Роковое наследие
Шрифт:
— Ты должен мне помочь и отпустить, потому что я только в начале пути. Мы с малышом уйдем. Я должна собрать все осколки анагерия, потому что мой долг выдворить демона из нашего мира. Не молчи, Тарик.
— С какой стати я должен верить и помогать тебе? — глухо спросил он. — Тебе и той скверне, что ты носишь внутри!
Его бледное лицо пошло пятнами, руки затряслись.
— Ты — порождение зла! — закричал Тарик.
— Это спорное утверждение, — спокойным тоном возразила Анаис, — но я не намерена вступать в полемику. А внутри я ношу твоего ребенка. У тебя есть немного времени поразмыслить над тем, что я сказала.
— В отличие от Атранкасов, мы — люди. — Тарик презрительно скривил губы. — Поэтому на твоем месте я бы не стал говорить о подобии, герея, — последнее слово он выплюнул с омерзением.
— Да, я носительница демона, но это вовсе не означает, что я не человек. Кстати, ты так и не попробовал утку под сладким соусом. Рекомендую.
Анаис грустно улыбнулась: «В кои то веки у меня получился приличный ужин».
Тарик ушел потрясенным. Он запер входную дверь магическим заклинанием. Анаис лишь пожала плечами, уселась в кресло и застыла, как изваяние. Она знала крайне мало вещей, которые были бы хуже неопределенности.
«Не люблю ожидание, особенно когда не знаешь, чего, собственно, ждать, — подумала Анаис. — Я дала одному из Лебериусов шанс в кои-то веки поступить как должно. Не совершила ли я глупость?»
Тарик мерил шагами лабораторию и лихорадочно размышлял, взвешивал «за» и «против». До сегодняшнего дня его все устраивало: успешная работа, жена, сколько-то там любовниц. Усилитель магической энергии, несомненно, помог в продвижении по службе. Но теперь, когда кровь Атранкасов почти иссякла, сможет ли он сохранить свои позиции в Академии? Тарик остановился напротив стола и с раздражением посмотрел на древнее устройство. Снова унижаться перед отцом и просить «активатор» из его запасов, а потом отчитываться, для каких целей он его употребил… Может ведь и не дать, сослаться на то, что запас ограничен.
«Хотел бы я знать, где он его хранит и сколько там еще осталось, — подумал Тарик. — Отец уже намекал, что запланировал кое-какие дела и ему потребуется усилитель. Теперь он ждет, когда мне станет не с чем работать, чтобы забрать его». Тарик стиснул кулаки. «Проклятое отродье! — его мысли переключились на Анаис. — Как я мог жениться на ней? — Он схватил со стола колбу и швырнул в стену. — Тварь!»
Гнев постепенно стих.
Тарик раз за разом прокручивал в голове то, что сказала ему Анаис, и, как ни противно было признать, кое-что в ее словах вполне соответствовало истине. Когда усилитель долго бездействовал, сотрудники лаборатории, да и он сам начинали чувствовать недомогание. Это могло быть совпадением раза два или три, но не более. Стоило только «напоить» прибор кровью, как недомогание мгновенно исчезало. Похоже, Хотар ошибся в расчетах, иначе чем объяснить появление гереи? Но почему она так долго выжидала? Впрочем, нет занятия более неблагодарного, чем пытаться понять нечеловеческую логику. У магистра и без этого хватало вопросов без ответа. Кто такой Тарик Лебериус без накопителя, сам по себе? Как поступить? Не будет ли горько и противно от сожалений и невозможности изменить содеянное?
Тарик вернулся домой на рассвете.
«Он считает себя обиженным и оскорбленным, а как же иначе, — поняла она. — Ни у кого из нас нет оснований
— Идем, — позвал он.
Анаис встала с кресла и молча последовала за ним.
— Позволь спросить: почему ты ждала так долго? — спросил Тарик. — Почему не убила меня и не взяла прибор тогда, у озера?
— Я была не готова, — ответила Анаис, не желая вдаваться в подробности. — И я не хочу никого убивать.
— Не хочешь убивать? Ты, носящая в себе смерть?
— Я ношу в себе жизнь, — напомнила Анаис о ребенке.
— Я любил тебя, — с горечью сказал Тарик, — а ты всего лишь хотела заполучить наш семейный артефакт.
— Нашсемейный артефакт, — поправила его Анаис, — творение моего предка.
— Какая разница! — отмахнулся Тарик. — Мы использовали его во благо, а такие, как вы…
— Что? Договаривай. Не должны существовать? Ты это хотел сказать?
— Нет, — покачал головой Тарик и отвел глаза.
Дальше они шли по спящим улицам молча, не глядя друг на друга.
В Академии было тихо, так рано никто не приходит.
«Приготовил ли дорогой муженек бутыль для моей крови?» — подумала Анаис и бросила косой взгляд на магистра. По лицу ничего не прочесть. Он взволнован, но это может быть как азарт охотника, так и страх жертвы. Кем он себя ощущает?
Тарик распахнул перед женой дверь лаборатории. Усилитель уже стоял на столе, заранее извлеченный из тайника. Тарик явно готовился к ее приходу, но теперь топтался в нерешительности.
«Ах, как бы облегчил дело разговор по душам, но мы теперь не доверяем, возможно, даже самим себе, а уж слышать друг друга перестали и того раньше», — подумала Анаис.
Она ждала подвоха и не ошиблась: в лабораторию вбежали шесть человек. Но у них не было шанса ни помешать ей, ни выжить. Двери с грохотом захлопнулись, перекрыв путь к отступлению, и самые сообразительные догадались, что роли поменялись. Герее даже не пришлось прилагать усилия, чтобы столковаться с демоном, наоборот, она вынуждена была его придерживать. Но каким же самонадеянным глупцом оказался Тарик. Неужели он полагал, что справится с ней? С каждым новым заклинанием он становился все бледнее — Шшахар пил его магию вкупе с жизненной силой.
Анаис, отгородившись невидимым непреодолимым барьером от нападавших, вытянула вперед руки, словно хотела обнять «дорогих гостей». Из кончиков пальцев потянулись тонкие жгутики тумана — вначале нерешительно, а затем «щупальца» ринулись навстречу своим жертвам. Шшахар насладился коктейлем из шести человеческих жизней, выпил все до капли.
Тарик вжался в стену, онемев от ужаса. Перед ним бесновались четыре «щупальца». Словно бешеные псы, они рвались со своих поводков в попытке дотянуться до последнего оставшегося в живых. Потом нехотя подались назад и, наконец, втянулись в пальцы Анаис.
— Анагерий способен поглощать все магические эманации, но более всего его привлекает выброс энергии в момент смерти человека, — сказала она. — Шшахар в переводе с древнего языка — жнец, его урожай — человеческие жизни. Даже если бы вы додумались до такого способа подпитки прибора, ничего бы не получили взамен. Демон следует лишь тем желаниям, которые считает своими собственными. Кровь гереонов содержит частицу его сущности, только благодаря этому Шшахар воспринимает их волю. Полагаю, об этом догадался еще Хотар.