Ривер
Шрифт:
– У меня больше нет крыльев, да?
Ривер знал ответ, но нуждался в том, чтобы его услышать.
Глаза Призрака были печальны.
– Ривер, мне очень жаль.
Он стал падшим ангелом.
Снова.
Не важно, насколько он был готов к такому повороту событий. Чёрт, Ривер был готов к тому, что его уничтожат. Тем не менее, боль, которая выходила за пределы физической, сжимала как тиски.
Мгновение он позволил себе погрустить, а затем разрешил Призраку помочь поднять его на ноги, игнорируя боли, которые
Целью всегда оставалось спасти Харвестер от вечности в пытках. Ривер пошёл бы на достижение этой цели, даже если бы прекрасно знал, что потеряет жизнь или крылья.
Что сделано, то сделано.
– Призрак, спасибо.
– Он пожал доктору руку.
– Знаю, обычно ты не берёшь работу на дом.
– Шутишь? Я только этим и занимаюсь.
– Призрак залез в сумку и вытащил для Ривера медицинскую форму взамен его вспоротой, как швейцарский сыр, мокрой из-за дождя, грязной и окровавленной одежды.
– Признаю, у меня есть скрытый мотив.
– Предлагаешь мне вернуться на старую работу?
– спросил Ривер, выбираясь из уничтоженной одежды.
Призрак робко пожал плечами.
– Я в отчаянии.
– Ух-ты.
– Ривер замолк на то время, что натягивал штаны.
– Ты действительно знаешь, как уговорить.
Призрак рассмеялся.
– И? Это "да"?
– Ага.
– Ривер устроил под футболкой ножны для клинков, ощущая потерю крыльев отдалённым, очень лёгким фантомом когда-то существовавших конечностей.
– Но сперва мне нужно немного времени.
Он вернулся в человеческий мир, но давно не имел с ним дело. У него не было возможности провести время с Всадниками, а Лимос сейчас была в приоритете.
И Харвестер... у него не было способа с ней связаться, но он должен попытаться. Его чувства изменились в тот момент, когда он узнал о ней правду, а за время, проведённое в Шеуле, лишь возросли.
Теперь, когда её не было рядом, в груди Ривера осталась дыра в том месте, где бился орган-призрак, вырванный, как и крылья из его плеч.
Ещё существовала проблема с надвигающейся войной между мирами. Войной, которая, если всё же вспыхнет, станет его ошибкой.
Призрак направился к Хэрроугейту, расположенному на южном краю плато Мегиддо, и Ривер последовал за ним.
– Вернёшься, когда будешь готов.
Они вошли в портал, и Призрак нажал символ кадуцея, ведущий в ЦБП. Когда появился приёмный покой больницы, Призрак вышел.
– Береги себя. В Шеуле волнения, но, думаю, ты и так об этом знаешь.
– Немного.
– Ривер подождал, когда портал закроется. Когда внутри стало темно, мерцали только шеулические символы и линии карты на стене, он нажал символ того Хэрроугейта, который располагался наиболее близко к домику на Гавайях Лимос.
Потерять способность перемещаться, по своему желанию, в любой уголок
У двери его встретил Эрик и удивил воодушевлёнными объятиями.
– Ривер, приятель, рад тебя видеть.
– Эрик отступил назад.
– Слышал, ты какое-то время провёл в Шеуле. Это правда, что ты спасал Харвестер? И что она была шпионкой на нашей стороне?
Ривер последовал за Эриком в оформленную в пляжном стиле гостиную. Лимос там отсутствовала.
– Да. Её восстановили в статусе ангела.
– Полагаю, это здорово.
– Эрик указал на книжный шкаф в виде каноэ, за которым располагалась кухня.
– Пива?
– Спасибо, но откажусь.
Ситуация требовала тонкостей и Эрик опустился на плетеную кушетку, как будто ноги его подвели.
– Чёрт возьми.
– Он упёрся локтями в колени и спрятал лицо в ладони.
– Я так рад, что ты здесь. Лимос... не знаю. Чувствую себя так, будто её больше нет.
Сердце Ривера довольно болезненно сжалось.
– Где она?
– В спальне.
– Эрик поднял голову, тени под глазами говорили о большом беспокойстве и бессонных ночах.
– Она не выходит. Я не могу заставить её есть, сам ношу её в душ. Она не разговаривает. Даже не плачет.
– Эрик запустил руки в волосы, взлохматив их.
– Помоги ей. Пожалуйста.
Ривер сделает всё, что в его силах. Он лишь надеялся, что хоть что-то в нём осталось.
Взяв себя в руки, он вошёл в спальню. Лимос свернулась калачиком под одеялами, лишь загорелые ноги торчали из-под кружева.
В углу стояла пустая колыбель, которую с любовью вырезал из дерева Танатос.
С разбитым сердцем Ривер сел на край кровати рядом с дочерью и нежно опустил руку на её плечо.
– Ли?
Лимос завозилась под одеялами.
– Р-Ривер?
Он с борьбой выбралась из-под одеял и сжала Ривера в таких крепких объятиях, что он едва мог дышать.
И Лимос, которая редко плакала, оросила его шею, плечо и грудь слезами.
Ривер ничего не говорил, просто прижимал её к себе, пока она плакала. Если что он и узнал о женщинах - в основном, от Харвестер - очень легко сказать что-то неправильное и, зачастую, просто промолчать - лучшее решение ситуации.
В конце концов, рыдания Лимос превратились во всхлипы, и Ривер повернулся, чтобы достать коробочку с платками со столика у кровати. Очень осторожно, он стёр влажные дорожки с лица дочери и откинул назад спутавшиеся волосы.
Лимос не любила ничего больше, чем быть чем-то побалованной, и Ривер был готов сделать для неё всё.
Она позволила ему привести её в порядок, а затем отстранилась, чтобы дать ему возможность удобно расположиться на кровати.
– Ты пропал.
В голосе не было обвинений, лишь констатация факта.