Ролевик: Рыцарь. Книга 2. Выбор
Шрифт:
И опять Владивой уловил только общее очертание ответа.
— Отвечай, невежда, когда тебя потомственный дворянин спрашивает! — теряя остатки самообладания, Владивой вскочил на ноги и положил ладонь на эфес меча. — Это ты вознамерился перейти Барьер?!
— Ааа… — понимающе кивнул Игорь. — Так вот зачем понадобилось все это демонстративное раздражение и напускная злость. Нужен повод для драки? Извольте, господин барон. И хоть я не понимаю: почему вас так обеспокоило мое желание покончить с чернокнижником Темном, — но, если угодно…
Витязь неспешно уложил на землю свои пожитки и отшагнул в сторону, так чтобы близость огня не мешала поединку. Он и в самом деле был готов скрестить клинки, хотя всем своим поведением, мимикой и жестами выражал сомнение в целесообразности этого действа. И Владивою, несмотря на данное Артасу слово, и неприкрытую угрозу со стороны бога, вдруг захотелось просто поговорить с Игорем. Как с давним приятелем. Без церемоний, не выискивая в каждом произнесенном слове двойного смысла. Но прежде все-таки требовалось удостовериться: достоин ли этот неизвестный рыцарь его расположения и доверия…
* * *
Терпеть ненавижу попусту размахивать оружием, толком даже не понимая: во имя чего приходиться сражаться? Но, судя по всему, сейчас без выяснения: 'кто кому Рабинович?' не обойтись. Слишком уж напорист вице-барон. Явно считает себя непревзойденным фехтовальщиком и, используя это преимущество, конкретно намеревается повозить меня физиономией по почве. Ну, это мы еще поглядим. Меня сейчас другое больше интересует: кто его надоумил именно здесь дожидаться? Ведь время и точка перехода только Арагону известна. Неужто и этот бог двойную игру затеял? Или давешний знакомец Артас подсуетился? Ладно, после точки над 'ё' расставлять будем, а для начала общий текст пропишем. Вон, Владивой уже и стило свое обнажил…
А оружие у барона, надо отметить, довольно интересное, как по здешним меркам. Эдакий благородный отпрыск папы-меча и матушки-шпаги. Минимум инерции. Клинок рассчитанный на быстроту удара, а не на силу. Моим бастардом, пожалуй, от такого перышка не отмашешься.
— Одну минуту, — я снял через голову перевязь и, не вынимая меч, вместе с ножнами отложил его в сторону. — С вашего позволения, я воспользуюсь другим оружием.
Владивой равнодушно пожал плечами, мол: мне все равно, чем ты собираешься защищаться. Исход поединка был ему известен заранее. Но когда я пару раз крутанул восьмерку, приноравливаясь к весу и балансу атаманской сабли, его самомнение, похоже, дало первую трещину. Во всяком случае, вальяжности в позе заметно поубавилось. Барон подобрался, и стал в стойку.
— Начнем?
Вместо ответа Владивой коротко отсалютовал мечом и, почти продолжая движение, прямо из верхней позиции нанес удар.
— Ого! — прокомментировал я, уходя с линии атаки, его не то чтобы подлость, но и не тот поступок, который прибавляет воину чести. — Куда торопимся? Детки малые дома плачут?
Еще один выпад. Теперь барон метил в грудь, но я отвел нехитрый удар саблей.
Вполне возможно, что здесь Владивой числился среди мастеров клинка, но в нашем мире ему едва удалось бы сдать и кандидатский минимум. Уже прямо сейчас я мог использовать инерцию и на обратном движении черкнуть его по руке, но мы же не кровожадные туземцы, а благородные прогрессоры. Зачем приумножать зло, даже если оно само на акт размножения напрашивается?
О, а вот этот финт более интересный. Я едва не купился. Надо запомнить… Едва успел заметить — откуда прилетело. Поспешил я барона в разрядники списывать. Но, чтоб не наглела их светлость, мы его вот так пугнем чуток. Ага! Не нравиться? То-то, дядя! Знай наших! А то наехал, как с рублем на буфет… И вообще, меняй программу, сколько можно одно и то же ката крутить? Что-то праведного энтузиазма не видно, словно на почасовой оплате отмахиваешься. Совсем на последний и решительный бой не похоже. К чему бы?
Я разорвал дистанцию и сделал вид, что тяжело перевожу дыхание. Устал, мол. В сам раз лютому вражине нещадно атаковать и добить кулему. Ну же, барон, давай, действуй!.. Вот он я — весь твой.
Хм, не спешит Владивой, не торопится. Опустил меч, отирает рукой совершенно сухой лоб.
'Ничего не понятно?! А нафига вообще было кашу заваривать, если жрать не охота? М-да, это 'жу-жу' не спроста…'
Но, зачем? А главное, как же я сразу не сообразил — моя божья коровка спит сном праведника и даже не чешется. Значит, никакой угрозы нет, а весь поединок — от начала и до конца — спектакль, бутафория? Я даже огляделся украдкой, высматривая постановщика трюков, но нет — никого не видно.
Ну, ты, Игорь, и тупой! М-да, как одену портупею, так все тупею и тупею. Это же фуфушка! Фу-фу! Фу-фу! Инсценировка для того, кто Владивоя 'на тумбочку' поставил и меня встретить велел! Дошло?
'До Штирлица не дошла шифровка из центра. Он перечитал ее еще раз — все равно не дошла…' — веселилось самокритичное подсознание.
Ладно, берем бразды правления в свои руки. Раздайтесь господа присяжные заседатели, править парадом буду я.
Конкретность ситуации сразу все упростила. 'Передохнув', я напал на барона с удвоенной энергией. И через пару минут агрессивного бряцанья, поймав Владивоя на противоходе, заплел саблей его меч и выбил оружие из руки.
Может, и показалось, но я почти уверен, что увидел улыбку на лице воина. Да и меч выпорхнул так легко, словно его и не держали вовсе.
Барон шагнул назад и замер, скрестив на груди руки.
Я в свою очередь тоже отступил и спросил:
— Продолжим, или поговорим? Кажется, нам есть, что сказать друг другу? А танец с саблями всегда доплясать можно. Хачатурян не обидится… Вы как считаете, господин барон?
— Возможно, шевалье Игорь, вы правы, — неспешно кивнул тот. — Можно и поговорить. Тем более — каша стынет. Я и так не ахти какой повар, а чем разогревать это варево, лучше сразу вылить.
— Своеобразное, должен заметить, предложение, — засмеялся я. — Так убедительно меня еще ни разу к трапезе не приглашали.
Владивой тоже рассмеялся. Потом подобрал меч, вложил его в ножны и церемонно указал на костер.
— Прошу.
— С удовольствием.
Моя сабля тоже удалилась на заслуженный отдых, а вместо нее я взял в руки увесистую флягу с вином.
— Из запасов Зеленца. Подавалось на стол новобрачных.
— Кто-то из троих Вепрей женился? — заинтересовался Владивой. — Кто? Когда? Видно, здорово я тут, в степи, отстал от светской жизни.