Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Романтический манифест
Шрифт:

В подтверждение своих слов скажу следующее. Я несколько раз была свидетелем того, как у людей в течение определенного периода времени существенно менялось в ту или другую сторону фундаментальное мировоззрение (одни начинали судить о мире лучше, другие хуже, чем раньше). Их музыкальные пристрастия при этом тоже менялись, причем изменение происходило автоматически и непроизвольно, на подсознательном уровне.

Необходимо подчеркнуть, что модель не сводится к грубому примитивному правилу — скажем, предпочтение веселой музыки соответствует «доброжелательному» взгляду на окружающий мир, а грустной — наоборот, «недоброжелательному». Она намного сложнее и учитывает музыкальную специфику, поскольку важна не только сама конкретная эмоция, передаваемая некоторым сочинением, но и музыкальные средства (методы), применяемые при такой передаче. (Например, мне нравятся некоторые оперетты,

но я определенно предпочитаю похоронный марш вальсу «Голубой Дунай» или музыке в стиле Нельсона Эдди и Джанет Макдональд [6] .) Как и все остальные искусства, — да и вообще все, что производит человек, — музыка в своем историческом развитии шла тем же путем, что и философия. Но различия, обусловленные эпохой и культурой, в музыке глубже, чем в других искусствах (даже гамма и интервалы неодинаковы). Западный человек может понимать и любить восточную живопись, но восточная музыка для него непостижима: эти звуки ничего не говорят его чувствам и воспринимаются как шум. В этом отношении различия в музыке напоминают языковые — люди, говорящие на разных языках, не понимают друг друга. Однако на языке выражаются понятия, и возможен перевод с одного языка на другой, а музыка непереводима. У нее нет общего словаря, причем даже в пределах одной культуры. Музыка передает эмоции — и очень сомнительно, что в разных культурах это одни и те же эмоции. Способность человека испытывать те или иные чувства сама по себе универсальна, но фактический эмоциональный опыт — нет. Определенные эмоции, связанные с ощущением жизни, можно испытывать, только имея опыт некоторых других переживаний.

6

Популярный певческий и актерский дуэт 1930–1940-х гг. — Прим. пер.

Это подводит нас к великой неразгаданной загадке: почему музыка заставляет нас грустить и радоваться?

Другие искусства, где восприятие произведений происходит как нормальный когнитивный процесс, позволяют найти ответ в самом произведении путем концептуального анализа его природы и смысла; здесь можно установить единый словарь и объективный критерий эстетической оценки. В области музыки мы сегодня не располагаем словарем или критерием, общим для разных культур или разных представителей одной культуры.

Очевидно, что ответ заключен в природе произведения — ведь именно оно вызывает эмоции. Но как оно это делает? Почему последовательность звуков действует на нас подобным образом? Почему она затрагивает наши самые глубокие чувства и важнейшие метафизические ценности? Как удается звукам воздействовать прямо на наши эмоции, минуя, по всей видимости, интеллект? Что делает с нашим сознанием комбинация звуков, что мы воспринимаем ее как веселую или грустную?

Никто пока не нашел ответов на эти вопросы — спешу добавить, что у меня их тоже нет. А они необходимы, чтобы построить общий словарь музыки. Для этого потребуется перевести наш внутренний опыт восприятия музыки в концептуальные термины, объяснить, почему такие-то звуки так-то на нас действуют, сформулировать определения и аксиомы восприятия музыки, из которых можно будет вывести соответствующие эстетические принципы, способные стать основой для вынесения объективных суждений об эстетических достоинствах произведения.

Отсюда следует, что в сфере музыкального восприятия мы нуждаемся в таком же четком, концептуальном разделении и разграничении между объектом и субъектом, каким мы располагаем применительно к другим искусствам и — шире — к когнитивной способности в целом. Это разделение необходимо для концептуального познания: пока человек не обрел способности отличать свои внутренние процессы от воспринимаемых им фактов окружающей действительности, он остается на перцептуальном уровне знания, как животные и маленькие дети. Применительно к другим чувствам и другим искусствам такая способность у нас есть: мы можем сказать, почему плохо видим — из-за тумана или потому, что глаза ослабли. Только в специфической сфере музыкального восприятия мы все еще не вышли из младенчества.

Слушая музыку, человек не может ясно сказать — ни окружающим, ни себе самому — и, как следствие, достоверно установить, какие аспекты впечатления, производимого звуками, присущи им самим, а какие создаются при участии сознания: все ощущается как неразрывное целое. Мы воспринимаем музыку так, как если бы могучий душевный подъем заключался в ней самой, и беспомощно теряемся, обнаружив, что одни люди этот подъем испытывают, а другие нет. Человеческие знания, относящиеся к природе музыки, до сих пор не поднялись выше перцептуального уровня.

Пока для музыки не открыт и не определен концептуальный словарь, в этой области не может быть по-настоящему объективных критериев эстетической оценки. (Существуют определенные технические критерии, относящиеся главным образом к сложности гармонических структур, но нет критериев, позволяющих идентифицировать музыкальное содержание, то есть эмоциональный смысл данной пьесы, продемонстрировав таким путем эстетическую объективность реакции на нее.) На настоящий момент наше понимание музыки ограничено сбором материала, то есть уровнем наблюдения и описания. Пока оно не перейдет в стадию концептуализации, мы вынуждены относиться к музыкальным вкусам или предпочтениям как к вещи чисто субъективной — не в метафизическом, а в эпистемологическом смысле — иначе говоря, утверждается не то, что эти предпочтения произвольны и беспричинны, а то, что их источник нам неизвестен. Никто, таким образом, не может претендовать на объективное превосходство своих любимых музыкальных произведений над всеми прочими. А когда объективного критерия нет, каждый решает для себя — и только для себя.

Природа музыкального восприятия не была раскрыта по той причине, что секрет этого восприятия заключен в физиологии процесса. Чтобы узнать ответ, понадобятся совместные усилия физиолога, психолога и философа (эстетика).

Первым, кто применил научный подход к этой проблеме и наметил пути ее решения, был великий физиолог девятнадцатого столетия Герман фон Гельмгольц. Его книга «Учение о слуховых ощущениях как физиологическая основа для теории музыки» завершается следующими словами: «На этом я ок анчиваю свой труд. Насколько я могу судить, мне удалось исследовать непосредственное влияние физиологических особенностей слуха на строение музыкальной системы, продвинувшись так далеко, как это возможно для естествоиспытателя. <...> Настоящая трудность будет состоять в исследовании участвующих здесь [в музыкальной эстетике — А. Р.] психических мотивов. Разумеется, с этого же начнется и по-настоящему интересный раздел музыкальной эстетики: ведь она в конечном итоге стремится объяснить чудо великих творений искусства, узнать, как выражаются и передаются в музыке различные состояния души. Но как ни заманчива подобная цель, я предпочитаю, чтобы этими исследованиями, в которых я бы чувствовал себя слишком большим дилетантом, занимались другие, самому же мне лучше остаться на привычной для меня почве естественных наук» [7] .

7

Helmholtz, Hermann von. Die Lehre von den Tonempfi ndungen als physiologische Grundlage f"ur die Theorie der Musik. 3-e Ausg. Braunschweig, 1870. SS. 578–9. (Гельмгольц, Герман Людвиг Фердинанд. Учение о слуховых ощущениях как физиологическая основа для теории музыки. СПб., 1875.)

По моим сведениям, до настоящего времени никто еще не пытался предпринять такое исследование. Контекст современной психологии и философии и сужение области их применения, повидимому, сделали его неосуществимым.

Я могу предложить гипотезу, объясняющую природу человеческой реакции на музыку с точки зрения психоэпистемологии, но прошу читателя не забывать, что это только гипотеза.

Если субъект испытывает эмоцию без экзистенциального объекта, единственный возможный объект такой эмоции — состояние или деятельность собственного сознания субъекта. Что же представляет собой психическая деятельность, относящаяся к восприятию музыки (имеется в виду не эмоциональная реакция, которая является следствием, а сам процесс восприятия)?

Как мы помним, объединяющая, интегрирующая функция сознания остается главной на всех стадиях когнитивного развития человека. Сначала мозг упорядочивает хаос наших ощущений, формируя из разрозненных сенсорных данных целостные представления — перцепты; интеграция здесь происходит автоматически, для нее нужны определенные усилия, но сознательное побуждение не требуется. Следующий шаг — соединение перцептов в абстрактные понятия — концепты; его мы делаем, когда научаемся говорить. Все последующее когнитивное развитие происходит как объединение имеющихся у нас концептов в новые, все более и более широкие, благодаря чему расширяется диапазон нашего мышления. Эта деятельность полностью подчинена сознанию и требует неослабных усилий. Автоматические процессы сенсорной интеграции закончились в младенчестве, и взрослому они недоступны.

Единственное исключение относится к области звуков, производимых периодическими колебаниями, то есть к музыке.

Звуки, производимые непериодическими колебаниями, — это шум. Можно слушать их час, день или год, и они все равно останутся шумом. Но музыкальные тоны в определенной последовательности дают иной результат — ухо и мозг человека интегрируют такие звуки в новый когнитивный опыт, в то, что можно назвать слуховой единицей, — в мелодию. Эта интеграция — физиологический процесс, выполняемый бессознательно и автоматически. Мы узнаем о нем только по результату.

Поделиться:
Популярные книги

Последний попаданец 2

Зубов Константин
2. Последний попаданец
Фантастика:
юмористическая фантастика
попаданцы
рпг
7.50
рейтинг книги
Последний попаданец 2

"Фантастика 2023-123". Компиляция. Книги 1-25

Харников Александр Петрович
Фантастика 2023. Компиляция
Фантастика:
боевая фантастика
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Фантастика 2023-123. Компиляция. Книги 1-25

Мама из другого мира. Дела семейные и не только

Рыжая Ехидна
4. Королевский приют имени графа Тадеуса Оберона
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
9.34
рейтинг книги
Мама из другого мира. Дела семейные и не только

Восход. Солнцев. Книга IX

Скабер Артемий
9. Голос Бога
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Восход. Солнцев. Книга IX

Идущий в тени 3

Амврелий Марк
3. Идущий в тени
Фантастика:
боевая фантастика
6.36
рейтинг книги
Идущий в тени 3

С Новым Гадом

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
7.14
рейтинг книги
С Новым Гадом

Флеш Рояль

Тоцка Тала
Детективы:
триллеры
7.11
рейтинг книги
Флеш Рояль

Мастер Разума

Кронос Александр
1. Мастер Разума
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
аниме
6.20
рейтинг книги
Мастер Разума

Неожиданный наследник

Яманов Александр
1. Царь Иоанн Кровавый
Приключения:
исторические приключения
5.00
рейтинг книги
Неожиданный наследник

Восход. Солнцев. Книга XI

Скабер Артемий
11. Голос Бога
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Восход. Солнцев. Книга XI

Система Возвышения. (цикл 1-8) - Николай Раздоров

Раздоров Николай
Система Возвышения
Фантастика:
боевая фантастика
4.65
рейтинг книги
Система Возвышения. (цикл 1-8) - Николай Раздоров

Таблеточку, Ваше Темнейшество?

Алая Лира
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.30
рейтинг книги
Таблеточку, Ваше Темнейшество?

Пенсия для морского дьявола

Чиркунов Игорь
1. Первый в касте бездны
Фантастика:
попаданцы
5.29
рейтинг книги
Пенсия для морского дьявола

Герой

Бубела Олег Николаевич
4. Совсем не герой
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
9.26
рейтинг книги
Герой