Роковые обстоятельства
Шрифт:
Разговор получился коротким и до крайности деловым, словно речь шла о самом обычном деле вроде покупки недвижимости, а не о постыднейшем со всех точек зрения торге. Правда, Павел Константинович хотя и торопился выпроводить гостя, но полученные от него деньги пересчитал со всевозможной тщательностью.
Затем он написал расписку и, не поднимая глаз, сухо осведомился о «месте и времени совершения сделки». Лишь после получения уклончивого ответа Даниляна, он удивленно вскинул на него глаза:
— Ну-с, это как будет угодно господину Дворжецкому. Не смею вас больше задерживать.
И Георгий Владимирович вновь оказался на улице,
Усевшись в поджидавшую его карету, Данилян всерьез призадумался над дальнейшими действиями. И чем дольше он думал, тем нетерпеливее ерзал в утепленном войлоком салоне. Поручение банкира представлялось все более трудновыполнимым: как и от кого можно узнать о девственности дочери титулярного советника? Разве что попробовать подкупить их домашнего врача? Но как его найти?
Георгий Владимирович уже хотел было скомандовать кучеру отвезти его в министерство финансов, намереваясь познакомиться там с кем-нибудь из сослуживцев титулярного советника, как вдруг в полузамерзшее окно кареты увидел, что к особняку Симонова со стороны Лештукова моста подкатили сани, из которых торопливо выпрыгнул плотно сложенный господин в черной чиновничьей шинели. Расплатившись с извозчиком, господин суетливо оглянулся по сторонам, затем позвонил и через минуту скрылся за массивной дверью особняка.
— Эге, — пробормотал Данилян, — да уж не судьба ли тебя мне посылает?
Что-то подсказывало ему, что этот торопливый господин недолго задержится у нелюбезного хозяина дома. Приказав кучеру отъехать немного поодаль, к началу Апраксина переулка, Данилян вышел из кареты и принялся ждать, прохаживаясь по занесенному свежим снегом тротуару.
Не прошло и двадцати минут, как господин в черной шинели выскочил из особняка как ошпаренный, раздраженно оглянулся в поисках извозчика и быстро направился в сторону Даниляна, — видимо, решив поискать сани на более оживленной Садовой.
Дождавшись, пока он приблизится, Георгий Владимирович начал действовать. Шагнув навстречу незнакомцу, он приветливо поклонился и учтиво произнес:
— Прошу прощения, милостивый государь, за то, что осмелился обратиться к вам не будучи представлен, но не окажете ли вы мне честь сесть в мою карету?
— Это еще зачем? — удивился незнакомец, задав этот вопрос довольно грубым тоном.
— Смею думать, что у меня к вам есть один интересный разговор.
— Какой у вас ко мне может быть разговор, если, как вы сами изволили заметить, мы с вами незнакомы?
— Это так, — согласился Данилян все с той же учтивостью, — но зато мы оба имеем честь знать Павла Константиновича Симонова, дом которого вы только что соблаговолили покинуть.
— Да вы за мной следите, сударь?
— Ни в коем случае! Просто незадолго до вас я тоже имел удовольствие пообщаться с господином Симоновым, который, судя по всему, пребывает не в самом лучшем настроении… Кстати, позвольте представиться, мое имя — Георгий Владимирович Данилян.
— Да мне-то что до вашего имени?
— О, мое имя вам, конечно же, ни о чем не говорит, зато я имею честь состоять при особе Михаила Иннокентьевича Дворжецкого, о котором вы, возможно, наслышаны.
Имя Дворжецкого, как на то и рассчитывал Данилян, оказало нужное действие. Господин призадумался, вопросительно оглянулся на предложенную карету, а затем согласно кивнул головой.
— Что ж, если вы так настаиваете…
—
Усевшись в карету, господин слегка поежился, вопросительно взглянул на Георгия Владимировича и нетерпеливо поинтересовался:
— Так что вы имеете мне сказать?
— С вашего позволения, я не думаю, что здесь нам будет удобно беседовать. Не лучше ли отправиться в ресторацию месье Дюссо и заказать там отдельный кабинет? — Данилян заметил, что незнакомец колеблется, а потому поторопился добавить: — Уверяю вас, что для беспокойства нет ни малейших причин. Напротив, интуиция подсказывает мне, что наш разговор приведет ко взаимной выгоде.
— Ну, если так… Едем, — согласился господин, кутаясь в кашне.
Данилян решил не торопить события, поэтому не стал раньше времени выяснять имя и звание своего спутника. По дороге он попытался затеять непринужденную беседу, рассказав о недавно виденном газетном объявлении: «Два медведя обложены возле города Боровичи Новгородской губернии. Желающие поохотиться могут обратиться письменно или телеграфировать Валерию Капитоновичу Турчинскому». Однако незнакомец выказал такое нежелание болтать по пустякам, что Данилян оставил свою попытку. Разговор возобновился лишь после того, как оба оказались в известном французском ресторане и, заняв там уютный кабинет, сделали заказ. При этом незнакомец, даже не поинтересовавшись согласием Даниляна, заказал себе бретонских устриц, салат из спаржи и гусиный паштет. Впрочем, Георгий Владимирович был совершенно уверен в том, что находится на правильном пути, и даже распорядился принести бутылку лучшего шампанского.
— Так что вы имели мне сказать? — поинтересовался незнакомец после первого бокала.
— Простите, но для начала я хотел бы узнать — с кем имею честь? — вкрадчиво поинтересовался Данилян.
— Вот странно! Прежде вы хотели сделать мне выгодное предложение, не зная моего имени и звания, так что же изменилось теперь?
— Ничего не изменилось, просто мне бы хотелось знать наверняка — в каких отношениях вы состоите с господином Симоновым и его почтенным семейством?
— В достаточно близких, — уклончиво отвечал Аристарх Данилович Водопьянов, крайне раздосадованный упрямством своего тестя. Сегодня, испытывая крайнюю нужду в деньгах, он приехал к Павлу Константиновичу, чтобы как можно выгоднее продать свое согласие на предстоящую сделку с участием его жены, но Симонов не захотел его даже выслушать! Более того, титулярный советник разговаривал совершенно недопустимым тоном, с презрительной иронией заявив:
«Свою долю ты получишь позже… выручив ее от продажи рогов!»
«А почему не сейчас? — попробовал было возмутиться Водопьянов. — В конце концов, дело идет о моей мужской чести…»
«Твоя честь не стоит и гроша ломаного! — безапелляционно отрезал титулярный советник. — Радуйся уже тому, что бесплатно пользуешься прелестями моей дочери, за которые иные владетельные господа готовы выложить такие деньги!»
Короче говоря, разговор не получился, и Водопьянову пришлось покинуть дом тестя в крайне расстроенных чувствах. Внезапное появление столь любезного незнакомца, представившегося подручным банкира Дворжецкого, сильно заинтриговало достойного мужа, однако боязнь упустить лакомый куш заставила его проявлять предельную осторожность — пусть этот самый Данилян первым выложит карты на стол, после чего и начнется настоящий торг!