Роковая кукла. Сборник фантастических романов
Шрифт:
Тигриные полосы на маске Джима, боевая раскраска Фрэнка и радужные переливы на костюме Филлис позволяли легко узнать ребят, хотя только рост и поведение отличали их от взрослых, двое из которых — доктор Макрей и отец Клэри — не были родственниками Марлоу и Саттонов. Священник говорил что-то Фрэнку низким серьезным голосом.
Вскоре он повернулся и обратился к Джиму:
— Твой пастор просил меня проститься с тобой, сын мой. К несчастью, бедняга прикован к постели марсианской простудой. Но он все равно явился бы сюда, не спрячь я его маску.
Как
— Он очень болен? — спросил Джим.
— Не то чтобы очень. Но прими благословение от него и от меня тоже, — он протянул руку.
Джим бросил свою дорожную сумку, переложил коньки и Виллиса в левую руку и обменялся рукопожатием. Последовала неловкая пауза. Наконец Джим сказал:
— Почему бы вам всем не пойти домой, пока вы не превратились в ледышки?
— Точно, — согласился Фрэнсис, — это хорошая мысль.
— Я полагаю, водитель почти готов, — подхватил мистер Марлоу. — Ну, сын, позаботься о себе. Увидимся после переселения.
Он торжественно пожал руку сыну.
— Счастливо, отец.
Миссис Марлоу обняла Джима, прижалась к нему своей маской и сказала:
— Мальчик мой, ты слишком мал, чтобы покидать дом надолго!
— Ну пожалуйста, мама!
Но он тоже обнял ее, а затем в объятия попала Филлис.
— По местам, — позвал водитель.
— Всем пока! — Джим повернулся, почувствовав, что кто-то взял его за локоть. Это был доктор.
— Позаботься о себе, Джим, и никому не давай себя в обиду.
— Спасибо, док.
Джим повернулся и протянул водителю документы о приеме в колледж, в то время как доктор прощался с Фрэнсисом.
Водитель посмотрел их:
— Оба бесплатно, да? Ладно, поскольку сегодня утром нет ни одного платного пассажира, можете ехать в верхнем салоне.
Он оторвал контроль. Джим взобрался внутрь и пошел к дорогим обзорным местам, находившимся за и над водительской кабиной и позволявшим хорошо видеть окрестности. Фрэнк присоединился к нему. Судно вздрогнуло, когда водитель домкратом высвободил вмерзшие в лед полозья, и под рев турбины плавными несильными рывками машина выбралась на трассу. Берега понеслись мимо, а затем, с повышением скорости, слились в две сплошные стены. Лед был зеркально гладок, и вскоре они достигли крейсерской скорости, составлявшей более двухсот пятидесяти миль в час. Водитель снял маску. Джим и Фрэнк, увидев это последовали его примеру. Теперь давление внутри салона поддерживалось встречным ветром, к тому же, благодаря уплотнившемуся воздуху, стало существенно теплее.
— Клево, да? — сказал Фрэнсис.
— Да. Посмотри на Землю.
Высоко над Солнцем их родная планета плыла в северо-восточной части неба. Она зеленовато мерцала на темно-пурпурном фоне. Рядом с ней, легко различимая невооруженным глазом, находилась маленькая звезда абсолютно белого цвета — Луна, спутник Земли. Точно к северу по курсу, не более чем в двадцати градусах над горизонтом завис Деймос — внешняя луна Марса. Это
Фобос — внутренняя луна — был не виден. На широте Чаракса он никогда не поднимался более чем на восемь градусов над линией горизонта на час—другой дважды в сутки. Днем он исчезал в синеве неба, и едва ли мог найтись столь безрассудный человек, чтобы наблюдать за ним во время ночных холодов. Насколько Джим мог припомнить, ему не доводилось видеть Фобос, разве что во время переселения из колонии в колонию.
Фрэнсис перевел взгляд с Земли на Деймос.
— Попроси водителя включить радио, — сказал он, — Деймос поднялся.
— Зачем нам эти передачи? — ответил Джим. — Мне интереснее смотреть по сторонам.
Теперь берега были не столь высоки. Из-под крыши салона он мог видеть находившиеся за ними поля. Хотя сезон был на исходе, орошаемые участки вдоль канала еще зеленели, и он наблюдал, как растения поднимались из почвы навстречу утреннему солнцу.
Иногда на расстоянии многих миль ему удавалось различить красноватые дюны пустыни. Увидеть зеленый пояс восточного русла их канала было невозможно — он находился за горизонтом.
Не предупредив, водитель включил радио, и наполнившая салон музыка вытеснила низкий рев реактивной турбины. Это была земная музыка Сибелиуса, композитора-классика из другого века. Марсианская колония существовала еще недостаточно долго для того, чтобы создать свое собственное искусство, и продолжала заимствовать культурные достижения. Ни Джим, ни Фрэнк не знали имени композитора, да и не стремились узнать. Берега канала вновь поднялись, смотреть стало не на что, кроме сплошной ледяной колеи, — они откинулись в креслах и задремали.
Виллис впервые с момента выхода из дома шевельнулся. Он выдвинул свои глаза-стебельки, с любопытством посмотрел вокруг и начал покачивать ими в такт музыке,
Музыка вскоре кончилась, и дикторский голос произнес:
— Говорит станция общемарсианского вещания Д-М-С, Марсианская Компания, Деймос. Через ретрансляционный передатчик на Малом Сёртисе вы можете слушать познавательную программу. Доктор Грейвс Армбрустер изложит свои взгляды на тему «Экологические размышления об экспериментальном искусственном симбиозе в отношении к…»
Водитель мгновенно выключил приемник.
— Не выключайте, — запротестовал было Джим. — Начало было интересное.
— Послушай, ты же просто выпендриваешься, — ответил Фрэнк. — Ты не знаешь даже значения этих слов.
— Черта с два я не знаю. Они означают…
— Заткнись и выспись.
Последовав собственному совету, Фрэнк откинулся назад и закрыл глаза. Уснуть ему, однако, не удалось. Виллис, несомненно, (тем, что он использовал в качестве разума) переваривал только что услышанную программу. Он раскрылся и начал воспроизводить ее вслух целиком: партию духовых и все остальное.