Ритуал взаимодействия. Очерки поведения лицом к лицу
Шрифт:
Я уже утверждал, что человек в определенной степени всегда находится в опасности вследствие случайной связи событий, уязвимости его тела и потребности поддерживать приличия в социальных ситуациях. Конечно, судьбоносные источники являют нам себя, когда происходят несчастные случаи — незапланированные безличные происшествия со случайными зловещими результатами. Но здесь нужно учитывать кое-что и помимо несчастных случаев.
Физические способности любого нормального взрослого человека предоставляют ему возможность оказывать разрушительное воздействие на мир, непосредственно окружающий его. Он может разрушать объекты, себя и других людей. Он может осквернять себя, оскорблять и разлагать других, ограничивать их свободу.
Дети не в состоянии самостоятельно воздерживаться от этих легкодоступных возможностей (для полного использования которых они в любом случае недостаточно развиты), и их так или иначе физически удерживают от совершения плохих поступков. Личное развитие есть процесс, посредством которого индивид учится добровольно удерживаться от подобных возможностей, пусть даже его способность разрушать мир непосредственно вокруг него возрастает. И этому воздержанию обычно так хорошо выучиваются, что при рассмотрении социальной жизни остается незаметным систематическое воздержание, происходящее в повседневной жизни, и не удается предугадать те крайние разрушения, которые могли бы произойти, если бы человек отказался быть джентльменом. Осознание этого наступает только тогда, когда мы детально изучаем масштабное разрушение социального окружения, производимое гипоманиакальными детьми, юными вандалами, самоубийцами, людьми с патологической потребностью в самоуничижении и умелыми саботажниками. Хотя можно полагать, что наши бросатели монетки не прекратят дышать, не будут разбивать головы о бетонную стену, плевать друг в друга или мазаться фекалиями, известно, что пациенты психиатрических больниц поступают именно так, наглядно демонстрируя трансформацию непроблематичной деятельности, имеющей последствия, в судьбоносные действия.
Условия человеческого существования предполагают, что все может быть чревато событиями, особенно в социальных ситуациях. Все же человек обычно так управляет своими действиями, чтобы они не стали судьбоносными. К тому же большая часть происходящих событий разрешается путями, выходящими за рамки того, что нас интересует. Есть много случаев неустранимой судьбоносности, когда их участники остаются в неведении относительно рисков, которые они на самом деле избежали. (Существование таких моментов, например во время вождения машины, само по себе является интересным объектом для исследований.) И со многими судьбоносными поворотами, возникающими вследствие неординарных, невероятных событий, разбираются уже ретроспективно — только после завершения события человек переосмысливает ситуацию как бывшую для него судьбоносной на всем протяжении, и только потом он оценивает, в связи с чем она была судьбоносна. Ретроспективной судьбоносности и незамеченной судьбоносности встречается предостаточно, но они здесь рассматриваться не будут.
И конечно, в социальной жизни существуют экстраординарные ниши, где деятельность столь явно проблематична и обладает определенными последствиями, что участникам необходимо ориентироваться на перспективу их судьбоносности, с учетом этого воспринимая происходящее. Судьбоносные ситуации подвергаются тонким трансформациям, человек, которому предстоит их пережить, их когнитивно реорганизует. Так, правила, используемые нашими двумя мальчиками, переносятся в реальную жизнь серьезными людьми. Принимая во внимание практическую необходимость следования курсу действий, успех которых проблематичен, и пассивно ожидая их исхода, человек может обнаружить наличие альтернативы, пусть даже имеющей высокую цену, и затем определить себя как сделавшего свободный выбор между нежелательной определенностью и доступной неопределенностью. Это фиктивный выбор, но его достаточно, чтобы интерпретировать ситуацию как основанную на самодетерминации. Вместо ожидания своей судьбы вы встречаете ее около двери. Опасность превращается в принятие риска, благоприятные возможности — в пойманные шансы. Судьбоносные ситуации становятся рискованными предприятиями, а столкновение с неопределенностью истолковывается как добровольное участие в практической азартной игре [123] .
123
Представители теории принятия решений в настоящее время демонстрируют, что почти любую ситуацию можно с пользой представить как матрицу платежей, включающую все возможные результаты, где каждый результат характеризуется ценностью, соотнесенной с его вероятностью. В итоге поведение, которое может строиться как непроблематичное и автоматическое или как обязательная реакция на негибкие традиционные требования, может быть переформулировано как рациональное решение, добровольно принятое в отношении определенных альтернатив. Далее, так как выбор делается из множества исходов, обладающих лишь вероятностью осуществиться, или, если вероятность исхода высока, он только с определенной вероятностью будет удовлетворительным, решение может рассматриваться как рассчитанный риск, практическая азартная игра. Характерно, что матрица результатов одинаково хорошо работает и с возможными исходами, вероятность которых является природной закономерностью (как, например, когда решение о вторжении рассматривает вероятность хорошей или плохой погоды в нескольких возможных пунктах высадки), и с исходами, вероятностные характеристики которых специально заданы с помощью игрового оборудования (как тогда, когда одна из доступных альтернатив включает игру в кости ради определенного приза). Сопротивление такого рода формулировке может быть приписано нежеланию осознавать все выборы, включенные в действия человека. Принятие этой формулировки включает в какой-то мере договор с дьяволом; риск принимают, но без особого удовольствия. Каковы бы ни были социальные и политические последствия этой точки зрения теории принятия решений, можно предвидеть чисто культурный результат, а именно тенденцию все больше и больше воспринимать человеческую деятельность как практическую азартную игру. В заключение можно добавить, что атомная бомба может иметь чем-то похожий эффект — трансформацию мыслей о будущем обществе в мысли о шансах на существование будущего общества, при том, что сами эти шансы меняются от месяца к месяцу.
Рассмотрим теперь профессии, в которых имеют дело с проблематичными последствиями и в которых легко было бы определить деятельность человека как добровольно принятую практическую азартную игру.
1. Есть специальности в коммерции, финансово опасные или, по крайней мере, подвергающие индивида относительно большим колебаниям успехов и неудач за короткий период; это занятия рыночных спекулянтов и спекулянтов недвижимостью, рыбаков [124] , геологоразведчиков, изыскателей.
124
См. Barth F. Models of Social Organization // Royal Anthropological Institute Occasional Paper. № 23. 1966. p. 25.
2. Есть специальности в промышленности, опасные физически: горное дело, высотные строительные работы [125] , испытательные полеты на самолетах, перекрытие скважин.
3. Есть «суетливые» работы в деловом предпринимательстве, где продавцы и агенты работают на основе комиссионных или выплат за заключенный контракт в условиях напряженной конкуренции. Здесь доход и престиж легко могут быть приобретены и потеряны вследствие второстепенных случайностей: врёменного ослабления усилий, погоды, мимолетного настроения покупателя.
125
Описание см. в книге Talese G. The Bridge. New York: Harper & Row, 1965.
4. Существуют сценические функции, выполняемые политиками, актерами и другими публичными деятелями, которые при каждом появлении на сцене должны работать на победу и «держать» аудиторию в условиях множества непредвиденных случайностей. Здесь опять любое ослабление усилий и ошибка в мелочах легко могут привести к серьезным последствиям.
5. Существует призвание солдата [126] и судьба полицейского — участки в жизни общества, выходящие за пределы обычного понятия работы и делающие человека официально ответственным за риск подвергнуться физической опасности от людей, ее замышляющих. Тот факт, что эти профессии стоят вне гражданской иерархии, видимо, подкрепляет идею самодетерминации.
126
Которое отличает, конечно, интересная дилемма: в бою солдаты должны поддерживать традиции чести и принятия риска, но за линией фронта организации нужны спокойные люди в серой униформе. См. Janowitz М. The Professional Soldier. N.Y.: The Free Press, 1960. p. 35–36.
6. Существует криминальная жизнь, особенно мелкие ее разновидности, не связанные с рэкетом, которые предоставляют значительные возможности, но непрерывно вновь и вновь подвергают человека действию огромного числа непредвиденных обстоятельств — физической опасности, риска потерять гражданский статус, широких флуктуаций дневной выручки [127] . «Достижение цели» на улице требует постоянной ориентации на непредсказуемые возможности и требует готовности быстро принимать решения относительно ожидаемой ценности предполагаемых схем — все это подвергает человека большой неопределенности. Как мы уже видели, приближение к или удаление от сцены преступления подчиняет участников роковой игре того, что в обычной жизни могло бы стать просто мелким инцидентом.
127
Интересный автобиографический портрет трущобного вора, специализирующегося на грабежах, в жизни которого постоянно присутствует риск, можно найти в книге: Williamson H. Hustler! N.Y.: Doubleday, 1965. См. также гарлемскую версию: Brown С. Manchild in the Promised Land. N.Y.: Macmillan Со., 1965.
7. Другие источники судьбоносности можно найти на аренах, в профессиональных зрелищных видах спорта, участники которых рискуют одновременно деньгами, репутацией и физической безопасностью: примерами могут служить американский футбол, бокс и бой быков. Еще один пример демонстрирует цитата из книги Стерлинга Мосса: «…мотогонки на высочайшем уровне, в быстрейшей компании сильнейших конкурентов, гонки на Гран-при — наиболее опасный спорт в мире. Это один из самых рискованных видов человеческой деятельности. Мотогонки убивают людей. В последние годы смертность иногда составляла 25 %, или один из четырех. Эти шансы можно сравнить с опубликованной вероятностью гибели летчиков-истребителей и десантников-парашютистов» [128] .
128
Moss S. (with K. Purdy) All But My Life. N.Y.: Bantam Books, 1964. p. 10.
8. Наконец, существуют незрелищные развлекательные активные виды спорта, полные риска: альпинизм, охота на крупных животных, дайвинг, парашютизм, серфинг, бобслей, спелеология.
Не отмеченные событиями моменты были выше определены как моменты, не являющиеся проблематичными с точки зрения их следствий. Они имеют обыкновение быть скучными, не захватывающими. (Когда во время этих моментов ощущается тревога, она касается насыщенных событиями моментов, которые должны наступить позднее.) Однако есть много серьезных оснований чувствовать себя комфортно в этой бессобытийности и искать ее, добровольно отказываясь от практических игр с риском и возможностью — или возможностью, поскольку она так часто связана с риском. Весь вопрос в безопасности. В не отмеченных событиями ситуациях можно надежно управлять течением действий, и достигать цели последовательно и предсказуемо. С помощью такого самоуправления человек позволяет другим включать его в их планы эффективным и упорядоченным образом. Чем меньше неопределенного в его жизни, тем полнее общество может использовать его. Далее, понятно, что человек может предпринимать решительные усилия для минимизации событийности — судьбоносности — моментов своей жизни и что общество будет поощрять его к этому. Он занят совладанием.