Роковое число
Шрифт:
…Двадцать восьмого утром позвонил Митя.
– Командор, - по голосу чувствовалось волнение и тревога. – Ночью отвез Машу в роддом, схватки начались. – Не доносила она до срока. Час назад позвонили – родила. Сам понимаешь…
– Понимаю, Митя, - подавив тяжкий вздох, ответил Олег. – Обратные билеты еще не брал?
– Не брал. Извини уж, не до билетов было.
– И к лучшему. Кто родился-то?
– Мальчик.
– Что ж, расти будущего туриста. И не сходи с ума, все будет о’кей…
Так, обратные билеты ложатся на него. Жаль, что сегодня нет с собой денег: завтра ехать к заказчику, не до билетов будет. А время-то уходит. Тридцатого утром Олегу пришла гениальная мысль: поручить обратные билеты Тарасу. Или Лидке, благо она уже безработная, свободного времени навалом. Из электрички позвонил Тарасу.
– А я как раз собирался тебе звонить, Командор, - услышал он спокойный голос. – Не идем мы с Лидкой. Мама Лидкина заболела, что-то с сосудами. Так что Лидка – к ней, а я – с маленьким Лешей.
– А почему бы Лидке не взять с собой и сынишку? – поинтересовался Олег.
– Заболевания сосудов не заразны.
– Ты что, с ума спятил! – раздался в трубке возмущенный Лидкин голос. – Ты понимаешь: мама больна! Как я туда заявлюсь с ребенком, маме же нужен уход и покой.
Олег молча отключился. Хотел узнать, что для Лидки существеннее? Вот и узнал. И в ситуации, когда надо бы хуже, да некуда. Он тяжело вздохнул и принялся искать в записной книжке телефоны новеньких: надо срочно встретиться с ними, поставить в известность о том, сколь сильно изменилась ситуация. Звали их Катя и Соня, это Олег установил методом исключения. Договорились встретиться в тот же день, вечером. Для себя он решил, что в поход пойдет даже один: слишком уж настойчиво добивался отпуска именно в июне. И хотя Кашина предстала в этом конфликте отменной дрянью, не будет Олег уважать себя, если вдруг выяснится. что все его веские доводы – туфта. Да и шепотки пойдут, почему это Олег Данилов принялся выживать Машу Кашину. Бухгалтерские дамы точно расстараются, а за ними и другие…
Новенькие оказались симпатичными и сложенными настолько женственно, что сразу же возникали сомнения в их спортивности. Выслушав Олега, они переглянулись и сказали дружно: в поход идем. Олег испытал разом три чувства: удивления, досады и радости. Удивления - потому, что не ожидал быстрого и однозначного ответа, досады - ну и команда ему досталась в этот поход, не дай бог еще раз такую. Ну а обрадовался он тому, что идет все-таки не один: шесть лет назад он рванул в одиночку на Хамар-Дабан и не чаял выбраться. После той авантюры заклялся ходить в походы без спутников, пусть хоть таких, совсем зеленых. Выпадет крайняк, так хоть перевяжут, накормят, а то и до людей дойдут с вестью, что там, в горах, гибнет человек, что помощь нужна…
…Соня с трудом удержала тяжкий вздох. Идут втроем. Тяжко же им придется. И вряд ли Олег ходил со столь беспомощными женщинами. И самое жуткое: он-то уверен, что кое-какой походный опыт у них с Катей есть. Будь неладен тот час, когда они согласились на эту ложь. А мосты-то сожжены напрочь: с работы уволены, сегодня перебрались в пригородную гостиницу, цены в которой им не по карману. Нет у них выбора. Даже признаться во лжи нельзя: скажет Олег жесткое «нет», и что им делать?
– Да, - твердо сказала Соня. – Мы идем.
Катя с мольбой посмотрела на подругу: неужели она согласится, неужели она не понимает, как Кате страшно. Но Соня твердо сказала: идем. И Катя послушно повторила:
– Мы идем.
А еще Кате вспомнились слова той женщины, что, мол, Командор способен и руку поднять на новичков. И особенно он строг к новеньким женщинам, потому как законченный женоненавистник. А защитить их могут только она, да какой-то Тарас. Теперь же выясняется, что ни эта женщина, ни Тарас в поход не идут…
И Соня вспомнила рассказ о наказании Оксаны. «Если по совести, то мы заслужили порку, еще не выехав из Питера, - грустно подумала она. – Тем, что солгали, переложили свои проблемы на плечи совершенно незнакомого нам человека, испортили ему отпуск»…
...Что ж, раз состав определился, надо брать обратные билеты. Невезуха продолжала править бал: билеты удалось взять на самый неудачный поезд, пресловутый скоро-медленный, да еще в купейный вагон. Хорошо хоть, что вместе, а то туда из-за всех этих пертурбаций со сдачей билетов едут в разных купе и на верхних полках. Впрочем, может и к лучшему, что поход сокращается на один день и вернутся они в Москву не в воскресенье, а в субботу.
Решив вопрос с билетами, Олег принялся за прокладку нового маршрута: никаких восхождений, по ущелью ручья Туманный поднимаются к озеру, а далее идут осыпными склонами к водораздельным хребтам…
Но вот и день отъезда, вокзал, призывный гудок электровоза, состав тронулся, по перрону побежали провожающие. Его спутниц, как и самого Олега никто не провожал, что немного озадачило. И вот уже мелькают за окном пригородные поселки, а мысли, обгоняя поезд, убегают в горы: каким же ты будешь, новый поход, какие принесешь находки, какими одаришь разочарованиями...
Только спустя сутки им удалось собраться в одном купе. И тут-то выяснилось, что Катя и Соня имеют, скажем так, весьма странные понятия об укладке рюкзаков. Вспомнив, с какими ладными рюкзаками женщины пришли на вокзал, Олег понял, что в Питере рюкзаки укладывал кто-то другой. Уж не тот ли, кто этих женщин ему и сосватал. Интересно, кто он, этот ретивый? А может не он, а она. Настя Киселева, к примеру. Уж больно странен ее отказ от участия в походе. Или Лидка: эта, конечно же, до последнего надеялась пойти, чтобы самой прикрыть неумелых подруг. «Ладно, вернусь домой – выясню, - подумал он. – Какой тут туристский опыт, если даже рюкзаки укладывать не умеют».
Тяжело вздохнув, Олег принялся переукладывать женские рюкзаки. И минут через пять чуть не грохнулся в обморок: что непромокаемых мешков для спальников и запасной одежды нет – понятно. Можно объяснить, хоть и с трудом, на кой лях взяли мягкие домашние тапочки, зато не взяли запасные толстые носки. Но ночные рубашки - это уже нечто. Неужели они не понимают, что горный поход - это не пикник в подмосковном лесочке. Ну и походец ему выпал, не дай бог повторения...
– Девчата, давайте-ка начистоту: этот поход какой у вас по счету?