Рокировка
Шрифт:
– "И в любой ситуации, я буду призом наряду с троном и скипетром императора".
В этой игре у нее была собственная колода карт и собственные фигуры на шахматной фигуре. И она уже начала действовать.
– "Быть может... когда-нибудь, меня назовут Амелией Великой, кто знает..."
Она могла опираться на собственную женскую стражу, ставшую аналогом мужской гвардии. Ей были верны примерно треть гвардейцев отца. С проблемой окружения нужно было разбираться как можно быстрее. Пока эти склоки не переросли во что-то более серьезное.
– "Сначала нужно очистить
Да, именно с этого и стоило начать. Список с теми, кого стоило устранить, уже лежал в шкатулке доверенного человека. Позже следовало заняться заговорщиками, и решить эти проблемы стоило максимально кардинально. Амелия не собиралась церемониться с теми, кто может подорвать ее позиции в этой жизни. А потом, потом придет время сподвижников отца. В конце должен остаться лишь один вопрос, и это был вопрос Императора...
– "Мне нужно родить наследника".
Ей было почти 15 лет, для тарков это был вполне детородный возраст. Лишь появление ребенка мужского пола укрепит ее позиции настолько, что ей уже не нужно будет оглядываться на Сигурда в принятии решений. Учитывая силу семени мужа, можно было надеяться, что это будет мальчик.
– "На всякий случай нужно родить двух-трех мальчиков..."
И только потом можно было начать думать о решении проблемы императора самым решительным способом. До тех пор ей придется мириться с положением греющей постель мужа жены. Один ребенок делал ее уязвимой, со смертью наследника она становилась фигурой второго плана. Наличие нескольких наследников давало большую свободу действий.
– "И нужно будет решить вопрос матери и братьев".
Амелия хладнокровно размышляла, каким образом можно было бы решить эти проблемы, и ей становилось зябко. Она не могла позволить существовать другим центрам силы.
– "В случае смерти отца можно дать сто процентную гарантию того, что следующим моим мужем станет один из старших братьев, скорее всего это будет Улаф", - она знала что отец в настоящий момент не испытывает симптомов нездоровья, но что-то говорило ей что этот этап жизни не продлится долго.
Молодые гвардейцы, она хорошо помнила, с каким выражением глаз они смотрели на своего повелителя. В этом взгляде было уже опасно мало преданности и любви к правителю, там все чаще были зависть, ненависть и затаенная ревность.
– "Придется почистить гвардию", - сейчас она не могла позволить уйти Сигурду раньше времени, она должна была понести от него, несколько беременностей и только потом она будет всерьез рассматривать варианты с верными гвардейцами.
Улаф, он не обладал весом среди тарков. Ребенок от Улафа не обладал бы таким весом как ребенок от Сигурда. Поэтому делать ставку на фигуру брата не стоило. Ее ценность была сомнительна и приносила больше вреда, чем пользы.
Здесь и сейчас не было в империи более заинтересованного в жизни императора человека, чем Амелия.
– "А потом... мы посмотрим..."
Прогнозы. Она уже видела свое будущее. Молодая одинокая жена императора с несколькими малолетними детьми. Вспомнилось, как поступил с детьми Ульфа сам Сигурд...
Многие захотят возвыситься за счет молодой вдовы. Начнется время смуты, и тогда ей помогут лишь силы лично преданные ей душой и телом. Она должна будет каленым железом выжечь неповиновение, и только тогда тарки с уважением отнесутся к ней, они понимают только силу.
– "Сигурд прости...", - она представила, как через несколько часов начнет отдаваться ласкам мужа, понимая, что будущее этого мужчины уже предрешено.
Возможно он неплохой правитель, но в будущем империи для него места уже не найдется, она не может позволить, чтобы ее решения оспаривались, центр принятия решений должен быть одним. Император должен был дать свое семя, и больше от него ничего не требовалось. Амелия рассматривала Сигурда как переходную фигуру, отыгравшую свою роль. Такие люди могли заложить основы империи, но они не способны привести державу к процветанию. Они разрушители и завоеватели, но не строители нового.
– "Я буду терпеть его еще 3-4 года, это значит, что мне придется отдаваться ему еще годами", - Амелия представила эти бесконечно долгие ночи с нелюбимым человеком. Очень неприятно было осознавать себя в одном ряду с куском жареного мяса и кружкой пива. Именно такими были потребности императора в этот медовый месяц, съесть кусок мяса, запить его крепким пивом и завалиться с молодой женой в постель. Больше его ничто не интересовало.
Почтовые сообщения и школы для детей, это единственное что ей удалось продавить через мужа в эти дни. Еще ей удалось запустить слухи и сплетни о том, что девушкам будет даровано право выбора себе мужей. Слухи тоже на многое способны, многие люди задумались над уткой пущенной людьми Амелии. Как она и добивалась, эти сплетни тут же связали с фактором появления молодой жены у императора.
Сотни тысяч таркских девушек взволнованно и затаив дыхание мечтательно внимали этим сплетням и слухам. Общественное мнение было подготовлено и направлено в нужную сторону. Женщины вечерами шепотом обсуждали возможное нововведение. Выбрать себе мужа самой и выйти за него замуж, таких прав в патриархальных таркских семьях у девушек никогда еще не было.
– Принцесса, Вас зовет его Императорское Величество, - перед ней склонилась одна из многочисленных служанок.
– Приберите здесь, - Амелия кивнула на корзинку с продуктами и стакан с недопитым соком.
Пора было отдать супружеский долг мужу. Она тягостно вздохнула, это все больше походило на автопилот, ее тело умело и чувственно отзывалось на ласки, а сознание в эти моменты летало в далеких фантазиях и грезах. Любовь с мужем походила на изощренный способ мастурбации, было приятно и привычно. Вместе с обыденностью в супружеские отношения приходила легкая грусть и тоска.
– "Нужно просто получать удовольствие..."
– Говорите, найден задушенным в своем доме, - личный советник императора Таркланда Эклист де Монк удивленно вздохнул, пытаясь осмыслить масштабы происходящего.