Рок. И посох в песках оружие. Том второй. Западня
Шрифт:
– Да, мы пришли, потому-что тебя нашёл человек, которому тебя посоветовали местные варвары! Это верно! Но ты не ответила, почему ты отличаешься от своего народа, если это не колдовство?
Либу, ещё раз, осмотрев рану на теле лежащего на постели человека, положила свою ладонь на её лоб.
– Чужестранец, ты не знаешь, что раньше мой народ был весь такой! Это было давно! Тысячелетие назад! Мой народ назывался гетулами! Но двинувшиеся племена, из глубин Африки, коих создали капризные Боги, постепенно вытесняли мой народ с нажитых мест! Потом многие изменились внешне,
Либу разожгла очаг от подвешенной лампы и вновь повесила её на место. Свет от лампы упал ей на лицо и осветил совершенно спокойные черты знахарки. Волосы по бокам, были сплетены в косы, а позади, были собраны темной тесьмой…
– Где же твои родственники? Почему ты здесь одна? – спросил Папила, обдумав рассказ Либу.
– В нашем роду не одна я знахарка! Многие расселились по Ливии, чтобы приносить людям пользу! А я осталась на своей родине…
Папила вновь поразмышлял над сказанным… Потом, приняв, для себя, какое-то решение, произнёс:
– Ты права! Утром мы собираемся уйти. – Произнёс он, после молчания, – Но, девчонка останется! Тот, чужестранец, о котором ты говорила, хочет, чтобы она выжила! Потом он за ней вернётся! Может быть даже со мной! Но я должен знать, есть ли надежда?
– Если бы её привезли сразу после ранения, то я бы тебе дала точный ответ! Но, сейчас, я не знаю! Здесь замешана какая-то сила и это не человеческий промысел!
Папила отшатнулся от Либу.
– Ты опять про своё колдовство?! – начал он, но Либу прервала его.
– Ты этого не можешь понять, чужестранец! Но это так! Таната не пускает такая же могущественная сила, как он сам!
Папила замер.
– То есть, ты хочешь сказать, что Бога не пускает Бог?! Ты совсем чокнулась ведьма!
– Думай что хочешь, чужестранец! – Либу потеряла к нему всякий интерес, и, задёрнув полотнище, направилась к каким-то полкам…
– Она будет у меня ещё долго! Это я могу сказать тебе точно! А будет ли жива, я не знаю!
Папила придвинулся к ней поближе.
– Тогда знай! Человек, о котором я говорил, не отдаст за неё жизнь! В этом ты ошибаешься! Но он будет искать её! Он очень мстительный и злопамятный! Он может рассчитаться за твоё искусство, совсем не так как ожидаешь ты! Поэтому я тебя хочу предупредить!
Папила придвинулся к Либу, ещё ближе и произнёс:
– Если ей станет лучше – вам лучше уйти в иное место!
После этих слов, Либу повернулась к Папиле. Взгляд её изменился – исчез тот бесконечный холод.
– Несмотря на свой воинственный вид, у тебя сердце доброго человека, чужестранец! Я это почувствовала сразу! Тот, другой в твоей команде, полон зла и коварства! Я тоже предупреждаю тебя! Он хочет погубить вас! Берегись его! Он способен на предательство!
Либу отошла от Папилы.
Тот постоял какое-то время на месте, размышляя, стоит ли доверять словам колдуньи… Потом, пройдя через какой-то коридор в другое помещение, спросил:
– А где Рифкс?
– Так он ещё не возвращался! – ответил ему один из его людей.
– Странно! Я думал, что он давно спит! Так! Где же его носит? А его люди? Они в конюшне?
– Нет там никого! Мы думали, что это ты их куда-то отправил?!
Папила снова задумался.
– Саторин, начинайте собираться! Сервилий готовь лошадей! Только тихо, Сервилий!
– А Рифкс и его люди? – спросил его другой его человек.
– Гней, я думаю, что их не будет! – Папила сказал это твёрдым голосом, – Когда выйдем, будьте готовы ко всему! Но мы используем одну идею! Думаю, она нам поможет!
Папила обернулся и прошёл обратно к Либу.
– Есть ещё один разговор, Либу.
– Да, я слушаю тебя, чужестранец?! – Либу повернулась и подняла на него свой взгляд…
Глава 9
…Утро ещё не наступило. Ночь правила тьмой и её часы, только склонились к последней её трети. Звезды, тускло проглядывали сквозь какую-то дымку, временами совсем гаснув под её действием… Дозоры отряда Ганнона боролись с самым трудным временем ночи, когда сон начинает мучить самых стойких и крепких…
– Стой, стой! Это, что ещё за ночной марш?! Откуда едите? И что у вас под пологом? – останавливает какую-то повозку, сладко дремлющий на посту дозорный, который использовал для этого своё копье, на которое опирался.
Из темноты выходит очень крупный человек в одежде крестьянина и такой же чёрный как и сама ночь. Он выглядит, чуть лучше, чем остальные, которые вовсе оборваны и грязны…
– Пропусти нас, стратег! Мы возчики дров! Развозим дрова, приготовленные для таверн вдоль тракта! Вот, посмотри! Батар, посвети стратегу! Вот видишь, только дрова! Ведь вашим командирам, утром надо будет готовить завтрак?! А дрова все сожгли вчера! Мы на ночь поспешили в холмы, где сушим лес, чтобы к утру доставить их и не задерживать вас с вашим завтраком! Потом, впрочем, нам надо будет отвезти остальные дрова, дальше по тракту, где вы, наверное уже будете обедать?!
Чумазый, старший дровосек, показывает свой товар дозору.
– Да пропусти их Абас! Им, действительно, ехать ещё дальше! Я вчера был в таверне и сам слышал как об этом говорила хозяйка таверны! Дрова вчера сожгли все! Это точно! Накормить столько людей! Проезжайте! Только быстрее! – из темноты к повозке подошёл номарх дозора, – И в таверне не задерживайтесь! А то съедите все припасы и нам на этих дровах нечего будет готовить!
Смеётся номарх, подгоняя проезжающий обоз в три телеги. Дозорные провожают повозки, наблюдая, как две из них въезжают в ворота таверны…
Через некоторое время, телеги выехали из ворот таверны и направились к выезду из селения, объезжая стоящие предупреждённые дозоры… Дозор провожает взглядом с десяток фигур, что подталкивают полную повозку с дровами в небольшой подъем и, продолжая сладко зевать, опираются на свои копья… неся свою трудную, но необходимую задачу в военное, неспокойное время…
…Солнце уже показалось из-за предгорий Нахли, когда за поворотом тракта скрылся последний ряд всадников, отряда Ганнона. Сам, Ганнон, находился в центре отряда, окружённый своими приближенными.