Робкая
Шрифт:
Если только его не подставили, это означало, что он что-то скрыл от всех нас.
Он солгал мне. Это была недомолвка, но тем не менее ложь.
Вопросы начали проноситься у меня в голове бесконечной вереницей, разделяющей их только вопросительным знаком. Когда это случилось? Как она умерла? Когда Джексон нашёл время, чтобы увидеть её?
Последние несколько дней я была с ним почти постоянно. Единственные разы, когда мы были порознь, это когда он работал в баре, а я была у него дома, занимаясь с Райдером. Так когда же? Когда он мог бы снова встретиться со своей матерью?
Он никак не мог убить её. Всё это не имело никакого смысла. Я не могла представить, чтобы Джексон причинил кому-то боль, кем бы этот человек ни был. Он редко выходил из себя. Когда он был расстроен, он не бесился. Он отстранялся.
Вот только это было не совсем правдой.
В ту ночь, когда он подумал, что я флиртую с тем парнем в баре, он набросился на меня. Он с такой яростью кидал пивные бутылки в мусорный бак, что я чуть не свалилась со стула. И он был так зол в ту ночь, говоря очень обидные вещи. Я не видела его таким ни до, ни после.
Может быть, он встретился со своей матерью, когда был пьян. Он ничего не помнил о той ночи, когда поцеловал меня этим летом. Может быть, он был пьян, когда его мать вернулась в город, и он не сказал мне, потому что не помнил.
Но когда? Когда он мог напиться? Единственная ночь, которая пришла на ум, была несколько недель назад, когда он ушёл посреди ночи и вернулся домой, пахнув выпивкой.
Я закрыла глаза, когда мой желудок скрутило.
О, нет. Джексон, что ты наделал?
Тот телефонный звонок, который он назвал случайным, должно быть, был от его матери. Это было единственным объяснением.
Я отсчитала выходные дни на пальцах, считая в обратном порядке. Этот звонок поступил перед Днём благодарения, в середине ноября. Это было почти три недели назад.
Три недели, и всё это начало приобретать больше смысла.
Он вёл себя отстранённо. Он был краток и резок. Он пытался разлучить нас. Было ли всё это вызвано возращением его матери в Ларк-Коув?
Ничего из этого не имело никакого смысла. Джексон не был убийцей. Он был милым, любящим и добрым. Он бы не поступил так со мной, и уж точно не поступил бы так с Райдером. Что-то не сходилось.
Если бы я могла просто поговорить с Джексоном, мы бы во всём разобрались.
Я встала со своего места и подошла к стойке регистрации, слегка помахав помощнику шерифа, когда подходила.
— Мне жаль, мэм, — сказал он. — У меня нет для вас новостей.
— Всё в порядке, — я посмотрела за его спину. Разделявшая нас стойка тянулась по всей длине небольшого вестибюля, эффективно создавая барьер для остальной части здания. Было невозможно попасть в участок, пока дежурный не откроет дверь.
Я с тоской уставилась на дверь, желая пройти через неё и найти Джексона. Моё внимание вернулось к помощнику шерифа как раз в тот момент, когда Портер и шериф Мэги появились из дверного проёма за его спиной.
Сначала я перевел взгляд на Портера, надеясь увидеть что-то многообещающее в выражении его лица. Но он не удостоил меня даже взглядом, когда передавал папку помощнику администратора.
— Привет, Уилла, — шериф Мэги протянул руку через стойку.
Я слегка улыбнулась ему.
— Здравствуйте, шериф Мэги.
Прошло много времени с тех пор, как я в последний раз видела шерифа. Я столкнулась с ним в продуктовом магазине год назад в отделе пива и вина. Он дразнил меня тем, что я недостаточно взрослая, чтобы покупать алкоголь. Он не мог поверить, что я была той самой маленькой девочкой, которой он однажды помог подняться после падения с велосипеда перед его домом.
Я повзрослела. Шериф Мэги тоже сильно изменился с тех пор.
Его черные волосы, которые обычно были собраны сзади в конский хвост и прикрыты шляпой, сильно поседели. Морщины на его загорелом лице стали глубже. Даже его крепкое телосложение, казалось, утратило часть своей громоздкой массы.
Но у него всё ещё была та тёплая улыбка, которую я помнила, более старая версия улыбки Дакоты, его племянника и нового бармена бара.
У них были одинаковые глаза, почти чёрные, высокие скулы и волевые подбородки.
— Могу я увидеть Джексона? — я спросила у него.
Он вздохнул.
— Мне жаль. Пока что нет. Нам нужно задать тебе несколько вопросов.
Моё сердце упало.
— Хорошо.
— Шериф, — Логан появился рядом со мной, протягивая руку.
— Логан. Тея, — он кивнул им обоим. — Здравствуй, Хейзел.
— Ксавье, — проворчала она.
Никто никогда не называл шерифа иначе, чем Мэги. Это было либо Мэги, либо шериф Мэги. Даже мой отец не использовал Ксавье, а он знал шерифа Мэги не один десяток лет. Почему меня не удивило, что именно Хейзел, из всех людей, назвала его по имени?
— Где мой мальчик? — спросила она его.
— Мы задаём ему несколько вопросов.
— Вы почти закончили? Мы сидим здесь весь чёртов день.
Он нахмурился.
— Мне нужно поговорить с Уиллой. И у меня, возможно, есть немного вопросы и для тебя тоже.
— Хорошо, — она прищурила глаза, послав ему взгляд, который заставил бы меня расплакаться.
— Могу я заняться этим? — спросил он. — Или ты бы предпочла, чтобы я остался здесь и дал тебе возможность попятиться на меня ещё немного?
Она отпустила его движением запястья.
— Займись своим делом.
Я переводила взгляд с одного на другого, гадая, что твориться между этими двумя. Всем нравился шериф Мэги. Всем. Он одержал уверенную победу на своих последних выборах. И всем нравилась Хейзел. Так почему же эти двое не нравились друг другу?