Роковая кукла. Сборник фантастических романов

Хайнлайн Роберт Энсон

— Они доставят нас туда до заката, но Виллис останется здесь.

— Что? Они не могут так поступить!

— Это то, что он говорит.

Джим задумался.

— Скажи, чтобы они принесли сюда Виллиса и спросили его самого.

Гекко охотно так и поступил. Виллиса внесли и положили на пол. Вразвалочку он подкатился к Джиму и сказал:

— Привет, Джим! Привет, Фрэнк!

— Виллис, — сказал Джим серьезно, — Джим собрался уходить. Виллис пойдет с Джимом?

Виллис, казалось, был озадачен.

— Останься тут. Джим, останься тут. Виллис останется тут. Хорошо.

— Виллис, — отчаянно сказал Джим, — Джим должен уйти. Виллис идет с Джимом?

— Джим идет?

— Джим идет.

Казалось, что Виллис весь сжался.

— Виллис пойдет с Джимом, — печально сказал он.

— Скажи

Гекко.

Виллис сказал. Марсианин, похоже, удивился, но спорить не стал. Он подхватил обоих мальчиков, попрыгунчика и направился к двери. Другой большой марсианин, чье имя, как вспомнил Джим, было Г.Куро, взял у Гекко Фрэнка и поплелся следом. Когда они поднимались по туннелю, Джим внезапно почувствовал, что ему необходима маска; Фрэнк тоже надел свою.

Свернувшийся шаром марсианин продолжал перегораживать проход; оба «носильщика» перешагнули через него без всяких комментариев.

Солнце опустилось совсем низко, когда они вышли наружу. Хотя марсианина невозможно заставить двигаться быстрее, средняя скорость его передвижения весьма высока; и длинноногая пара в мгновение ока покрыла три мили, отделявшие их от станции «Циния». Солнце коснулось горизонта, и воздух стал уже колючим от холода, когда мальчиков и Виллиса выгрузили на пристань. Марсиане немедленно повернули обратно, торопясь к теплу своего города.

— До свидания, Гекко! — крикнул Джим. — До свидания, Г.Куро!

Водитель и станционный смотритель стояли на пристани. Водитель был явно готов к отправлению и с нетерпением ожидал своих пассажиров.

— В чем дело? — спросил станционный смотритель.

— Мы готовы, — ответил Джим.

— Вижу, — сказал водитель.

Он внимательно глядел вслед удаляющимся фигурам, затем моргнул и повернулся к смотрителю.

— Оставим это, Джордж. Я вижу, в чем дело. Что ж, давайте в машину, — добавил он, обращаясь к мальчикам.

Они последовали совету и забрались внутрь плафона. Машина рывками сползла по скату на ледяную поверхность, повернула влево на канал Оэроэ и набрала скорость. Солнце скрылось за горизонтом, и лишь короткий марсианский закат еще некоторое время освещал окрестности. На глазах у мальчиков прибрежные растения на ночь втягивались в почву. Через несколько минут земля, еще полчаса назад покрытая буйной растительностью, стала голой, как настоящая пустыня.

Появились ослепительно яркие звезды. Зарницы мягкой вуалью зависли над краем неба. Крошечный немерцающий огонек поднялся на западе и двинулся навстречу звездам.

— Фобос, — сказал Фрэнк. — Смотри!

— Вижу, — ответил Джим. — Холодно. Пошли спать.

— Пойдем. Я есть хочу.

— У меня еще остались сэндвичи.

Они проглотили каждый по сэндвичу, затем спустились в нижний салон и расползлись по койкам. Тем временем машина, миновав город Гесперидум, свернула на канал Эримантус и взяла направление запад — северо-запад, но Джим уже не заметил этого. Ему снилось, что они с Виллисом поют дуэтом для изумленных марсиан.

— Конечная станция! Все на выход!

Водитель продолжал их трясти.

— А?

— Поднимайтесь, попутчики. Это — Малый Сёртис.

IV

АКАДЕМИЯ ЛОВЕЛЛА

Дорогие мама и папа!

Я не позвонил вам когда мы приехали в среду вечером, потому что мы приехали только в четверг утром. Когда я попытался позвонить в четверг телефонистка сказала мне, что Деймос вне зоны приема Южной колонии, а потом я узнал что пойдет около трех дней прежде, чем можно будет дозвониться через Деймос, а письмо дойдет быстрее и сэкономит вам четыре половиной кредитки за междугородный телефонный разговор. Теперь я понял, что не успею отослать это письмо прямо сейчас, и может вы получите его уже после того, как я смогу вам позвонить, если, конечно, получится, но вы наверно не понимаете, как мы все заняты в колледже и сколько у нас обязанностей, а свободного времени мало, и все-таки вы наверно уже знаете от мамы Фрэнка, что пока у нас все в порядке, и как бы то ни было я сэкономил вам четыре с половиной кредитки, потому что не позвонил.

Я прямо слышу как Филлис сейчас

говорит, что я намекаю на то, что сэкономленные четыре с половиной хорошо бы переслать мне, но я не имею в виду ничего такого, потому что я никогда не стал бы делать ничего подобного, а кроме того у меня еще остались деньги от тех, что вы мне дали до моего отъезда, а также часть от подаренных ко дню рождения денег, и при бережном с ними обращении я сумею дотянуть до вашего прибытия сюда после Миграции, даже хотя все здесь дороже, чем дома. Фрэнк говорит, что это потому, что они всегда вздувают цены из-за туристов, но сейчас здесь нет никаких туристов и их не будет до прибытия «Альберта Эйнштейна» на следующей неделе. Во всяком случае, если вы просто разделите сэкономленное пополам со мной, вам тем не менее останется две с четвертью кредитки чистой прибыли.

Мы не добрались досюда в среду вечером, потому что водитель решил, что лед может проломиться, поэтому мы задержались на Станции Циния и мы с Фрэнком просто болтались по округе до заката, чтобы убить время.

Нам с Фрэнком разрешили жить вместе, и у нас теперь роскошная комната. Она рассчитана только на одного, и в ней имеется только одна парта, но мы изучаем почти одни и те же предметы и часто можем пользоваться проектором вместе. Я наговариваю это письмо на встроенный в парту магнитофон, потому что этой ночью Фрэнк дежурит на кухне, и мне осталось выучить только немножко по истории, и я сделаю это позже вместе с Фрэнком, когда он вернется. Профессор Стьюбен говорит, что он не знает, что они станут делать, если количество их студентов будет и дальше расти, а комнат больше нет, наверно повесят их на крючки, но он просто шутит. Он большой шутник и всем нравится, и все расстроятся, когда он улетит на «Альберте Эйнштейне» и вместо него будет новый директор.

Вот пока и все потому, что Фрэнк вернулся и нам надо заниматься потому, что завтра у нас опрос по истории.

Любящий вас сын

Джеймс Мэдисон Марлоу, младший.

Р.S. Фрэнк сказал мне только что, что он тоже не написал своим старикам, и спросил не могли бы вы позвонить его маме и сказать ей, что он в порядке, и чтобы она, пожалуйста, сразу выслала ему его фотоаппарат, который он забыл.

Р. Р.S. Виллис передает привет. Я только что говорил с ним.

Р. Р. Р.S. Скажи Филлис, что девчонки здесь красят волосы полосами. Мне кажется это глупость.

Джим.

Если бы профессор Отто Стьюбен, магистр, доктор юриспруденции не ушел на пенсию, жизнь Джима в академии Ловелла сложилась бы иначе, но он уволился и вернулся в долину Сан-Фернандо, чтобы отдохнуть в достатке и благополучии. Весь колледж явился на его проводы в Марспорт. Он пожал всем руки, слегка всплакнул и передал своих учеников на попечение Маркусу Хоу, который недавно прибыл с земли и теперь занял освободившуюся должность.

Когда Джим и Фрэнк пришли из космопорта, они обнаружили, что вернувшиеся раньше столпились у доски объявлений. Они протиснулись ближе и прочли привлекший всеобщее внимание листок:

СПЕЦИАЛЬНОЕ СООБЩЕНИЕ

Все студенты обязаны быть аккуратными и содержать в постоянном порядке себя и свои помещения. Надзор за соблюдением означенных правил старостами из числа студентов оказался неудовлетворительным. Вследствие этого директор еженедельно будет проводить официальный осмотр. Первый такой осмотр состоится в десять сто, в субботу, седьмого Цереры.

(подпись)

М. Хоу, директор.

— Ну ни фига себе! — взорвался Фрэнк. — Что ты об этом думаешь, Джим?

Джим ошеломленно смотрел на сообщение.

— Я думаю, что сегодня шестое Цереры.

— Да, но сама идея? Он, наверное, думает, что это исправительная колония.

Фрэнк повернулся к старшекурснику, который вплоть до настоящего момента был старостой их участка.

— Андерсон, что ты об этом думаешь?

— Я совсем ничего не понимаю. Мне кажется, что у нас и так все было как надо.

— А что ты намерен в связи с этим делать?