Ритуал взаимодействия. Очерки поведения лицом к лицу
Шрифт:
Термин «проблематичная» здесь употребляется в объективном смысле и относится к чему-то еще не детерминированному, но близкому к этому. Как уже предполагалось, субъективная оценка самого актора вносит дополнительные усложнения. Он может совсем не осознавать, что нечто детерминировано, или может считать ситуацию проблематичной, когда на самом деле все уже определено и ему остается только обнаружить, открыть это. Или, наконец, он может полностью ориентироваться в происходящем — оценивать вероятности и реалистично воспринимать результаты. Мы в основном будем заниматься этим последним случаем, когда между объективной и субъективной ситуацией обнаруживается полный параллелизм.
Каузальные силы, действующие в течение периода детерминации и до конечного результата, часто определяют как «вероятностные» или «чистая удача». Это не означает полного индетерминизма. Когда монета подброшена, ее падение полностью детерминировано такими факторами, как предшествующее состояние пальцев бросавшего, высота броска, движение воздуха (в том числе возникающего после того, как монета покидает пальцы) и т. д. Однако невозможны никакие преднамеренные действия, которые могли бы повлиять на результат [106] .
106
См.
Конечно, существуют рискованные ситуации, когда мастерство, знания, отвага, настойчивость и т. д. создают соответствующий порядок направляемой человеком детерминации. В этом действительно заключается решающее различие между играми «чисто» случайными и тем, что называют соревнованиями: в первом случае, как только в игру вступает детерминация, участники могут только пассивно ждать результата; во втором именно этот отрезок времени требует интенсивного и непрерывного приложения соответствующих способностей. Тем не менее, случается, что во время соревнований что-то ценное, поставленное на карту, зависит от неуправляемой детерминации; объективно (и часто также и в восприятии) преднамеренные и результативные действия недостаточно сильны для того, чтобы снять проблематичность ситуации.
Важнейшей чертой бросания монетки является наличие временных фаз. Мальчики должны принять решение уладить дело с помощью бросания монетки; они должны физически настроиться; они должны решить, какая часть стоимости монеты будет поставлена на кон при броске и кто выбирает «орла», а кто — «решку»; с помощью поз и жестов они должны принять на себя обязательства по игре и тем самым пройти «точку невозврата». Это фаза заключения пари, или фаза приготовления. Далее идет фаза собственно игры, или фаза детерминации, во время которой соответствующие причинные силы активно и определяющим образом продуцируют результат [107] . Далее наступает фаза обнаружения или раскрытия — время между детерминацией и информированием участников. Этот период обычно бывает очень коротким, чтобы как можно быстрее выявить различия между группами участников, поляризованных по отношению к полученному результату [108] , и заполнен особой сверхчувствительностью. Наконец, фаза завершения, начинающаяся с раскрытия результата и длящаяся до выплаты проигрышей и получения выигрышей.
107
В бросании монетки эта фаза начинается, когда монетка взлетает в воздух, и завершается приземлением ее на руку через 1–2 секунды. В скачках детерминация начинается с открытия барьера и завершается пересечением финишной линии после последнего круга, всего немногим более минуты. В семидневных велогонках фаза детерминации длится неделю.
108
Мошенничество на скачках основывалось на возможности убедить жертвы в том, что период между результатом на дорожке и его объявлением в отдаленных местах достаточно длительный, чтобы использовать его для «гарантированных» послефинишных ставок — ситуация, которая действительно может случаться и регулярно использовалась. Можно добавить, что дружески расположенные друг к другу игроки в очко в Неваде после завершения кона иногда смотрят в свои карты и подшучивают над игроком относительно участи, которая уже определена и прочитана, но, поддразнивая партнера, задерживают ее раскрытие.
Период, требующийся участникам данной игры для прохождения всех четырех фаз — приготовления, детерминации, раскрытия и завершения, — может быть назван временем игры. Периоды между играми можно назвать паузами. Время одной игры нужно отличать от периода, заполненного играми, то есть сессии — времени между деланием первой ставки и уплатой последней, воспринимаемого как непрерывная игра. Количество завершенных игр в течение любой единицы времени — это темп игры [109] . Средняя продолжительность туров игры ставит верхнюю границу скорости игры, как и средняя продолжительность пауз; монета может быть подброшена 5 раз за полминуты; то же самое количество решений на скачках потребует более часа.
109
Например, допустим, что нашедшие пятицентовик играют по типу «все или ничего», где одно подбрасывание определяет, кто получает монету. Если по этому поводу мальчики общаются один час, их темп принятия решений равен одному в час. Если же они разменяют монету на одноцентовые и будут разыгрывать по 1 центу за раз, темп принятия решений будет в 5 раз выше, чем прежде, хотя итоговый приз будет не больше, а, возможно, меньше.
С учетом этого различения фаз игры легко заметить одну особенность простых вероятностных игр, которая иначе может показаться само собой разумеющимся. Как только игра начата, ее детерминация, раскрытие и завершение обычно быстро следуют друг за другом, часто до того, как сделана другая ставка. Сессия бросания монеты состоит, таким образом, из последовательности четырехфазных циклов с паузами между циклами. Обычно игроки сохраняют непрерывное напряжение внимания и переживания в течение всего четырех- или пятисекундного цикла каждой игры. Внимание падает только во время пауз, то есть между завершением одной игры и началом следующей. В повседневной жизни обычно происходит совершенно иначе. Конечно, человек делает ставки и рискует в повседневной жизни, например, когда он решает сменит работу или переехать из одной страны в другую. Более того, в определенные моменты ему может быть необходимо принимать несколько жизненных решений в одно и то же время и, следовательно, поддерживать очень высокий темп принятия решений. Но обычно фаза детерминации — период, в течение которого определяются последствия его решения, — бывает долгой, иногда длится десятилетия, за которыми следуют также продолжительные фазы раскрытия и завершения. Отличительное свойство игр и соревнований состоит в том, что как только ставки сделаны, детерминация результата и присуждение вознаграждения осуществляются на одном дыхании. В течение всего периода игры непрерывный фокус внимания постоянно находится на высоком уровне.
Итак, мы можем использовать некоторые понятия из традиционного анализа бросания монетки [110] , но такой подход вскоре приводит к затруднениям.
Нормы определения размера ставки или приза устанавливаются сообществом (или со ссылкой на него), населением в целом или преобладающим рынком. Запутанность анализа игры состоит в том, что различные люди могут по-разному относиться к одним и тем же ставкам или выигрышам. Взрослые люди из среднего класса могут использовать монетку в качестве механизма принятия решений, но вряд ли они станут тратить время на бросание монетки только для того, чтобы решить, кому эта монетка достанется. А маленькие мальчики могут воспринимать претензии товарища на найденную совместно монетку как действительно большую ставку. Если обратить внимание на различные смыслы, которые разные люди придают одинаковым ставкам (или одинаковым выигрышам) или которые один человек придает им в разное время или в разных ситуациях, можно говорить о субъективной ценности, или полезности (utility). И точно так же, как ожидаемая ценность может быть подсчитана как средняя величина стоимости выигрыша, так и ожидаемую полезность можно определить как полезность, которую индивид приписывает денежному выигрышу, помноженную на вероятность этого выигрыша.
110
Хороший, хоть и популярный анализ этого можно найти в работе Jeffrey R. The Logic of Decision. N.Y.: McGraw-Hill, 1965.
Ожидаемая полезность выигрыша в ситуации с бросанием монетки должна быть четко отделена от ожидаемой полезности бросания монетки ради этого приза, ибо индивиды постоянно наделяют субъективной ценностью — позитивной или негативной — возбуждение и тревогу, вызываемые самим бросанием. Кроме того, разочарование от проигрыша и удовольствие от выигрыша, скорее всего, не уравновешивают друг друга; разница (в любом случае) должна также учитываться в среднем как часть ожидаемой полезности игры [111] . Объективные стандарты могут использоваться для выявления значения ставок; но мы должны привлечь туманное понятие полезности для постижения смысла самой игры.
111
В азартной игре эти факторы не являются независимыми. Несомненно, часть переживаний, получаемых при бросании монеты, вытекает из разницы между удовлетворением от предполагающейся победы и неудовольствия от мыслей о проигрыше.
Переходя от четкого понятия ожидаемой ценности приза к понятию, более отвечающему нашим интересам, а именно ожидаемой полезности игры за данный банк, мы сталкиваемся с почти безнадежными сложностями. Когда индивид утверждает, что данный период игры вызывает большой азарт, или чувствует, что он дает больше шансов, чем другой, за этим может стоять целый ряд соображений: шкала ставок, длительность пари (а также, предлагает он его или принимает), краткость времени игры, количество игр, темп игры, выгода от участия в игре, вариации размера выигрышей, связанных с благоприятными результатами. Наконец, относительный вес, придаваемый каждому из этих моментов, будет существенно меняться вместе с абсолютной ценностью каждого из остальных [112] .
112
Недавние работы, особенно экспериментальных психологов, внесли важный вклад в познание этой области с помощью схемы эксперимента, в котором людей заставляли делать выбор между играми, включавшими разные сочетания этих элементов. См., например, Cohen J. Behaviour in Uncertainty. London: George Allen and Unwin, 1964. p. 21–42; Edwards W. Behavior Decision Theory // Annual Review of Psychology. V. 12. 1961. p. 473–498.
Для нас это означает, что разные люди и разные группы обладают различными точками отсчета для измерения риска и возможности; очень рискованный образ жизни может приводить к тому, что человек мало значения придает риску, который кому-то другому покажется недопустимым [113] . Так, например, пытаясь объяснить существование легализованных азартных игр в Неваде, иногда ссылаются на шахтерские традиции штата. Рискованность этой профессии в целом можно действительно определить как значительную. Суть аргумента состоит в том, что так как экономика штата сама по себе основывалась на азартной игре с пластами земли, то азартные игры в казино никогда не воспринимались с особым неодобрением.
113
За это и другие предположения я благодарен Кэтлин Арчибальд.