Рок
Шрифт:
Костя сказал ему, что предстоит рискованная игра с крупнейшими серверами мира, которые нужно взломать. В случае удачи Вадик получит в качестве гонорара собственную компьютерную фирму на территории США, оснащенную оборудованием, которое позволит исполнить его заветную мечту и создать компьютерную игру нового поколения.
Об этой игре Вадик нам все уши прожужжал. Это, говорит, будет вроде как «Квэйк», но игроку не потребуется наблюдать за происходящим на экране. Он сможет находиться внутри игрового пространства и в натуре ощущать все, что происходит с его героем. Для этого на голову игрока
А вот когда разговор заходил о том, что же это за шлем такой, Вадик закрывался, как устрица. Единственное, что удалось из него выжать, так это то, что про такие вещи раньше писали только в фантастических романах, и вот как раз принцип соединения человека с компьютером и есть то самое изобретение, которое сделал Вадик и которое должно перевернуть мир не хуже, чем изобретение радио.
На этом мы его и взяли. Я пообещал ему, что профинансирую все исследования и разработки, касающиеся его изобретения. Чем черт не шутит, может, Вадик и вправду создаст нечто такое, что изменит жизнь на Земле. Главное, чтобы не получилось как с атомной энергией.
Хотели как лучше, а получилось - как всегда.
За одну только эту фразу Черномырдину нужно памятник поставить. Правда, за все остальное его нужно под этим самым памятником и похоронить, причем живьем…
Ладно, проехали.
Вторым, а точнее, третьим номером была двадцативосьмилетняя красотка Маргарита Левина.
Зная, что без женщины в некоторых вопросах будет трудновато, я дал Косте задание, и он приволок из Питера этакую мисс Ленинградская область.
Вот уж кому в паре с Джеймсом Бондом работать, так это ей, и только ей.
Рита была длинноногой шатенкой и предпочитала носить деловой костюм с рискованно короткой юбкой, модные очки в толстой черной оправе и туфли на высоком каблуке. А рост у нее был метр восемьдесят четыре. Я специально поинтересовался. Это, значит, она на два сантиметра выше, чем я.
Классическая женщина-вамп.
Карие глаза, волосы, мягко собранные на затылке, длинная красивая шея, длинные пальцы с тщательно обработанными овальными ногтями, гладкие стройные ноги, четко очерченные крупные губы и маленькая родинка под левым ухом.
Она была завораживающе красива. В общем - баба хоть куда.
Но все ее физические данные не стоили бы больше двухсот долларов вечером на Староневском проспекте, если бы не то, что она была аспиранткой нового факультета психологии при питерском университете.
Будучи умной, проницательной и исключительно хитрой сукой, Рита умела расположить к себе почти любого мужика. Она могла влюбить в себя хоть профессионально недоверчивого вертухая, хоть подозрительного до судорог хозяина корпорации. Досконально изучив труды американца Карнеги, она в совершенстве овладела искусством манипулировать людьми. Но при этом с чисто университетской циничностью говорила, что он - подонок и тварь, и за такие книги его нужно попросту расстрелять, потому что он учит людей тому, как уничтожать других.
Мы с Костей были защищены от ее чар хотя бы тем, что, приведя ее пред мои светлые очи, он, посмеиваясь, рассказал о ней все. И, не стесняясь ее присутствия, охарактеризовал Риту как исключительно умную и хитрую суку. Она обворожительно улыбнулась мне, как бы извиняясь за своего приятеля, и тут же дала ему звонкий подзатыльник. Костя втянул голову в плечи и развел руки, дескать - вот видишь, я же говорил!
В общем, теперь у меня имелось секретное гипнотическое оружие, которое я был готов использовать против разных там банкиров, правителей и бизнесменов, которые, как правило, легко падают к ногам красивых и умных женщин.
Ну а что касается Алеши с Аленой, то они, хоть и не обладали никакой особой ценностью, были в команде на правах… Не знаю даже, как и сказать. Проще всего - на правах родственников. Честно говоря, я не хотел впутывать их в свои дела, потому что толку от них не было никакого, в жестокой мирской жизни они до сих пор были совершенно не искушены и вообще представляли собой фактор риска, потому что, как это уже случалось с ними обоими, их могли как минимум взять в заложники.
Единственное, чем Алеша превосходил всех нас, так это тем, что он был гениальным стрелком, а точнее - снайпером. И я, обнаружив у него это качество, стал баловать парня, покупая ему дорогое оружие. Он радовался винтовкам и карабинам, стоившим десятки тысяч долларов, как ребенок, а я только ухмылялся, как довольный папаша. Алена, выросшая, как и Алеша, в тайге, среди потомственных охотников, тоже умела обращаться с этими дорогими железными игрушками.
Приехав в Штаты, где в скором времени должна была начаться охота на Мюллера, я поначалу хотел снять квартиру на Манхеттене, но, рассудив здраво, предпочел поселиться в уединенном домике вдалеке от центра.
Пораскинув мозгами, мы с Костей выбрали северное направление и вскоре нашли такое тихое и респектабельное место. Если ехать по берегу океана на север, то минут через сорок пять оказываешься в штате Коннектикут. А проехав еще немного, натыкаешься на небольшой городок Гринвидж, в котором так спокойно, что хочется снять шляпу и перестать шмыгать носом.
Гринвидж расположен на самом берегу Атлантического океана, и, пошныряв на нашем микроавтобусе «Шевроле» по его пустынным и чистым улочкам, мы уже через час сняли небольшой двухэтажный домик с видом на океан. Одиннадцать тысяч долларов в месяц не показались мне чрезмерной платой за тишину и спокойствие. Заплатив за три месяца вперед, мы отправились обратно в Нью-Йорк, чтобы забрать оттуда Риту, Вадика, Алену и Алешу, ожидавших нас в гостинице.
Вечером мы уже сидели в просторной гостиной нашего нового дома и расслаблялись после переезда.
Огромная светлая комната выходила на океан своим… Назвать это окном было затруднительно. Одна из стен была стеклянной и, стоило нажать на кнопку, разделялась на две части и бесшумно исчезала. Так что мы сидели как бы на частично открытой террасе и вдыхали запах моря.
Наш домик, который в России вполне мог бы стать гордостью какого-нибудь оборзевшего от безнаказанности вороватого генерала, стоял на покатом склоне, покрытом густым зеленым ковром знаменитой травы «Кэнэда Грин». До воды было метров триста, и на принадлежавшем народу Америки пляже в вечерних сумерках резвились редкие купальщики, чьи приглушенные, но жизнерадостные крики доносились до нас.