Роботы-пришельцы
Шрифт:
— Вот что я думаю, — возразил Джонс с уверенностью невежды, — это военная машина! Да, сэр! — военная машина. Возьмите Россию — вы можете хоть на минуту подумать, что она не готовится к войне? Ни за что в жизни! У неё есть учёные, что создают всевозможные штуки — отравляющие газы, пушки побольше и… и вот эту штуку, по-моему, являющуюся какой-то военной машиной…
— Может быть, — согласился Арпи, готовый уступить, но в душе не придавая словам коллеги особого значения, потому что знал, что чем больше противостоять такому человеку, как Джонс, тем увереннее он станет! — Послушай! — воскликнул он, оглядываясь по сторонам. —
Затем лейтенант Арпи заметил молодого человека, одетого слишком аккуратно для фермера и стоящего рядом с ними, с нерешительностью смотря на них. Встретив взгляд офицера, парень подошёл ближе.
— Простите, — сказал Берт, а это был именно он. — Я… я слышал, как вы говорили о том, что, по-вашему, представляет собой эта штука, и я…
— Ну а, по-вашему, что это такое? — спросил Арпи несколько холодно.
— Трансатлантический ракетный корабль, — поспешно ответил Берт, желая произвести на них впечатление. — Один из тех кораблей, которые долетают от Берлина до Нью-Йорка за два часа — через стратосферу. Вы ведь видели их фотографии, не так ли?
— О-э-о… да, — солгал Арпи, не желая показать, что юноша удивил его. — Конечно, конечно. Итак, вы думаете… — он уставился на эллипсоид, словно взвешивая что-то в уме.
— На фотографиях они выглядят точно так же, как этот корабль, — с важным видом продолжил Берт. — Ракетные шахты сзади, и такие же должны быть спереди — для замедления, знаете ли. Но чего у этого корабля нет, так это крыльев. Сначала это меня озадачило, но я решил, что, поскольку эти ракетные корабли находятся на стадии эксперимента — о них и слышно-то только последние шесть месяцев — вполне может быть, что конструкцию постоянно изменяют.
В этот момент лейтенанта Арпи посетило вдохновение. У него появился шанс разгадать эту тайну до того, как корабль остынет настолько, чтобы его можно было внимательно рассмотреть, и до того пока не объявится шеф. Он поднялся на ноги.
— Как бы нам связаться с разработчиками этих ракетных кораблей?
— Позвоните в Нью-Йорк, — быстро ответил Берт. — У них там офис.
Профессор Хонштейн из Йеркской обсерватории, Уильямс-Бей, штат Висконсин, с горечью выругался, когда ассистент помогал ему выгружать фотопластинки, с помощью которых они намеривались запечатлеть изображение Сатурна.
— Чёрт возьми! Чёрт! Проклятье! — вскричал профессор, и его голос эхом отозвался в покрытом куполом помещении с телескопом, где до этого уже успели раздаться сотни проклятий. — Заканчивай с ними! Раз они испорчены, то нам не стоит с ними осторожничать.
Профессор резко щёлкнул выключателем.
— Пибоди, говорю тебе, это… это чертовски провоцирует! В самый подходящий момент проклятый метеорит — и, конечно, он оказывается ярким — вспыхивает в плоскости эклиптики. Почему… почему… он не мог выбрать другую часть неба? Его же полно…
У него была привычка подчёркивать слова покачиванием головы, и после этого раздражительного монолога он так резко дёрнул головой, выкрикивая очередное «чёрт возьми!», что Пибоди испугался за дальнейшее благополучие его шеи.
Профессор Хонштейн достал часы и одновременно попытался побороть своё раздражение.
— Хорошо, Пибоди. Мы снова зарядим кассету, сейчас только 11:30.
К
— Метеорит? — рассеянно повторил профессор Хонштейн, садясь в кровати и прислушиваясь к бессвязным словам Пибоди. — А… метеорит! Что за чушь ты несёшь? Не метеорит, а металлический эллипсоид, наполовину зарытый в землю, раскалённый добела и медленно остывающий?
Пибоди кивнул.
— Что ж, позволь мне сказать тебе, — начал профессор, испытывая приступ гнева, сходный с тем, что случился у него вечером, — я собираюсь подать в суд на того, кому принадлежит эта штука, за то, что он испортил наши фотопластинки. А теперь позволь мне снова заснуть.
Начальник полиции Джолиета Сондерс с напускной серьёзностью поглаживал гладко выбритый подбородок, глядя на таинственный корабль с вершины холма и в то же время слушая лаконичный доклад лейтенанта Арпи. Начальники полиции всегда отличаются мудростью и уравновешенностью, что присущи людям, столь важным для решения социальных проблем цивилизации. Шеф полиции Сондерс отличался особой проницательностью и осведомлённостью; если не смотреть ему в лицо, можно было подумать, что он, должно быть, обладает безграничными знаниями. В данный момент его невозмутимое выражение лица маскировало мозг, породивший дюжину мыслей, так перемешавшихся под его черепной коробкой, что не осталось ни одной уцелевшей. Внимательный наблюдатель мог бы заметить пустоту в его взгляде, свидетельствовавшую о полном недоумении, в котором пребывал фунт или около того его серого вещества.
— Разработчики ракет, — закончил лейтенант Арпи, — отрицают, что имеют к этому какое-либо отношение.
— О, естественно, они будут всё отрицать, — сказал шеф полиции Сондерс, когда Арпи замолчал и ему нужно было сказать хоть что-нибудь. — Ну, если бы это был их корабль, их могли бы арестовать и оштрафовать за то, что они подвергли опасности человеческие жизни! Понимаете, лейтенант?
— Но, шеф, — осторожно добавил Арпи, — от Нью-Йорка, где должны приземляться их ракетные корабли, до этого места довольно далеко. Как-то неразумно предполагать, что они случайно пролетели ещё тысячу миль!
Сондерс кивнул; в глубине души он недоумевал, откуда Арпи вообще взял идею о разработчиках ракет и откуда он так много о них знает, не было похоже, что лейтенант Арпи разбирается в столь сложных вопросах. Шефу очень хотелось, чтобы ответственность за раскрытие тайны легла на кого-нибудь другого. Почему-то частично погребённый эллипсоид казался ему крепким орешком. В первую очередь, его волновал вопрос, как же в него проникнуть? Он сам обошёл вокруг эллипсоида, освещённого лучами утреннего солнца, и не увидел никакого способа открыть его и попасть внутрь. Это, мягко говоря, раздражало.