Родишь мне сына
Шрифт:
Она моя. И точка. Я к ней слишком привязался, чтобы отпустить.
Но она никогда не выстрелит. Просто блефует и вскоре сдастся.
— Как он открывается?! — допрашивали меня с пристрастием. — Как мне открыть этот ДОЛБАНЫЙ ЗАМОК?!
Она была уже на взводе. Лену трясло от истерики. Еще мгновенье — и она может выстрелить. Возможно, я ошибся. Ее глаза были ужасны в гневе. В них не было привычной жизни, как это бывает у людей. В них я видел только пустоту, только бездонную боль, которой не описать. Она смотрела
— Я тебя никуда не отпущу, — подходил я к ней ближе медленным шагом. Очень аккуратно, чтобы не спугнуть. — Лучше брось оружие. Слышишь?
— Нет! — отходила она дальше. Пятилась упрямо к стенке. Будто это что-то даст, будто я мог еще отступить.
Но я не отступлю. Я никогда не отступаю — я дерусь на смерть.
— Ты сейчас же откроешь замок и выпустишь меня!
— Ошибаешься, детка. Сейчас ты просто успокоишься и отдашь мне пистолет... А замок я не открою.
— Тогда я сама его открою! — кричала она, буквально задыхаясь от отчаяния.
— Не откроешь.
— Дай мне ключ!
— Там нет ключа, — говорил я спокойно, делая попытку подойти на расстояние руки. — Это магнит. Он работает от электричества. А ключ — я сам, мой отпечаток пальца... Что будешь делать дальше? Отрежешь мне палец?
Лена снова ревела. Из ее холодных глаз стекали слезы. Они делали дорожки на щеках и беззвучно падали в ковер. А за окном тем временем гремело, словно ад. Мы были предоставлены друг другу. И было только два варианта, как это разрулится. Ни первый, ни второй не допускал ее ухода от меня. За этот порог в ближайшие девять месяцев Лена Николич точно не выйдет. Только через мой труп.
— Я тебя ненавижу...
— Я тебя тоже, — говорил я почти правду. — Это взаимно. И не помешает моим планам.
— Каким еще планам?! — орала она, едва удерживая ствол. — Каким?!
— Ты выбьешь из головы все это дерьмо и начнешь со мною спать.
— Нет... — текли ее слезы ручьем. — Только не это...
— Тебе некуда деваться. Просто смирись. И получай удовольствие.
Я сделал последний шаг, чтобы выхватить оружие, но Лена вдруг схватила ствол покрепче и взвела курок.
— Стоять! Даже не смей шевелиться! Если ты думаешь забрать у меня пушку, то это ошибка... Ты дорого за это заплатишь.
— Ого... Не знал, что ты владеешь пистолетом.
— Было время потренироваться. Ты сам мне его показал.
То ли я терял контроль над ситуацией и злился. То ли я боялся ее потерять. Но меня этот цирк уже достал по самые яйца.
— ОТДАЙ МНЕ ЧЕРТОВ СТВОЛ!!!
Но она и не думала сдаваться.
— Я ни за что и никогда не соглашусь с тобою лечь в одну постель, ублюдок! Ни за что и никогда, — повторила она с привычной пустотой в глазах. — Ничто меня не заставит это сделать. Слышишь? Ничто и никогда...
Я смотрел на нее и замечал одну странность. Стоило только умолкнуть, как прицел сбивался. Дуло смотрело куда угодно, но не на меня. Но как только я что-то говорил, Лена опять безошибочно целилась мне в морду, как заправский снайпер. При этом могла даже не смотреть в глаза. Она вообще никогда не смотрела в глаза. Даже сейчас, когда хотела убить.
Сделав шаг в сторону, я ушел с прицела. Аккуратно отошел и опустил уже руки, в этом не было нужды. Она в меня не выстрелит, не выполнит обещанное. Не всадит в мою голову свинец, ведь... Она меня попросту не видит.
— Ты украл меня! Забрал от семьи... — говорила она со слезами на глазах, а я тихо обходил ее со стороны.
Шел по дуге, рассматривая руки с пистолетом. Рассматривая слезы на щеке. Рассматривая ту, которую считал мошенницей. Я был уверен. Был готов поклясться, что она врала. Что никакая она не слепая. Что это наглая ложь и позерство. Нелепая выдумка, чтобы уйти от наказания.
Я ее ломал. Я ее унижал. Заставлял признаться в том, чего на самом деле нет. А то, что казалось бредом... на самом деле оказалось правдой.
— Я хочу, чтоб ты вернул меня домой! — перекрикивала Лена грохот за окном. — Хочу к родителям! Хочу туда, где мне спокойно и привычно! Где есть уют и покой! Где нет места жестокости, — плакала она, пока я слушал это за спиной. — Где нет места всему тому, чем являешься ты! Боже... — опускались ее руки вместе со стволом. — Господи, Марат... Я хочу куда угодно, где не будет тебя. Главное, чтобы не было тебя. Понимаешь? Ты понимаешь, о чем я? — спрашивала она того, кто находился с другой стороны.
Просто тихо стоял и молчал под раскаты грома.
И тогда я совершил ошибку. Опрометчиво сказал:
— Я здесь.
Она резко повернулась и выстрелила.
— А! — вскрикнула Лена, выронив пистолет.
Ствол упал на пол с характерным лязгом. Но еще до того, как это случилось, пуля пронеслась у меня возле виска, чиркнув по коже огненной полоской... А затем со знатным фейерверком угодила прямо в кабель. Перебила в стене электропроводку. И со страшной канонадой разрывающихся лампочек на люстре — отрубила свет.
Все вокруг погасло, стало темно. И только искры, падающие с потолка, едва-едва давали разглядеть, что происходит.
— ЛЕНА, БЛЯДЬ! — орал я в сердцах, осознавая, как был близок от фиаско. — ТВОЮ Ж, БЛЯДЬ, МАТЬ!!!
Лана
Я думала, что он стоял передо мной. А он успел подкрасться сзади и чуть не выбил пистолет. В тот момент я страшно испугалась и просто выстрелила.
Это было случайно. Полный экспромт. Я не хотела его убивать, но палец сам нажал на спусковой крючок.