Не уходите, друзья мои,не уходите!Разве не нампредназначено солнце в зените,Преданность женщинсо всепонимающим взглядом,Промыслом Божьимв пути оказавшихся рядом?Разве не мы полюбилидо боли, до крикаМир, где соседствуютчертополох и гвоздика,Где не всегда и не всемвоздают по заслугам,Но ослепительна музыкарадуг над лугом?Не уходите,Помедлите чуть у порога,Не возвращает ушедшего эта дорога.Прошлое можно лишьпамятью сердца окликнуть.Надо привыкнуть,к чему невозможно привыкнуть.Только
успеть бы,свечой на ветру догорая,Просто обнятьсяу самого-самого края,У рубежа,за которым иная обитель…Не уходите, друзья мои,не уходите!
Точка
Точка – это не конец.Ну, куда от пауз деться?Не петля и не свинец,Просто повод оглядеться.Жизнь казалась, видит Бог,Бесконечною, как поле…Время подвести итог,Промежуточный, не боле.Бросить пить, сменить режим,Предпочесть горбушке мякотьИ над замыслом чужимОт отчаянья заплакать.
Оттепель
К ночи сгущается воздух сырой,Вольно и наспех прошитый капелью.Пахнет в округе набухшей корой,Дымом печным и оттаявшей елью.Забуксовало зимы колесо —Дерзко и весело царствует влага!В зыбком туманеПочти невесомЗвук торопливого женского шага.Снега январского жалко до слёз…Много ли проку в такой канители,Если ненадолго и не всерьёзВ чаще лесной затаились метели?Их возвращения не тороплю,Видимо, свыкся с погодой сырою.Утром остывшую печь затоплю,Стол на двоих, как бывало, накрою.Красная скатерть, хмельное вино,Встречи на миг, остальное – разлука.Буду смотреть в зоревое окно,Ждать понапрасну условного стука.Лучше б весь мир занесло, замело,Снежная запеленала одежда…Необъяснимо такое тепло.Необъяснимее только надежда.
На реке
Застывшим Буддой,Без движенья,Сижу с удилищем в руке.Уженье – это как служенье,Причастность небу и реке.Услышу:Как младенец кроток,Спокойно дышит шар земной.Увижу:Добрый зимородокНа веткеРядышком со мной.За поплавком живым слеженьеПолезней йоги и ушу,И вот уже без раздраженьяНа суетливый мир гляжу.
«Сечёт по стёклам тёмная вода…»
Сечёт по стёклам тёмная вода.Вздремнёшь и усомнишься поневоле,Что где-то есть большие города,Там, за рекой,Где чёрный лес и поле.Но дождь пройдёт,И капли на ветлеГорят, как бус серебряная нитка.И веселоНа сорванной петлеКачается скрипучая калитка.
Метро. Кольцевая
День и ночь грохочет кольцевая,Не смолкая летом и зимой…Вывози, как водится, кривая,Если не выходит по прямой.Каждому победы и потериКруговерть подарит в свой черёд.Поскорее закрывайте двери,Проходите, граждане, вперёд!Лезем напролом, покуда живы,Пробиваем стены головой —Все, без исключенья, пассажирыХитроумной ветки кольцевой.Узнаю затылок этот бычий,Лысину крутую, как гора…Никаких особенных отличийНету между завтра и вчера.Жизнь в который раз идёт по кругуИ яснее ясного уже:Надо лишь тесней прильнуть друг к другу,Чтобы устоять на вираже.
«Когда одолеют печаль и усталость…»
Когда одолеют печаль и усталость,Деньки золотые за годы сочти!В Москве голубятников мало осталось,В Москве голубятен не стало почти.А было, чего уж там, кажется, проще —Вот стаи взмывают под свист ребятни,Плывут над Филями,Над Марьиной Рощей.Не плачь, дорогая, вернутся они.Ах, дяденька строгий, за шум извините!Наш двор проходной раскалён добела,И дверь нараспашку,И солнце в зените,И белые в небе мерцают крыла.Какое там горе,Какая там старостьВ полёте беспечном, ты это учти…В Москве голубятников мало осталось,В Москве голубятен не стало почти.
«Побудь со мною, тишина!..»
Побудь со мною, тишина!Давно искал я этой встречи.От праздной человечьей речиДуша остывшая темна.Побудь со мною, тишина.Лишь на мгновенье отрешиОт нескончаемого быта.Какая музыка в тишиОт сердца суетного скрыта!Лишь на мгновенье отреши…Судьбой добытые словаРастают в небе легче дыма,Поскольку жизнь неизъяснимаИ в пепел обращать праваСудьбой добытые слова.Молчат высокие леса,Безмолвны медленные реки,Чтобы могли мы в кои векиУшедших слышать голоса.Молчат высокие леса.Побудь со мною, тишина!Моё проклятье и спасенье,Раскаянье и воскресенье,И оправданье, и вина.Побудь со мною, тишина.
«Вслед за омутом – мели…»
Вслед за омутом – мели,Блики солнца на дне,В дымке чёрные ели:Тихий август на Цне.Пахнет поле полынью,В небе ястреба тень,И последней теплыньюНаливается день.Храма Божьего главки,Желтизна там и тут.Лишь старушки на лавкеБезмятежно цветут.Чей-то слышится клёкотЗа остывшей рекой…До зимы недалёкойДалеко-далеко.Тихо катится солнцеЗа рябиновый куст,А вода из колодцаЛедяная на вкус.
«Леса одеты в рыжий мех…»
Леса одеты в рыжий мех,В огонь, прозрачный и летучий.Уже без солнечных прорехНеповоротливые тучи.Дрожат заречные огниЖивою строчкой многоточий.Чем быстротечней гаснут дни,Тем нескончаемее ночи.Уснули стылые ветра,Лишь тьма колышется сырая…Глаз не смыкаешь до утра,По крохам жизнь перебирая.Неверной памяти виноОтравит горечью былогоИ отболевшее давноВдруг обожжёт до боли снова.Встречая осень у крыльца,Поймёшь, печальный и смущённый,Как прост был замысел Творца.Тобой ни в чём не воплощённый.
«Всё это было так…»
Г. З.
Всё это было так:Вечерний снегопадИ музыка не в такт,И речи невпопад.Струящийся в окноНевыразимый свет,Забвенное виноНеобратимых лет.И мы – к щеке щека,И мы – рука в руке,И впереди – века,И – жилка на виске.Сошедшие с ума,Повергнутые ниц.Два маленьких холма,Две тени от ресниц.Жизнь, как предсмертный крик,Не набело, вчерне.Ей холодно, старик,В твоём худом челне.Таится по угламКладбищенская мгла,Но мы остались там,Где музыка была.Нас времени рекаНесёт – рука в руке.И впереди – века,И – жилка на виске.