, например, повалить. А ты со скалой сравниваешь.
— А ум человеку на что? Он его силы в десять, а то и в сто раз увеличивает. На полено человек придумал топор, на дерево — пилу. Да вот я вчера пошёл на железную дорогу и пустил под откос целый эшелон фашистский. Одной миной. А мина-то махонькая…
И снова, уже весело, говорит:
— Сделать тебе лыжи, Тишка? Чтоб ты тут с зайцами посостязался. А я у вас судьёй буду. Стану на поляне, два пальца в рот — и как свистну! Заяц с места от страха двинуться не сможет. А ты пулей помчишься. Ну, а потом мы с тобой этого самого зайца зажарим. Согласен?
И сам смеётся. И Тихон улыбается.
Из землянки высовывается голова дяди Ивана.
— Коля, ты мой косарь взял? Неси сюда!
Коля разводит руками и говорит, обращаясь к
Тихону:
— С чужого коня и среди грязи долой. Но ничего, Тишка, считай, что лыжи у тебя на ногах.
РИСУНОК НА СНЕГУ
Тихон пошёл по стёжке. Под ногами скрипит снег. Над головой летают снегири. Вот один уселся на ветку сосны. Грудка красная, спинка серая, напружился, как шарик.
Тихон поковырялся в кармане, собрал в горсть сухие крошки хлеба и высыпал их на снег. Потом отошёл в сторону и стал смотреть.
Снегирь подозрительно уставился круглыми глазками на Тихона и не тронулся с места. Зато налетели взъерошенные воробьи. Клюют наперегонки. Кто скорей! И откуда только они взялись? Тихон улыбнулся: и в лесу нашли людей!
Он подошёл поближе к землянке командира. Из круглого железного дымохода, торчавшего над крышей, дым не шёл. Только струилось едва приметное марево. «Забыли про печку, даже вьюшку не закрыли, — подумал Тихон. — А может, им и без того жарко? Может, спорят о чём и не до печки им?» И снова больно стало Тихону. Не нужен он никому. Забыли его, словно и впрямь он не партизан.
Тихон неторопливо шёл по стёжке, и молоденькие ёлки, казалось, тянули к нему свои белые пушистые лапы. Парнишка поднял палку и принялся сбивать с них снег. Даже от лёгкого прикосновения снег сыпался, падал, как вода в водопаде. Тихон видел водопад на картинке в книжке давно, ещё до войны, и теперь делал водопад из снега — снегопад.
На одной сосне был укреплён скворечник. В скворечнике жила белка с пушистым хвостом и чёрными глазами. Она и теперь сидела возле своего Домика на суку и держала в лапках огромную шишку. Вдруг белочка увидела Тихона, бросила шишку и мгновенно спряталась в скворечнике. Тихон поднял шишку, положил на сук и улыбнулся: испугалась. Будто это не он построил ей такое уютное жилище. Правда, он строил для скворцов. А стала жить белка. «Ну и пусть будет белка», — подумал Тихон, когда в первый раз увидел её. Главное, что домик, сделанный его руками, не пустует.
А вот дом, где жил Тихон, пуст. Там никто не живёт. И вовсе не потому, что он плохой. Нет. У Тихона был хороший дом. И в нём всегда было весело, людно. Там жили и старшие братья, и младшие сестрёнки, и мать, и отец, и ещё вся семья дядьки Левона, отцова брата. И всем хватало места, и всем хватало добра, тепла.
А теперь Тихон мёрзнет в сырой землянке. Его хата за лесом. А чтобы войти в неё, как он входил до войны — свободно, никого не страшась, — нужно прогнать фашистов.
Тихон принялся чертить по снегу. Черта, черта, ещё одна. Не отрывая палки от снега, изобразил шапку-крышу. Нарисовал трубу. Из неё Идёт дым. Всамделишный дом. Его дом, Тихона. Потом нарисовал себя, маленького мальчика в длинном ватнике. Подумал чуток и нарисовал громадного фашиста в широких сапогах с короткими голенищами, с автоматом на шее, который встал между Тихоном и его домом.
Тихон долго вглядывался в свой рисунок и вдруг, взмахнув палкой, перечеркнул всё.
На стёжке заскрипел снег.
Тихон поднял голову. К землянке командира шёл Володя, его старший брат.
БРАТЬЯ
Это очень здорово, если у тебя есть старший брат. Ты можешь смело вступать в любую схватку- тебе придаёт силы твой старший брат. Даже если его нет близко, если ты даже не знаешь, где он в эту минуту, одна уверенность, что он есть, делает тебя храбрым. Счастлив тот, у кого есть старший брат. У Тихона их даже три, старших. Правда, он никогда не ждал от них помощи. Сам себя хорошо защищал, когда была надобность. Но всё равно ему было легче, чем тем, у кого не было старшего брата.
На Володе — короткий кожушок, штаны на вате, валенки. На шапке — красная ленточка. И револьвер на поясе. Настоящий партизан.
Володя гордится револьвером: а как же, сам раздобыл! Да разве один револьвер! Сколько винтовок он передал в партизанский отряд, и даже пистолетов, маленьких, удобных, в самый раз бы для Тихона. Всё в отряд отдал, а ему, Тихону, не дал ничего.
Тихона очень интересовало, где Володя берёт оружие, и он спросил у него однажды. Давно это было, ещё в самом начале войны, когда они все жили в селе, в своей хате. Володя тогда промолчал, но после как-то взял его с собой на речку Ружанку, что протекает у леса. В тихом месте, в заводи, куда даже и не подходит течение, Володя нырнул и достал со дна винтовку. Потом ещё одну и ещё. Тихон думал, что одну из них Володя даст ему. А Володя не дал. Тогда Тихон, улучив время, один пошёл на то место, нырял, перешарил руками всё дно, чуть не захлебнулся, но ни одной винтовки так и не нашёл. А Володя через несколько дней снова достал.