Ритуал
Шрифт:
Садясь, Жан огляделся по сторонам. В доме было чисто и прибрано, никакой паутины по углам, никакой грязи.
— Кое-кто поговаривает, что это луп-гару. Если так, нам нужно против него средство.
— Уверен, вы не удивитесь, узнав, что в последние недели ко мне приходило много охотников, ища защиты от бестии, мсье. Так вот, в некоторых книгах написано, что достаточно закопать серебряный нож под дверным порогом, чтобы луп-гару не сожрал вас в вашем собственном доме.
— Вы неверно меня поняли. Мы хотим не просто спастись от твари, — поправил его Жан. Он гордился собой, что держится так раскованно и непринужденно. — Но прежде позвольте дать вам совет. Вы не до конца
— Я снова забыл ее открыть? Моя жизнь была намного легче, когда я жил в городе и мог себе позволить слугу для подобных хлопот. Примите мою благодарность за своевременную помощь. — Паншена отложил точильный камень и скальпель. — А теперь к вашей… проблеме. Вашу профессию нетрудно угадать по вашему виду, мсье. Вы охотитесь на бестию и боитесь, что она может ранить и вас. Сколько вы готовы заплатить, чтобы самому не превратиться в луп-гару?
Встав, он длинной палкой сдвинул заслонку, а после исчез в соседней комнате. Жан бросил беспокойный взгляд за окно и увидел, что Пьер и Антуан, отчаянно жестикулируя, ссорятся.
— Значит, целебное средство существует?
Слушая тихое позвякивание пузырьков и прочих склянок из соседней комнаты, он думал о прошедших днях, когда они колесили по округе как бродяги. Хотя каждый вечер он заковывал сыновей в цепи, ему не раз случалось просыпаться от сна и находить их без оков. Вероятно, превращение в луп-гару позволяло им ускользнуть из кандалов. Утром ни Пьер, ни Антуан ничего не помнили, а потому все трое с тревогой ожидали новой вести о нападениях бестии в округе. Единственным утешением леснику служило то, что не всех мертвецов можно было приписать Пьеру и Антуану. Бестия не раз наносила удар возле деревень, расположенных слишком далеко от того места, где они остановились на ночлег, и совершить путь туда и вернуться за одну ночь его сыновья не сумели бы.
На пороге соседней комнаты возник Паншена, в руках он держал тонкую склянку, казавшуюся невероятно хрупкой в его массивных пальцах.
— Эссенция, — пояснил он.
В прозрачном стекле бултыхалась и тягуче стекала по стенкам темная жижа.
— Выпаренный настой aconitum [12] и еще кое-какие тайные ингредиенты. Он помогает от мокроты, черной желчи и разжижает соки тела, а еще хорош при водянке и подагре. — Лекарь осторожно поставил пузырек на стол. — Ее назначают при проказе и лихорадке.
12
аконит (лат.), или волчья трава.
— А от укуса луп-гару?
— Разумеется.
— Вас выгнали из Парижа за шарлатанство, мсье Панин на. И вы ждете, что я вам поверю, будто эта жижа действует? — Жан намеренно злил доктора, чтоб посмотреть, как тот станет защищаться. — Это монете продать деревенскому дурачку, но не мне.
Aconitum в моей эссенции уничтожит любого волка и, если вас все же укусят, изгонит тару из ваших вен до юго, как он успеет укорениться. — Сев, Паншена упер руки в стол. — Мне запретили жить в Париже, поскольку маркиз обвинил меня в шарлатанстве по причинам личного, а не профессионального свойства. К большому моему удовлетворению, он умер спустя полгода после моего отъезда. Можете мне доверять, мсье. Я спас от смерти больше людей, чем многие, присвоившие себя имя аптекарей. — Подвинув гостю жестяную кружку, он плеснул ему немного вина. — Павл Эгинский писал в шестьсот сороковом году от рождества Христова, что трава аконит убивает волков. — Чокаясь, он коснулся кубком бутылки. — Вы видите, я человек ученый, мсье, а не просто хулимый палач. Многие до сих пор зовут меня медикусом.
— Сколько это будет стоить?
— Семьдесят ливров. Или два луидора. Если они у вас при себе.
— Так много? Это же годовой доход!
— Уложив бестию, вы получите почти четыре тысячи ливров. Но если она вас зацепит, вас ждет страшная участь. И тут мои семьдесят ливров покажутся вам удачным вложением, не правда ли, мсье?
Подумав, Жан пришел к выводу, что ему придется пойти на сделку, пусть даже она для него совсем не выгодная. Он скептически посмотрел на маленькую толику вещества в заткнутом пробкой и залитом воском пузырьке.
— На трех человек тут хватит? Я охочусь вместе с сыновьями.
— Разумеется, нет. Но я могу обеспечить вас новым зельем.
— Могу я сам его приготовить?
— Нет, — улыбнулся Паншена. — Для этого требуются ингредиенты, которые не так легко раздобыть, из-за них я и навлек на себя беду. Их поставляет мне одна близкая знакомая, но я не стал бы продавать средства, в действии которого не был бы абсолютно уверен.
Жан потянулся за флаконом, но палач молниеносным движением перехватил его руку. Хватка Паншена была крепкой, но улыбка с лица не исчезла.
— Ну, ну, ну! Трогать сможете, когда оплатите, мсье.
Жан бросил на стол требуемые луидоры.
— Как скоро после укуса следует это выпить?
— Немедленно. — Последовал ответ. Паншена с явным удовольствием попивал вино. — Иначе средство уже не подействует. Или лучше сказать, эссенция убьет человека. Со временем луп-гару слишком крепко укореняется в теле, так что непреодолимо потянет за собой в небытие и несчастного.
Лесник про себя выругался. Выходит, эссенцию он сможет использовать лишь для собственного спасения, если один из сыновей нападет на него в дурмане или если его подстережет сама бестия. И почему только он не спросил раньше? Встав, он одним глотком допил вино и поставил кружку на стол.
— Забудьте про остальное. Нам хватит и этой склянки. Больше, чем на одного она не нападет. Двух других хватит, чтобы ее пристрелить.
Он повернулся уходить.
— Ваши слова да Богу в уши. Не сомневаюсь, вы знаете: чтобы убить луп-гару нужны серебряные пули? — поинтересовался Паншена. — И запомните, если один из ваших сыновей все-таки превратится в оборотня, спасения для него больше нег. Разве что, — добавил он как бы между прочим, вновь беря точильный камень и скальпель, — вы убьете бестию, повинную в его превращении. Тогда вы сможете использовать ее кровь для приготовления исцеляющего напитка. Может, хотите купить рецепт? Предосторожности ради?
Повернувшись на каблуках, Жан швырнул на стол последние сбережения.
— Дайте мне его.
— С радостью, мсье. — Паншена снова положил точильный камень и скальпель на сукно и опять ушел в соседнюю комнату.
В одночасье Жан стал почти нищим. Поход против луп-гаpy обходился недешево. А теперь еще и серебряные пули! Как ему оплатить особое снаряжение? Обычной выручки от продажи шкур на него не хватит.
Он осмотрел книги, аккуратно выстроившиеся на полках вдоль стены. В основном медицинские трактаты, но среди них нашлись и философские произведения. На удивление много. Неудивительно, что их хозяину пришлось покинуть Париж — с такой библиотекой неизбежно попадешь под подозрение в вольнодумстве. Кроме того, Паншена слишком часто говорил о средствах, которые продает. Ему еще посчастливилось, что ради исключения местные крестьяне считали ведьмовство полезным, и потому никто на него не донес.